Ближний бой. ЦРУ против СССР - Киркпатрик Лаймен
Представленный Белому дому первоначальный план операции предусматривал наращивание сил повстанческих групп на Кубе, сражающихся с милицией Кастро, и направление извне небольших групп людей, подготовленных для роли руководителей и организаторов сопротивления. Этот план был одобрен в немалой степени под воздействием того обстоятельства, что большинство занимавшихся операцией руководящих работников ЦРУ служили во время второй мировой войны в УСС и имели большой опыт работы с движением Сопротивления в Европе и Азии. Эти работники не могли не поддаться оптимизму кубинских эмигрантов, полагавших, что они без труда свергнут Фиделя, которому в свое время всего лишь с полутора тысячей партизан удалось победить 40‑тысячную армию Батисты.
Эти аналогии оказались ошибочными. В период второй мировой войны народы оккупированной немцами Европы и оккупированной японцами Азии ради изгнания захватчиков готовы были приложить все силы и даже — что еще важнее — были готовы с риском для жизни обеспечивать продовольствием и укрывать группы Сопротивления. Батиста же на Кубе пал в результате не столько военных побед, одержанных партизанами Кастро в горах, сколько полного разложения его режима и выступления против этого режима абсолютного большинства кубинского народа (90 процентов). Сопротивление Батисте в Гаване и Сантьяго-де-Куба сыграло даже более важную роль в достижении победы Кастро, чем успехи его партизан.
Чтобы победить Кастро его же оружием, те, кто планировал операцию, должны были делать ставку на наращивание сопротивления его режиму. Сопротивление должно было концентрироваться вокруг вернувшихся в страну лидеров. Если бы силы сопротивления оказались в состоянии совершать акты саботажа и устраивать засады, они наращивали бы свои силы с каждой успешно проведенной против милиции операцией. Это в свою очередь способствовало бы усилению сопротивления Кастро по всей стране. А как только началось бы дезертирство из армии и государственного аппарата, окрепшие силы сопротивления, пользующиеся все большей поддержкой крестьян и всего сельского населения страны, могли бы легко свергнуть Фиделя.
К сожалению, эти оптимистические прогнозы развития антикастровского подпольного движения не оправдались. Правительство Фиделя первоначально было популярным, особенно среди рабочих, крестьян, студентов и солдат, которым было обещано все, чего они были лишены раньше. Действительную оппозицию составляли лишь представители имущих классов, но в своем большинстве они бежали с Кубы. Действовавшие силы подполья несли постоянный урон вследствие все большей активности армии и органов безопасности Кастро. В связи с этим забрасывавшиеся извне группы получали значительно меньшую поддержку, чем ожидалось.
В конце 1960 года первоначальный план был изменен. Вместо заброса мелких групп, добивавшихся лишь ограниченных успехов, было решено высадить крупный отряд, который должен был закрепиться на побережье и создать постоянный плацдарм, годный для посадки самолетов. Этот плацдарм явился бы поводом для создания кубинским революционным советом в Майами правительства «свободной Кубы». Предполагалось, что после захвата плацдарма рост оппозиции Кастро приобретет характер лавины, правительство «свободной Кубы» сможет обратиться за помощью к американцам и одновременно призвать под свои знамена все антикастровские элементы на Кубе.
В соответствии с новым планом численность отряда десантников — «кубинской бригады» — пришлось увеличить. Она резко возрастала в последующие месяцы: несколько сот человек — 800 человек — 1443 человека (конечная цифра). В связи с этим широко развернулась работа по вербовке людей, отбор которых производился менее тщательно. Все это несравненно увеличило трудности в области обеспечения безопасности (сохранение операции в тайне).
Если для оснащения мелких групп достаточно было легкого оружия, взрывчатки и переносных раций, то кубинской бригаде требовалось, с одной стороны, гораздо больше оружия, а с другой — более тяжелое вооружение и оборудование: джипы и грузовики, танки и десантные корабли, самолеты и транспортные корабли, базуки и артиллерия. Не представляло труда получить эту технику, но доставить ее в порты погрузки и обеспечить секретность было нелегко.
Нелегко было и обучить состав бригады. Многие кубинцы совсем не имели опыта военной службы, и высказывались серьезные опасения, сумеют ли они быстро овладеть оружием и боевой техникой, чтобы представлять собой грозную силу. Задачу эту отнюдь не облегчали те разногласия, которые имели место в стане кубинцев в учебных лагерях.
