Петр Хомяков - Россия против Руси, Русь против России
Неужели так вот ничего не изменилось с 1237 года?! – воскликнет иной читатель.
Не надо упрощать, — ответим мы. – Ни один социум, за исключением изолированных от мира, не может выжить, если будет игнорировать научно–технические изменения. Россия тоже не могла их игнорировать. Именно поэтому под давлением внешних обстоятельств вынуждалась на периодические рывки догоняющей модернизации.
Они потому и были догоняющими, что навязывались извне, а не генерировались внутри страны, как это было до 1237 года.
Могла ли политическая модель, религия, этика, эстетика оставаться полностью неизменной и независимой от этих научно–технических и производственных изменений?
Разумеется, нет.
Но эти изменения были а) вынужденными, б) минимально возможными в данной ситуации и в) не затрагивали по сути системообразующие характеристики режима.
И мы сейчас докажем это, повторив в несколько иной форме уже изложенные в этой книге факты.
Итак, режим ига характеризовался следующими чертами, которые были привнесены на Русь в 1237 году и сохранились до наших дней. Сохранились, составляя основу российской политической модели, этики, эстетики, идеологии и мировоззрения значительной части населения России.
1) Широчайшее, беспрецедентное до 1237 года на Руси привлечение для силовых акций внутри страны инородцев и иностранцев. И инкорпорирование их во власть.
Разве это изжито? Разве при Романовых не было нашествие во власть и верхи силовых структур немцев? После 1917 года евреев? После 1991 года евреев и кавказцев?
Разве нынешняя скупка должностей в московской милиции выходцами с Кавказа, причем, не только Северного, но и из ныне независимых стран Закавказья, не продолжение той же традиции?
Вопросы риторические. Все осталось как в 1237 году.
Не изменилось ничего.
2) Бесчеловечность власти по отношению к собственному народу. Бесчеловечность беспрецедентная на Руси до 1237 года.
Разве это изжито?
Напомним погромы Новгорода Иваном III и Иваном Грозным. Погромы, закончившиеся фактическим уничтожением этого крупнейшего города, и превращением его в глухую провинцию.
А Петр I? «Ничего, государь, бабы еще нарожают», — утешали Петра соратники после беспрецедентных потерь под Нарвой. И потери не прекращались. В царствование Петра Россия потеряла четверть населения.
А коллективизация? А уничтожение большевиками в Гражданской войне большего числа людей, чем потеряла Россия в Первую мировую? А выигранная за счет чудовищных потерь Великая Отечественная?
А традиции российского репрессивного аппарата, беспрецедентные в своем зверстве?
Что сейчас этого нет? Шутите, господа!
В мире в тюрьмах сидит в среднем одна десятая процента населения. В нынешней России полтора процента.
В пятнадцать раз больше! Вот самый неопровержимый показатель отношения власти к народу.
Ну, и сущие «мелочи». В Древнем Риме еще в начале нашей эры император Антонин Пий сделал убийство раба уголовным преступлением, каравшимся как убийство свободного гражданина.
А в России этого запрета не было вплоть до конца XVIII века. Да и потом этот запрет был больше на бумаге, чем в жизни. Только самые извращенные изуверы и массовые убийцы, типа небезызвестной Салтычихи, понесли наказание за свои злодейства по отношению к крепостным.
Впрочем, зачем забираться на двести лет назад.
А не в наши ли дни озверевшие омоновцы избивают и калечат людей целыми городами и поселками, если кто–то «незаслуженно обидит» кого–то из них в окрестностях этих населенных пунктов. Скандалами на этот счет наполнена даже нынешняя изрядно подцензурная пресса.
Последний случай вообще ордынский в чистом виде. Омоновцы устроили погром в детском лагере «Дружба» и искалечили нескольких подростков! («Новая газета» 10.08–13.08, 2006).
Ну, чем не каратели Неврюя, уничтожавшие всех, кто вырос выше тележной оси?
Не верите, что такое может быть? А вы спросите у тех, кто оборонял Белый дом в 1993 году. После этого можно будет поверить и не в такое. От омоновцев можно ждать всего.
Спросим еще раз. Что, все это сильно отличается от поведения ордынских карателей во времена Батыя и Неврюя?
Что, разве кто–нибудь ведет себя так в наши дни в своей стране в цивилизованном мире?
Нет.
А в России все осталось как в 1237 году. Не изменилось ничего.
