Юрий Мухин - Россия гниет с головы. Проклятие власти
Это только крупные и известные примеры того, как элита СССР сдавала позиции Западу не только без боя, но и без атаки на эти позиции. И это все больше выпячивает вопрос, угрозой чего элита Запада заставляла элиту СССР сдаваться и предавать и коммунизм, и СССР? Что было орудием шантажа?
Ответ на этот вопрос нужно искать в 1935–1937 годах и в конце 1952-го и начале 1953 года.
Диктаторы
Чем дальше мы уходим по времени от СССР, тем меньше народу понимает, как было устроено управление этим государством. Поэтому статью о депутатах в СССР начну именно с этого — с устройства государственного управления СССР.
В стране была советская власть. Это означало, что номинально, то есть по Конституции, вся полнота власти (высшей и на местах) принадлежала депутатам, избираемым народом. Высший законодатель страны, Верховный Совет СССР, в полном составе (все депутаты) собирался на свои сессии (около недели) не реже двух раз в год, в промежутках законодательную власть осуществлял (менял министров, издавал указы и т. д.) Президиум Верховного Совета СССР, состоящий из председателя и 15–20 заместителей. Председателями президиума (одно время — Центрального исполнительного комитета) были: Я. М. Свердлов — по 1919 год, М. И. Калинин — по 1946 год, М. К. Шверник — по 1953 год, с 1953 года — К. Е. Ворошилов.
Верховный Совет СССР избирал правительство страны — Совет Народных Комиссаров СССР (с 1946 года — Совет Министров). Правительство руководило страной: организовывало всех на исполнение Законов и Указов Верховного Совета, то есть законов советской власти.
Правительство состояло из Народных комиссариатов (министерств), руководили ими народные комиссары (министры), их всех возглавлял председатель Совета Народных Комиссаров (председатель Совета Министров) — глава страны. Персонально главами СССР от Октябрьской революции по смерть Сталина были: В. И. Ленин — по 1924 год, А. И. Рыков — по 1930 год, В. М. Молотов — по 1941 год, И. В. Сталин — по 1953 год.
Пока, думаю, мало-мальски культурному читателю все понятно, поскольку именно так построена схема государственного управления во всех странах парламентской демократии. И если вы заметили, то я ни слова не упомянул о правящей партии — о Всесоюзной коммунистической партии (большевиков), сокращенно — ВКП(б). Это потому, что в конституционном устройстве СССР ее просто нет. По Конституции СССР партия как бы не имеет никакого влияния на власть СССР. Однако именно эта партия СССР и управляла. Вопрос: как?
Давайте вкратце об организации и управлении самой партии большевиков — ВКП(б).
Опять же номинально, то есть теперь уже по Уставу партии, элита СССР, ее лучшие люди, готовые на труд и бой за страну и ее идеальное справедливое будущее — Коммунизм, вступали в ВКП(б). (Мерзавцы тоже вступали в партию, вступали ради карьеры, но речь пока не о них.) Эта элита избирала себе руководителей первичных, районных, областных, республиканских организаций и всей партии прямо или через делегатов съездов. Формально высшими руководящими органами партии были собрания или съезды, но фактически партией (и страной) руководили избираемые этими собраниями и съездами постоянно действующие органы: парткомы, райкомы, обкомы, центральные комитеты. Центральные комитеты компартий республик (кроме России, у которой не было своей партии, коммунисты России были членами сразу всей партии) избирались на съездах своих партий делегатами, ЦК ВКП(б) избирался съездом делегатов всей партии. В разные годы количество членов Центрального комитета ВКП(б) было разным (с ростом количества членов партии росло и количество членов ЦК), скажем, с 1934 года партией руководил 71 член ЦК, и этим членам ЦК с решающим голосом давали советы еще 69 кандидатов в члены ЦК с совещательным голосом. А с 1952 года в ЦК было 124 члена и 110 кандидатов.
Вот эти люди и имели высшую власть в стране. Подчеркну, они не руководили страной непосредственно, этим занимались Советы и их исполнительные органы, но именно члены ЦК имели высшую власть, то есть они все вместе, как единый орган, имели ДИКТАТОРСКУЮ ВОЗМОЖНОСТЬ заставить государственные органы поступать так, как они считают нужным.
Но как они это могли сделать, если Конституция никаких прав им не дает?
