Ольга Видова - Путин. Наш среди чужих
Для европейцев и США главным в послании президента РФ Федеральному собранию Российской Федерации было то, что Путин, поставив во главу угла национальные интересы России, разочаровавшись в интеграции с Западом, предложил ускорить отмену существующих ограничений для конвертируемости рубля и завершить эту работу до 1 июля 2006 года.
Рубль, по мнению Путина, должен стать универсальным средством для международных расчетов. Но само по себе желаемое не станет действительным, поэтому необходимо создать биржу по торговле нефтепродуктами.
СМИ заговорили о том, что доллар рухнет, стали вспоминать слова Фиделя Кастро о долларовой «пирамиде», которая в любой момент может обвалиться, так как представляет собой лишь бумажки, обеспеченные активами всего лишь на 2–4 процента.
Совершенно очевидным стал и тот факт, что устойчивость доллара обеспечивается военной мощью США: сначала за счет бомбежки Югославии, затем Афганистана, Ирака, а в настоящее время отчетливо просматривается стремление развязать войну с Ираном, тем более что руководство Ирана заговорило о планах создания биржи по продаже нефтепродуктов не за доллары, а за евро.
Вспоминали слова Путина из послания Федеральному собранию: «Товарищ волк знает, кого кушать. Кушает и никого не слушает. И слушать, судя по всему, не собирается».
США очень ревниво относились к разговорам глав разных стран о вытеснении доллара евро, а тут еще и Россия включилась, задумав создать биржу по продаже нефтепродуктов за рубли. Разумеется, такой расклад в будущем мог привести доллар к краху.
В начале февраля 2007 года отношения России и США настолько обострились, что Владимир Путин решил сделать открытый публичный выпад.
В Мюнхене на 43-й конференции по безопасности Владимир Путин обозначил проблемы, которые необходимо решать всему миру. Начав с шутливой преамбулы: «Формат конференции дает мне возможность избежать «излишнего политеса» и необходимости говорить округлыми, приятными, но пустыми дипломатическими штампами. Формат конференции позволяет сказать то, что я действительно думаю о проблемах международной безопасности». Все в зале, знающие острый язык Путина, насторожились. И не случайно. Путин в жесткой форме дал понять, что у России есть свои национальные интересы, с которыми всем придется считаться. Он обвинил американцев в двойных стандартах. Тенденция ужесточения внешнеполитической риторики в отношении Запада имела основания. Путин выступил против объектов американской противоракетной обороны, расширения НАТО в Восточной Европе, против нравоучений о демократии, при том, что сами вторгаются в любую страну, когда захотят, попирая нормы международного права и подстегивая гонку вооружений.
Держась спокойно и хладнокровно, он раскритиковал действия США и НАТО, напрямую спросив, против кого будет направлена система противоракетной обороны, размещаемая в Восточной Европе. Имея в виду действия США в Югославии, Афганистане, Ираке, он заявил, что для современного мира система права одного государства Соединенных Штатов «перешагнула свои национальные границы во всех сферах: и в экономике, и в политике, и в гуманитарной сфере навязывается другим государствам». Предположил Путин и то, что США вместо ликвидации ракет, по договору предназначенных для уничтожения, скорее всего припрятали их «под подушкой».
Путин подчеркнул, что США не соблюдают Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ):
«Прошло семь лет, и только четыре государства ратифицировали этот документ, включая Российскую Федерацию. Страны НАТО открыто заявили, что не ратифицируют договор… до тех пор, пока Россия не выведет свои базы из Грузии и Молдавии. Из Грузии наши войска выводятся, причем даже в ускоренном порядке… В Молдавии остается группировка в полторы тысячи военнослужащих, которые выполняют миротворческие функции и охраняют склады с боеприпасами, оставшиеся со времен СССР.
Но что происходит в это же самое время? В Болгарии и Румынии появляются так называемые легкие американские передовые базы по пять тысяч штыков в каждой. Получается, что НАТО выдвигает свои передовые силы к нашим границам, а мы, строго выполняя договор, никак не реагируем на эти действия.
И продолжил: «Что стало с теми заверениями, которые давались западными партнерами после роспуска Варшавского договора? — имея в виду гарантии не расширения НАТО на восток.
Коснувшись проблем ОБСЕ, Путин заявил, что его пытаются «превратить в вульгарный инструмент обеспечения внешнеполитических интересов одной или группы стран в отношении других стран».
