СБОРНИК - ЕСЛИ №3 ЗА 2006 ГОД
– Ну что, господа поисковики, поздравляю нас с добычей! – торжественно начал Сашка Басильев, когда все трое собрались в кают-компании. Перед ними в воздухе плавали несколько кусочков блестящего металла, принесенных Евановым. – Сейчас мы должны выполнить некоторые формальности. Во-первых, основать акционерную компанию; во-вторых, объявить о праве собственности на астероид; в-третьих…
Космическая юриспруденция от земной отличается предельной ясностью. Действующие искусственные космические объекты неприкосновенны. Прекратившие работу должны утилизироваться хозяевами в течение года, после этого они получают статус мусора, и их может утилизировать любой желающий, кто первым успел. Этим, собственно, и промышляли поисковики. Запрещалось трогать только могильники.
С нерукотворными объектами было несколько иначе. Луна имеет особый международный статус. Многие искусственные объекты на ее поверхности, которые вполне могли бы считаться мусором, были объявлены реликвиями цивилизации: русские «Луноходы» и станции «Луна», посадочные модули американских «Иглов» и тому подобное. Даже следы первых людей на Луне стали реликвиями. Впрочем, все эти объекты давно накрыты защитными прозрачными куполами.
Непростая ситуация возникла с вопросами собственности на лунные территории. В древности какие-то хитрецы умудрились заявить о своих правах на поверхность Луны. И принялись торговать участками лунной территории. Эта дурацкая затея длилась доброе столетие. Удивительно, но покупатели находились. Многим льстила сама возможность обладать куском Луны, хотя ступить на эту свою «землю» они не могли. Однако спустя несколько столетий, когда началось интенсивное освоение Луны, наследники вытащили пожелтевшие сертификаты на лунные гектары. Некоторые даже получили поддержку своих правительств. Тогда был создан Международный комитет по освоению Луны, который взял в свои руки все юридические вопросы. Настойчивым владельцам лунных участков было предложено прибыть на Луну и обозначить на местности свои владения в соответствии с указанными в сертификатах координатами. Нашлось всего два богача, которые престижа ради угрохали прорву денег на экспедицию для обозначения своих трех гектаров безжизненного ландшафта. Это стало прецедентом. Лунный комитет разрешил столбить стандартные участки всем желающим для эксклюзивного использования. Но застолбленные участки были обязательны для освоения. Если на участке ничего не менялось в течение пяти лет, права на него утрачивались. Ажиотаж и спекуляция вокруг лунных наделов моментально утихли.
С астероидами и метеоритами было гораздо проще. Прицепился к летящей в космосе глыбе – она твоя, отцепился – она ничья. Оставил работающие устройства – никто их не смеет тронуть, равно как и ближайшую территорию в радиусе 10 метров. А все остальное любой желающий может эксплуатировать, как ему заблагорассудится. Установили такой порядок после того, как одна американская компания принялась цеплять на все астероиды подряд радиомигалки на солнечных батареях, маркируя «камешки» как свою собственность. Мировое сообщество резко негативно отнеслось к подобной инициативе. «Космос – зона прогресса, и человечество не позволит его монополизировать! – заявил председатель ООН Луис-Альберто Ковбасюк. – На карту поставлено будущее земной цивилизации. Или осваивайте, или убирайтесь!»
Принцип «осваивай или убирайся» стал основополагающим и чрезвычайно полезным. Если какая-то корпорация обнаруживала на Луне или астероиде месторождение полезных ископаемых, она была вынуждена его осваивать, иначе его могли захватить конкуренты.
* * *
Первыми откликнулись не металлурги, не биржевики, а средства массовой информации. Вышел на связь корреспондент популярной экономической телегазеты «Коммерс-уикли» Грифон Залетный. Он высунулся из голографа в фирменной майке на накачанном торсе, загорелый, улыбчивый, с микрофоном в вытянутой руке. С таким же успехом он мог держать соленый огурец. От голографического микрофона пользы столько же, звук идет через внутренние микрофоны корабля. За спиной корреспондента пенились океанские волны и бегали по золотому песку обнаженные девушки с фигурами моделей.
– Здорово, пацаны! – Грифон был развязен и нагл. – Кто у вас тут главный?
– Ну, я капитан, – не сразу ответил опешивший Басильев.
– Работаем! – рявкнул Грифон куда-то в сторону и сладко улыбнулся. – В прямом эфире Грифон Залетный, «Коммерс-уикли». Сенсация последнего часа – пойман астероид из чистого ванадия. Это такой ценный металл. Впрочем, это еще надо выяснить: кто кого поймал? А наш первый вопрос – капитану Басякину. С чего вы взяли, что это ванадий?
