Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №11 (2002)
Сторонники глобализации — а встраивание в Европу — составная часть этого процесса, под какими бы этикетками ее ни рекламировали, — апеллируют исключительно к материальной стороне жизни. Дескать, иначе мы останемся на обочине, не сможем развивать высокие технологии, окажемся вне информационного общества и т. д. и т. п. В переводе на бытовой язык это означает: вам грозит остаться без компьютеров с Интернетом, без иномарок, без отдыха в Турции, хот-догов и “Пицца-хат”.
И Бжезинский стращал тем же самым. И очень сочувствовал нашей глубинке, в которой люди живут, как в XIX веке, без теплых туалетов и современных дорог. Он только умолчал о том, что при встраивании в Европу в каждую деревню (которая, впрочем, перестанет быть деревней, а станет общеевропейским поселком городского типа) придут свои бары и казино, публичные дома, непотребные журналы для детей и наркотики, Интернет с играми, насаждающими демонизм и насилие, и прочие развлечения для одноклеточных, без которых немыслим сегодняшний цивилизованный мир и которые благодаря плохим дорогам пока еще не пришли в наши нецивилизованные деревни.
Конечно, теплый сортир — штука полезная. Но многие его сейчас делают и без помощи Бжезинского. А потом, даже если без его помощи не обойтись, стоит ли платить за интернетно-сортирный комфорт ТАКУЮ цену?
Зачем Бжезинский хочет интегрировать Россию в Европу, понятно. Глобализаторы решили поглотить мир по кускам. Россия с ее православной культурой, с ее традиционным, несмотря на все исторические ураганы, фундаментом жизни не вписывается в концепцию всемирного государства, управляемого кучкой хитрых сумасшедших. (Да-да, изощренная хитрость, которую, кстати, так превозносил в своем выступлении Бжезинский, очень часто бывает свойственна тяжелым сумасшедшим. Именно поэтому так трудно поймать маньяка, совершившего десятки зверских убийств.) Европа, по замыслам этих горе-гроссмейстеров, призвана перемолоть русскую жизнь, лишить Россию культурного ядра, унифицировать. Нет, матрешки, водка, уральский хор и кое-какие другие “элементы этнического своеобразия” останутся. Как остались у французов камамбер с рокфором, а у англичан — медвежьи шапки на солдатах королевской гвардии. Вот и мы будем общечеловеками в кокошниках.
Зачем это нужно Бжезинскому, повторяем, понятно. Зачем нашей номенклатуре — тоже понятно, хотя уже менее. Даже Ельцин с Горбачевым, несмотря на огромные заслуги перед мировым сообществом, заслужили всего-то навсего статус советников Трехсторонней комиссии! Приличные места давно распределены между своими. “Маврам” отведена, как это всегда бывало в истории, жалкая роль.
Но зачем Бжезинского косвенно поддерживают некоторые наши патриотические политики, уверяя, что альтернативы глобализации нет, это загадка для ума. Они, правда, тешат нас обещаниями, что Россия, встроившись, сможет повернуть все в нужное русло, взять только хорошее, соединить со своим только хорошим... В общем, это глупость, которую стыдно повторять, а еще стыднее — произносить. Можно, конечно, одурять себя химерами, что, войдя безоружными в дом, где хозяйничают вооруженные до зубов бандиты, мы им покажем. Но лучше все-таки знать правду. В сегодняшней ситуации, при нынешнем состоянии экономики и армии ни о какой нашей главенствующей роли в чужой игре речи быть не может. В чужие игры вообще лучше не играть. Тем более ставя на кон страну и людей.
Говорят: “Послушай женщину и сделай наоборот”. Но это скорее шутка, чем серьезный совет. А вот если тебе что-то настойчиво рекомендует твой политический противник, сделать наоборот как раз очень даже неплохо. Во всяком случае, стоит посмотреть в эту сторону.
Наверное, даже поклонники таланта старого политгроссмейстера не посмеют утверждать, что он преисполнен дружеских чувств к нашей стране. А если сказать напрямик, мало кто так ненавидит Россию, как Збигнев Бжезинский. Понять его можно. Во-первых, профессия обязывает. Во-вторых, по слухам, он в 40-е годы сидел, пускай и недолго, в советских лагерях.
Хотите знать, о чем он говорил как о самом страшном для России? От чего навязчиво предостерегал в своем выступлении? — ОТ ИЗОЛЯЦИИ. Так, может, нам не нужно ее пугаться? Может, это, наоборот, первый шаг к спасению?
В последнее время, склоняя нас к очередному пагубному шагу, политики уверяют, что все уже решено и подписано, никуда не денешься, выхода нет. Вот и Бжезинский, голубь мира, перелетевший через океан, упорно долбил клювом макушки собравшихся либерал-консерваторов, внушая, что — далее цитируем — “никому не удается сбросить фигуры с великой шахматной доски и даже слегка поколебать стол, на котором она лежит”.