3) На Руси армия строилась из трех составляющих а) княжеская дружина, элитная часть войска, профессионалы с офицерским, говоря нынешними терминами, статусом, б) «поволье» — добровольцы, идущие в армию на период конкретной большой кампании, г) городское ополчение, мобилизовывавшееся в случае угрозы своему городу.
Кстати, именно с такой фактически добровольческой армией Святослав разгромил Хазарию. Одно из самых сильных государств того мира. Поэтому можно утверждать, что отрицающее добровольческий принцип комплектования армии призывное рабство не имеет ничего общего с военной необходимостью. Оно целесообразно только с точки зрения интересов ордынского режима. Режима ига.
Ибо именно иго с самого начала ввело насильственное формирование армии из солдат–рабов, набранных по призыву. Оно, можно сказать, началось с этого. Уже в 1237 году ордынскими плетьми сгонялись огромные полчища, которые уже в 1238 году обрушились на Чернигов, Киев, Галицию, а в 1240 году на Европу.
Отношение к этим силою согнанным в орду солдатам было хуже, чем к скоту. И так продолжалось все века российской истории. Над солдатами–рабами всячески издевались, их плохо кормили, плохо одевали, плохо лечили.
Примеры армейского издевательства над солдатами в царской России хрестоматийны. Ими наполнена русская литература XIX века. Рассказ Льва Толстого «После бала» лишь наиболее известный пример. Но разве все это закончилось с развалом царской России? Или с развалом СССР?
Разве нынешние примеры дедовщины и издевательств над солдатами, примеры, которые в связи с делом Андрея Сычева просто стали чаще становиться достоянием общественности, это не проявления все той же ордынской практики? Практики не мыслимой в армиях современных цивилизованных стран?
Так как же строится российская армия ныне? Как на Руси до 1237 года, или как после ига?
Как после ига.
Все осталось как в 1237 году. Не изменилось ничего.
4) На Руси было развитое и постоянно усиливавшееся городское самоуправление. Вечевые колокола были в большинстве крупных городов.
Неврюй–Невский и его папаша Ярослав, пришедшие к власти на острие ордынских сабель с самого начала начали это самоуправление давить.
Это далось им не сразу. Но потомки тех, кто с помощью Орды начал в 1237 году «крепить государственность России» в итоге удавили городское самоуправление.
Вместе с городским самоуправлением было задавлено и самоуправление на региональном уровне.
Однако, и городское и региональное самоуправление были настолько глубоко укоренены в белом цивилизованном русском народе, что их восстановление всегда выступало одним из главных лозунгов Русского Сопротивления игу.
Поэтому на каждом витке модернизации режима ига политическим наследникам Неврюя приходилось «додавливать» поднимающее голову демократическое, народное самоуправление.
Не будем перечислять все попытки такого рода. Ими наполнена русская история. Отметим лишь последнюю, нынешнюю. Когда Путин отменил губернаторские выборы, и намеревается отменить местные выборы вообще.
Ну, что, отличается в этом отношении политика нынешнего Кремля от политики наследников Неврюя, или нет?
Вопрос риторический.
Все осталось как в 1237 году. Не изменилось ничего.
5) За помощь в установлении авторитарного единовластия на Руси Орда получила экономические преференции. В начале ей достались византийские деньги. Потом значительная часть награбленного в Европе. Потом деньги от поборов порабощенного Неврюем и его потомками русского населения.
Поэтому люди Орды жили в экономическом плане лучше жителей Руси.
Но разве что–то изменилось после Куликовской битвы? Ничего.
Дмитрий Шемяка порицал Василия Темного, отца Ивана III за то, что «татары живут лучше русских». Шемяка имел в виду князей, но сказанное им относилось и к народу.
Сам Иван III, уже победив на Угре, то есть, согласно официозной истории, окончательно избавившись от ига, давал налоговые льготы лояльным татарам и давил поборами вольный русский Новгород.
При Романовых большая часть крепостных была русскими, а среди дворян русских было только чуть больше трети.
В СССР экономисты говорили об «эффекте тарелки». У которой края выше центра. Именно так распределялись доходы и уровень жизни. Русские регионы потребляли не больше 2/3 от произведенного, а окраины, больше произведенного. Средняя Азия примерно в полтора раза больше, чем производила. А республики Закавказья, так вообще в три с половиной раза больше, чем производили.