– Басильев моя фамилия, – хмуро поправил репортера Сашка. – Аппаратура показала – ванадий. А вот образцы.
Он принялся совать в глаз голографа куски металла.
– Ладно, ладно, можете убрать железки. – Грифон явил левую руку с запотевшим стаканом. В стакане болтался слоистый цветной коктейль и грудились кубы прозрачного льда. В данный момент репортер не присутствовал в кадре и откровенно злил Сашку, которого как раз видели все зрители газеты. А Сашка только сейчас вспомнил, что Залетный носит титул короля провокации.
– Господин Басякин, – продолжал измываться Грифон, – астероид Христина Баунти, который, по вашему утверждению, состоит из чистого ванадия, несется со скоростью тридцать километров в секунду, все больше удаляясь от Земли и Луны. Как вы собираетесь его развернуть обратно?
– Ну, мы… – Басильев замялся, – применим разные современные технологии.
– Например? – Залетный Грифон, похоже, решил его доконать.
– Поставим тормозной двигатель и направим астероид по укороченной орбите обратно к центру. Если даже на это понадобится несколько лет, нас это не пугает.
– Вы назвали свою компанию «Короли ванадия». Но вы, ребята, больше похожи на нищих мусорщиков. Ваше судно, извините, имеет какой-то больничный вид. И вообще, все старые ведра этого типа давно отправлены на переплавку. На какие, пардон, шиши собираетесь корректировать орбиту?
– Не твое дело! – Сашка Басильев уже плохо себя контролировал.
– И последний вопрос, – довольно ухмыльнулся Грифон. – Вы любите шоколадные батончики «Баунти»?
– Я не ем опилки даже в шоколаде!
– Итак, господа, мы побывали на борту космической шхуны команды капитана Баськина, – торс Грифона втянулся в голограф. – Этим забавным мусорщикам повезло. Мы с вами знаем, какой категории граждан везет больше всего. Теперь начинается эпопея…
Изображение и звук пропали. Осталась плавать только заставка-логотип «Коммерс-уикли».
– Вот ублюдок! – бушевал Басильев. – Так бы и врезал по морде.
– Он только этого и ждал, урод имплантованный, – мрачно отозвался Петлов. – Голограмме ничего, а зрителям потеха. Но этот хрен Залетный прав в том, что нужна прорва денег на торможение и обратный полет. Откуда мы их возьмем?
– Дадут, – убежденно ответил Басильев. – У нас, считай, мировые запасы ванадия. Дадут – и еще уговаривать будут, чтоб взяли.
Уже через час компьютер подал голос и сообщил, что почтовый ящик на грани перегрузки. Пришлось разбирать почту, которая продолжала непрестанно прибывать. Первым посланием оказалась видеооткрытка. Какая-то Лана Вышивалец демонстрировала свое идеальное тело и предлагала капитану Басильеву и это тело, и руку, и сердце.
– Интересно, сколько ей лет? – смутившись, спросил капитан, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Может, двадцать, – пожал плечами Петлов, – может, сто двадцать. Имплантанты…
«Мы три подружки-хохотушки, – заверещала следующая фотка, – хотим с вами дружить. Вас ведь тоже трое».
Три мокрые девицы кувыркались на краю бассейна. Похожие, как близнецы, они различались только тоном волос и голосов.
– Их что, по одному шаблону всех кроят, этих имплантанток? – удивился Еванов.
– Конечно, – подтвердил капитан, – мода стандартна. Хотя, я думаю, есть и другие модели.
Как в воду глядел. Далее последовали три дюжины посланий от красоток нескольких фасонов, но с одними и теми же предложениями. Возраст, что характерно, указала лишь одна – 24 года. Но учитывая, что еще полстолетия назад женщины получили конституционное право не указывать возраст в документах, то и здесь верить было нельзя.
Неожиданно много писем оказалось от юристов. Бюро «Мухин, Жуков и Муравьев» предлагало любое юридическое обслуживание на земле и в космосе за две тысячи космобаксов в час. Басильев только присвистнул: «Вот пираты, финансовая саранча». Но и у других запросы были не меньше. «Промышляев и партнер» вообще брали десять тысяч в сутки с предоплатой в сто тысяч. Только какой-то частный поверенный Лохматов соглашался стать штатным юристом за двадцать тысяч в месяц. При этом просил срочно выслать ему 50 космобаксов, чтобы он отправил пакет каких-то жизненно важных документов.