Техника «диктатуры пролетариата»
Власть ЦК основывалась на возможности двух вмешательств в суверенную власть Советов — снизу и сверху.
Членами ЦК практически полностью были секретари республик, крайкомов и обкомов. При выборах в Верховный Совет возглавляемые ими ЦК республик, крайкомы и обкомы в своих регионах назначали в каждом избирательном округе единственного кандидата для выборов в Верховный Совет (да и в местные тоже). Назначали по принципу преданности партии, в том числе назначали кандидатом в каком-либо округе и себя. У народа в принципе был выбор — не голосовать за этих единственных кандидатов, но народ голосовал. И не столько из-за лености или трусости (голосование не было тайным), сколько потому, что жизнь улучшалась на глазах.
Однако успех таких выборов полностью зависел от того, что кандидат был один и голосование было открытым. Никто не мог гарантировать, что если кандидатов будет несколько, а голосование тайное, то народ проголосует за предложенных обкомом кандидатов и за самого секретаря обкома. Следовательно, никто при альтернативных кандидатах и тайном голосовании не мог гарантировать, что в Верховный Совет изберут достаточное количество коммунистов. Выборы есть выборы. Но если в ВС не будет большинства коммунистов, то власть коммунистов падет демократическим путем. Таким образом, один кандидат в избирательном бюллетене и открытое голосование гарантировали коммунистический состав Верховного Совета.
Таким было вмешательство членов ЦК во власть Советов снизу. Теперь о вмешательстве во власть Советов сверху.
Центральный Комитет ВКП(б) хотя и был как бы постоянно действующими руководящим органом партии, но фактически члены ЦК собирались на свои пленумы в лучшем случае три раза в году. А непрерывно партией коллегиально руководили 4–5 избираемых членами ЦК секретарей ЦК партии (одного из секретарей ЦК назначал «генеральным», в республиках — «первым», хотя при Сталине, начиная с 1934 года, генеральных секретарей уже не было — была чистая коллегиальность 5 секретарей). Однако ЦК управлением только партией не ограничивался, он избирал еще и Политическое бюро (Политбюро).
И любой мало-мальски важный государственный вопрос поступал сначала к секретарям ЦК ВКП(б), и если они считали необходимым принять по нему решение, которое исполнял бы весь народ, то от них этот вопрос поступал в Политбюро. А персональный состав Политбюро имел принципиальную особенность — официальный глава страны, председатель Совнаркома (Совмина), ВСЕГДА был членом Политбюро, и, кстати, именно он и председательствовал на его заседаниях. Глава советской власти, председатель Президиума Верховного Совета СССР, также ВСЕГДА был членом Политбюро. Членами Политбюро при Сталине, как правило, были и наиболее выдающиеся на тот момент государственные деятели (поскольку в то время партийных и государственных деятелей невозможно было разделить — это было практически одно и то же).
Итак, поступая в Политбюро, вопрос рассматривался, и если он мог быть решен Политбюро на основании действующих законов, то Политбюро находило решение (согласовывало предлагаемое) и передавало это решение для исполнения находившемуся в составе Политбюро Председателю Правительства СССР. Таким образом получалось, что глава СССР перед тем, как рассмотреть вопрос со своими министрами на заседании Совета Министров, сначала рассматривал его с товарищами по партии на Политбюро.
А если вопрос требовал изменения законов Советского Союза, то решение, найденное Политбюро, передавалось для исполнения председателю Президиума Верховного Совета, и Президиум издавал соответствующий указ либо изменял или принимал новые законы, утверждая их впоследствии на съезде Верховного Совета.
Вот такую власть на Советской властью имел ЦК ВКП (б) сверху.
Решения Политбюро оформлялись протоколами, выписки из них посылались исполнителям, но исполнители не имели права ни хранить эти выписки при себе, ни сообщать об их содержании кому-либо. Исполнители действовали на основании своих должностных полномочий не партийных, а советских государственных деятелей, и действовали от своего имени. Таким образом, партия и сверху руководила всем, но формально была как бы ни при чем, и формально Конституция страны не нарушалась.
Большевики понимали, что они сделали, и не называли свою власть демократией как таковой, они называли ее «диктатурой пролетариата», соглашаясь с тем, что, конечно, пролетариат тут ни при чем и на самом деле это «диктатура вождей рабочего класса». И это было не точно, точно — «диктатура членов ЦК ВКП(б)».
