Пол Мидлер - Плохо сделано в Китае
Что здесь, черт возьми, происходит?
По-прежнему прижимаясь лбом к стеклу, я взглянул на свои часы: было начало четвертого. На китайских фабриках не было традиции устраивать полуденную сиесту, а Сестра уже сказала мне, что работа останавливается только на ланч и на обед.
Я услышал стук каблуков за спиной. То, что еще недавно казалось неплохой идеей, быстро превращалось в непростую ситуацию. Я вдруг почувствовал себя виноватым, словно меня поймали за чем-то недозволенным, сующим нос куда не следует.
Какое мне придумать оправдание, как реагировать на то, что я увидел, а, точнее, не увидел? Мои нескромные похождения вполне могли здорово кого-нибудь рассердить. Звук быстро приближающихся каблуков становился все громче, и я не мог больше делать вид, что не слышу его.
Цок-цок-цок-цок.
Я обернулся в ожидании худшего, однако вместо выражения гнева на лице Сестры расплывалась вымученная улыбка. Она становилась все шире по мере ее приближения, пока не превратилась, наконец, в гримасу. Когда Сестра подошла ко мне, было видно, что она немного запыхалась.
— Работницы отдыхают, — сказала она.
Это был такой же верный способ прекратить разговор, как в Америке сказать собеседнику, что вам нужно бежать по делам. Дальнейшие расспросы просто неуместны. Само понятие отдыха в Китае священно, а когда такое говорят иностранцу, оно приобретает дополнительный вес. Китайцы напряженно работали тысячелетиями, и если кто-то говорит, что ему нужно передохнуть, никаких дальнейших объяснений не нужно.
— Давайте вернемся, — предложила Сестра и молча повела меня обратно.
Я пытался осмыслить происшедшее. Мне казалось, будто я только что побывал на представлении фокусника, где огромный слон исчез прямо у меня на глазах. Куда подевались работницы, было для меня полной загадкой. От них не осталось и следа, и мне ничего не оставалось, как в недоумении тереть глаза и гадать как, и почему, это произошло. Как может фабрика, только что работавшая на полных оборотах, опустеть в один миг?
Вечером я позвонил Берни. Мне было не по себе: ясно, что ничего подобного невозможно представить себе в Америке, и я со своим рассказом буду выглядеть полным дураком. В лучшем случае я стану вестником, принесшим дурные новости.
Я решил описать визит в общих чертах, рассказать ему обо всем, кроме последнего эпизода, которого я все равно не должен был видеть. У меня хватало информации и без этого.
— Как тебе показалось, они очень загружены? — спросил он.
Как оказалось, единственным, что его интересовало, была информация о том, насколько напряженной выглядела работа на фабрике. Я решился рассказать ему подробно о последней части моего визита. Он не только поверил, но и посмеялся над моим рассказом. За несколько недель до этого он сам побывал на фабрике и подозревал, что подобное представление было устроено и для него.
Он нисколько не был обеспокоен, а напротив, уверял, что я принес ему хорошие вести. Я признался, что ничего не понимаю. Увиденное в тот день обеспокоило меня: если они готовы приложить такие усилия, чтобы имитировать напряженную работу, они, вероятно, способны и на другие фокусы.
Берни, правда, видел эту ситуацию в ином свете. Он рассчитывал, что раз у них так мало работы, и они так сильно стараются получить его заказ, он сможет заключить с ними договор на выгодных для его компании условиях.
Мне было любопытно, насколько иначе Берни смотрел на вещи. Происшедшее на фабрике немного льстило ему: раз они настолько заинтересованы в сотрудничестве, он может рассчитывать на полное внимание их компании, что может положительно сказаться на качестве продукции.
— Скажи, их склад заполнен?
— Склад?
Берни не упоминал о складе перед моей поездкой, но мы заходили туда во время экскурсии. Я ответил, что по моим воспоминаниям он выглядел довольно пустым.
Берни попросил прикинуть количество штабелей, и я ответил, что их точно было не больше 50.
— Отлично, — сказал он, — мой заказ нужен им, как воздух.
Глава 2
НЕПРИЯТНОСТИ — МОЯ СПЕЦИАЛЬНОСТЬ
Закончив бизнес-школу в 2001 году, я вернулся в Китай, где прошла большая часть моей профессиональной жизни. Отчасти мотивы для возвращения были личными: в Азии я чувствовал себя, как дома. Но была и вполне прагматическая причина: в мировой экономике происходил тектонический сдвиг, и темпы роста китайской экономики не имели себе равных. Поехав туда, я надеялся стать участником уникальных событий, которые могут иметь историческое значение.