Не обошел он и проблему «звездных войн», сказав: «Звездные войны — уже не фантастика, а реальность. Еще в середине 80-х годов наши американские партнеры на практике провели захват собственного спутника. Милитаризация космоса, по мнению России, может спровоцировать непредсказуемые для мирового сообщества последствия — не меньшие, чем начало ядерной эры… Нами подготовлен проект Договора о предотвращении размещения оружия в космическом пространстве. Давайте работать над этим вместе».
Путин осознавал растущую неээффективность ООН, но провозглашал ее обязательную «главенствующую» роль. Он продолжал отстаивать идею ООН как ведущей мировой организации: «Единственным механизмом принятия решений по использованию военной силы как последнего довода может быть только Устав ООН».
В заключение президент уверенно произнес: «Россия — страна с более чем тысячелетней историей, и практически всегда она пользовалась привилегией проводить независимую внешнюю политику. Мы не собираемся изменять этой традиции и сегодня».
Запад, привыкший во времена Горбачева — Ельцина к российской податливости, конечно, бурно прореагировал на заявление Путина. Сенатор Линдси Грэхэм высказал мнение о том, что своей единственной речью Путин сделал больше для объединения США и Европы, чем они сами смогли бы сделать за десятилетие. Ему подыграла Чехия в лице министра иностранных дел: «Мы должны поблагодарить президента Путина, который не только хорошо позаботился о публичности этой конференции — большей, чем ожидалось, — но и ясно и убедительно доказал, почему НАТО должно расширяться».
Однако прогрессивные силы в России и в западных странах, которым надоел диктат США, отметили, что мюнхенская речь Путина — это поворотная точка во внешней политике России. Наконец-то громко и ясно прозвучало то, что витало в международной атмосфере.
Все поняли, что Россия переходит к новой внешней политике. Кто-то захотел увидеть в этой риторике практику «холодной войны». Роберт Гейтс, глава Пентагона, назвал выступление Путина «честным». Были и те, которые говорили, что при открытом и честном выступлении президента России речь о «холодной войне» просто не может идти. Но в любом случае, достоинство президента России в их глазах заключалось в том, что Путин заострил известную всем проблему с однополярным миром.
Однако на перспективу ожидаемой гонки вооружений Путин ответил однозначно: ее не будет.
Всем было ясно, что политика гегемона в мире оказалась провальной. Развивая активность, Россия заключила выгодные сделки с Алжиром, Индией, поддержала Иран, обеспечивая его энергетические интересы, поставляла оружие на Ближний Восток. Путин нанес визиты и в такие страны, которые США традиционно считали сферой своих интересов, — Аравию, Иорданию, Катар.
Заявив о России как о стране независимой во внешней политике, Путин преследовал определенную цель: невзирая на сформированное в однополярном мире поле действий Запада, он решил внедряться и в те сферы, которые до сих пор не были сферами интересов Советского Союза, тем более России 90-х годов.
Сделав в Мюнхене выпад против США и НАТО, он обратил на себя внимание третьих стран: они почувствовали возрождающуюся силу России и начали встречное движение.
Мощный резонанс мюнхенской речи сказался и на том, как западная пресса тут же отреагировала, опубликовав множество статей. В них Путин противопоставлялся Ельцину, причем последний пользовался явной любовью писавших.
«Борис Ельцин добился многого, и когда история вынесет о нем продуманное суждение, то положительное перевесит отрицательное. Он, однако, повинен в том, что часто не слушал хороших советов Запада. Но самую большую ошибку Ельцин совершил, когда назвал своим преемником Путина», — писал бывший помощник президента Клинтона Строуб Тэлботт.
И совсем редкими, почти единичными, были заявления такого рода: «Интересно, по какой причине Запад так носился с Борисом Ельциным, называя его то «героем», то «исполином ХХ века», то «маяком свободы», хотя он был на деле одним из неумелых руководителей России за всю ее историю? Причина высокой оценки Ельцина на Западе — та же самая, по которой его так не любят в России: с точки зрения Запада он был лучшим президентом России в истории. Он не только отдавал приоритет западным интересам, но и руководил почти окончательным уничтожением своей страны как политической и военной силы на мировой арене. Он был готов втаптывать Россию в грязь, чтобы нам не пришлось делать это самим. Сегодня Путина ненавидят на Западе так же сильно, как обожали Ельцина. Но не потому, что Путин против демократии. И Ельцин так же шел против демократии, когда это ему было выгодно. Путина не любят потому, что он возродил Российское государство, российскую мощь, российское чувство собственного достоинства и не боится отстаивать российские интересы», — с иронией писал Марк Симпсон.