Госдепартамент настаивал, чтобы вся работа по обучению кубинцев проводилась за пределами Соединенных Штатов. В свете последовавших затем событий такая установка выглядит неумной и даже глупой, но госдепартамент исходил из предпосылки, что предстоящая операция будет операцией сугубо кубинской, от которой Соединенные Штаты всегда смогут отмежеваться. Представители госдепартамента возражали даже против использования американской Школы войны в джунглях, расположенной в Панаме.
Правительство Гватемалы изъявило готовность смотреть сквозь пальцы на факт создания на ее территории лагеря по подготовке кубинцев, если будут приняты меры по обеспечению безопасности Гватемалы. Одного дружески настроенного плантатора уговорили уступить под территорию лагеря и посадочной полосы часть его владений в отдаленном районе страны.
Первым прибывшим на место кубинцам, как сообщается в книге Хейнса Джонсона, выпало на долю множество испытаний, начавшихся с того, что им пришлось вырубать джунгли и расчищать площадки под лагерь. Кое-кому из них не нравилась дисциплина, и вспыхнул мятеж, подробно расписанный в газетах. В «Вашингтон пост», например, была статья под заголовком: «ЦРУ держит в заключении 12 кубинцев». Медвежью услугу оказала и «Нью-Йорк таймс», направившая на место корреспондента, который написал серию статей о лагерях такого типа. Ирония судьбы такова, что, если бы обучение было организовано на крупной военной базе в США, наверняка удалось бы избежать подобных публикаций в прессе, хотя не исключено, что кто-нибудь из недовольных кубинских эмигрантов все равно раскрыл бы местонахождение американской базы.
В марте 1961 года, выступая в Сан-Франциско, я говорил о распространении коммунизма Кастро в Латинской Америке. Профессор Рональд Хилтон из Стэнфордского университета спросил меня, что я думаю относительно обнаружения учебного лагеря ЦРУ в Гватемале. Желая уйти от ответа на вопрос профессора, я высказал замечания, которые, на мой взгляд, меня ни к чему не обязывали. Я сказал, что любое обнаружение каких бы то ни было тайных действий ЦРУ вызывает сожаление. Тем самым, как тут же заявил профессор, я открыто признал наличие лагерей ЦРУ, и этот вопрос обыгрывался потом в прессе на всем западном побережье Соединенных Штатов.
За всеми этими событиями тщательно наблюдали в Гаване. Перед всем миром Кастро заявлял, что Соединенные Штаты замышляют свергнуть его правительство. Широкое освещение в прессе деятельности эмигрантов еще более распаляло его для новых обвинений. Все это способствовало повышению бдительности его войск и активизации работы его разведки.
В начале апреля ЦРУ решило, что кубинская бригада достаточно подготовлена, и начало требовать санкции на проведение операции. Тщательно изучались два участка для высадки основных сил. Первый участок, которому отдавалось большее предпочтение, находился в районе небольшого города Тринидада на южном побережье Кубы с расположенными неподалеку портовыми сооружениями и небольшим аэродромом. Предполагалось, что этот участок серьезно не обороняется. Кроме того, намеченный участок находился у подножия Эскамбрайских гор, и, если бы операция прошла неудачно и бригаде пришлось бы рассеиваться, в горах легко можно было бы скрыться от преследования.
Объединенный комитет начальников штабов в Пентагоне рассмотрел план и сообщил, что считает его осуществимым. Несговорчивость проявил государственный департамент. Представители госдепартамента считали, что захват города вызовет слишком большой «шум», то есть протесты в ООН и дипломатические демарши, настаивая на том, чтобы был выбран участок, менее привлекавший внимание. Эта позиция госдепартамента, на мой взгляд, является самым очевидным свидетельством того, что в правительстве США не было четкого представления о том, какое внимание привлечет к себе операция и какой будет на нее реакция в мире. Пять крупных десантных кораблей, высаживающих на берег почти 1500 человек, рота парашютистов, сбрасываемая с транспортных самолетов, идущих под прикрытием небольшой эскадрильи бомбардировщиков, — все это должно было привлечь к себе внимание независимо от того, на каком участке побережья Кубы осуществлялась высадка. К этой операции почти целиком подходит характеристика акции, проведенной союзниками вблизи Дьепа на оккупированной немцами территории Франции в 1942 году, — акции слишком крупной, чтобы назвать ее рейдом, и акции недостаточно масштабной, чтобы считать ее вторжением.