В университете я изучал китайский язык и историю Китая, а за время обучения по курсу МБА в Уортоне [3]я успел получить вторую специальность в области восточноазиатского бизнеса. Решение вернуться в Китай представлялось вполне закономерным. Я уже проработал там несколько лет и даже владел языком. Казалось, мой предыдущий опыт должен был достаточно подготовить меня к тому, что происходило в области экспортного производства, но мое первое же столкновение с ней показало, что я очутился на совершенно незнакомой территории.
Китайское экономическое чудо было во многом обязано успехам в области экспорта, однако ни один из курсов и неформальных семинаров в бизнес-школе не был посвящен этой интересной и важной отрасли новой китайской экономики. Мои товарищи по школе после окончания предпочли традиционные карьеры в инвестиционных банках, консалтинговых компаниях и в фондах частного инвестирования. Имея опыт работы в области финансов, я и сам чуть не последовал их примеру.
Решив обосноваться в Южном Китае, где была сконцентрирована б о льшая часть производства, я стал искать работу, связанную с экспортом. К счастью, искать мне пришлось недолго.
Как ни мало я знал о производстве, многие знали еще меньше. Мелкие и средние американские импортеры, стремительно наводнявшие рынок, понимали, что я действительно способен помочь в их делах.
Американские импортеры обычно обращались ко мне, только когда их проекты начинали трещать по швам, и у них не оставалось другого выхода. Отчасти виной тому была их самоуверенность, а отчасти, как я понял позднее, склонность китайских производителей представлять все проще, чем оно было на самом деле.
Так или иначе, обращавшиеся ко мне импортеры обычно находились в безвыходном положении. Они были в отчаянии, и я часто чувствовал себя Филиппом Марлоу, героем детективных романов Раймонда Чандлера. У меня не было офиса с дверью из матового стекла, но клиенты попадали ко мне так же, как и к нему, совершенно неожиданным образом. И всем им нужна была помощь на «жестоких улицах» Китая.
Китай был, если воспользоваться выражением Чандлера, миром, сорвавшимся с катушек, так что работу найти было нетрудно — она буквально валялась под ногами. У меня не было фиксированного списка обязанностей: я просто улаживал дела, которые требовалось уладить. Обычно ко мне обращались уже после того, как начинались проблемы, с просьбой наладить, уладить или исправить ситуацию. Клиенты не любили вдаваться в детали: как правило, все начиналось с телефонного звонка: «У меня есть для Вас работа», и дальше я, не успев опомниться, оказывался по колено увязшим в их проблемах. Неприятности были моей специальностью.
Я не знал, как долго мне придется этим заниматься, но подозревал, что довольно долго. Я брался за любую подвернувшуюся работу, и вместо того, чтобы иметь дело только с двумя или тремя крупными компаниями, оказывал услуги большему числу мелких и средних импортеров. Я хотел на практике изучить все особенности экспортного производства, и потому разнообразие ситуаций, с которыми мне приходилось сталкиваться, играло для меня решающую роль.
Работа с более мелкими компаниями позволяла мне получить уникальный опыт в самых разных отраслях. Я надеялся собрать большой фактический материал, который позволил бы мне как следует разобраться с тем, что происходит в этом загадочном, но крайне важном сегменте мировой экономики. Я даже втайне надеялся, что, в конце концов, мне, возможно, удастся сделать несколько интересных общих выводов.
После того как проект с мылом и шампунем начал успешно набирать обороты, мне позвонил Ховард, бизнесмен, занимавшийся предметами интерьера.
У него был совместный проект, который продвигался очень уверенно в течение нескольких месяцев, пока его поставщик вдруг не прервал с ним всякую связь. Паника Ховарда усугублялась еще и тем, что сам он никогда не был в Китае, поскольку до сих пор не видел в этом необходимости. Дела шли без сучка без задоринки, а потом, вдруг, когда он собрался оформить очередной заказ, его поставщик исчез. Никто не отвечал ни на звонки, ни на электронную почту Ховарда. Это было типичным случаем пропажи людей.
![Тамара Малышева - Будь моим одиночесвтом [СИ]](/uploads/posts/books/5239/5239.jpg)