И эта безвкусная патетическая метафора вдруг показала, что многоопытный игрок, который так ценит в людях хитрость и изощренный ум, может быть, хитер, но уж точно не умен. Хитрые, коварные люди вообще не бывают по-настоящему умными, потому что, рассчитывая все 100 ходов вперед, они не берут в расчет Главного. Того, Кто в одно мгновение может опрокинуть все столы со всеми досками и фигурами.
Когда танки Гудериана подошли почти к самой Москве и уже ничто не могло сдержать их триумфального въезда в столицу, ночью вдруг ударил крепкий русский мороз. И этого оказалось достаточно. Фашисты отступили, исчезли, “яко исчезает дым, яко тает воск от лица огня”. Так что нет ничего глупее коварных расчетов. И сегодня нам нужно как можно чаще себе об этом напоминать.
P. S. Кстати, мистика, связанная с “серым”, не исчерпывается только лишь приездом его в Москву непосредственно после упоминания о нем в телефонном разговоре. Открывая встречу с Бжезинским, устроительница подняла над головой как раз ту самую “Психотронную эру”, которую разыскивала наша подруга-журналистка. И сказала, что именно с этой книги 33 года назад началось ее знакомство с “самым интеллектуально свободным политиком мира”...
Сергей Семанов • Идеологические “качели” (Наш современник N11 2002)
СЕРГЕЙ СЕМАНОВ
Идеологические “качели”*
Из всех большевистских руководителей Брежнев менее всего интересовался идеологическими вопросами. Человек очень простой по натуре, получивший сугубо хозяйственно-административный опыт в молодые и зрелые годы, он был далек от всяких гуманитарных интересов. Литературой, музыкой, театром, изобразительными искусствами никогда не увлекался и знал их вполне плохо. Вкусы у него были самые простецкие, как бы сказали раньше, мещанские. Любил Людмилу Зыкину, песенки начинающей Аллы Пугачевой, наших пошловатых эстрадников, а также Пахмутову с Кобзоном (та сейчас поносит “проклятое советское прошлое”, а тот, как пишут, заделался крутым бизнесменом). Все люди его поколения обожали кино, однако Леонид Ильич и этой слабости избежал, только любил до самозабвения “Семнадцать мгновений весны” и без конца смотрел запись снова и снова.
Итак, от Ленина и Сталина он в этом отношении отличался сильно, а вот с Хрущевым, наоборот, по культурному уровню и вкусам они были похожи. Но и тут Леонид Ильич имел перед своим предшественником огромное преимущество: Хрущев по-дурацки постоянно ломился в идеологические области и культуру, в чем не понимал ни шиша, а Брежнев с этими сферами обходился крайне осторожно, по сути, вообще избегал туда вмешиваться. Что ни говори, но тут Брежнев был неизмеримо осмотрительнее и политичнее Хрущева, о “культурной политике” которого осталось множество смешных анекдотов. Самый забавный был рожден во времена борьбы Никиты с “абстракционизмом”, он же в ту пору “поднимал” сельское хозяйство, в результате пришлось вводить талоны на муку. “Встретились как-то колхозник и художник. — Да, жалуется колхозник, вот ругает нас Никита Сергеевич за недоработки. — Да вот и нас, говорит художник, Никита Сергеевич тоже стал ругать. — Вам-то легче, вздыхает колхозник, все-таки Никита Сергеевич в искусстве-то понимает...”
В представлении сегодняшнего обывателя-телезрителя уровень образования подменяется умением гладко и шустро болтать, посмотрите, если не лень, любое ток-шоу. При этом для бедного российского человека нарочито затемняется, что всякий популярный телеведущий читает лишь написанную для него кем-то “бегущую строку”, невидимую зрителям, при этом сам “ведущий” может быть дурак дураком (что часто и бывает). Журналюги разного рода, с учеными степенями и без оных, очень любили недавно поносить Леонида Ильича за его речевые ошибки. Вот что писал генерал-политрук Волкогонов:
“Он был малообразованным человеком. В своих рабочих записях, резолюциях, пометах он делал множество ошибок (обесзкуражить, Бон (вместо Бонн), хокей, Ново Сибирск, Веньгрия, Дюсендорф, Чаушестку, Шерванадзе, Кисенджер и т. д. и т. п.). Мне несколько раз приходилось присутствовать при выступлениях Брежнева. В начале семидесятых годов он выступал в большом зале Главпура перед военачальниками. Как только отрывался от текста, мы слышали речь малограмотного человека, но довольно живую и житейскую”.
