Федор Раззаков - Марина Влади и Высоцкий. Француженка и бард
Артистам выплачивались гонорары по договоренности и наличными. Администраторы продавали значительно большее количество билетов, чем было указано в отчетах. К примеру, зал вместимостью 5000 зрителей заполнялся до отказа. После концерта его организаторы и представители филармонии составляли акт об уничтожении якобы не проданных 2000 билетов. Все документы при этом были в полном порядке, и немалые деньги перекочевывали из государственного кармана в частный…».
Отметим, что «левые» концерты существовали в СССР еще со сталинских времен — с 30-х годов: в них участвовали многие тогдашние «звезды», среди них — Л. Русланова, К. Шульженко, Л. Утесов, Л. Орлова и др. Однако именно со второй половины 70-х, когда в СССР широким потоком пошли «нефтяные» деньги, эти концерты обрели невиданный ранее размах. А тут еще и в союзном Минкульте произошла ротация — вместо внезапно скончавшейся Е. Фурцевой, которая всегда жестко реагировала на «леваки», в кресло министра сел более либеральный П. Демичев. В итоге «левым» концертам был дан если не зеленый свет, то значительные послабления. На самом «верху» было принято решение поднять советский социум еще на одну ступеньку в деле формирования общества всеобщего потребления. То есть, вместо хлеба, а вернее, мяса, которого тогда стало не хватать, было решено дать народу побольше зрелищ. И кумир миллионов Владимир Высоцкий должен был занять в этой кампании одно из ведущих мест. С самого «верха» было дано негласное распоряжение внедрять Высоцкого в народ, как картошку при Петре I. Так началось «дворцовоспортное» внедрение певца в широкие массы. При этом все оставались довольны: и «верхи», которым было выгодно популяризировать творчество певца-правдолюба, и Высоцкий с администраторами, которые набивали себе карманы купюрами, и зрители, которые лицезрели и слушали своего кумира воочию.
Обычной нормой Высоцкого в то время было 25–30 концертов в течение 5–6 дней. Причем он всегда выходил на «десерт» — во втором отделении; в первом выступал какой-нибудь ВИА. Высоцкий исполнял 11–12 песен, перемежая их рассказами о театре, кино и авторской песне, и это почти всегда занимало порядка 65 минут.
«Чувствую, сам сяду на иглу…»
Тем временем, параллельно советской шла и западная популяризация Высоцкого, которая приобретала все более широкий размах. 20 февраля 1977 года в США, на телеканале CBS в эфир вышла телевизионная передача «60 минут», в которой было показано интервью с Высоцким, сделанное за полгода до этого — в августе 76-го. Однако прежде, чем коснуться этого телесюжета, следует рассказать о причинах, которые способствовали его выходу в эфир именно в тот период. Причины эти своими корнями уходили в тогдашнюю американскую политику.
Дело в том, что в ноябре прошлого года в Америке сменился очередной президент: вместо республиканца Джеральда Форда к власти пришел демократ Джимми Картер, который во главу своей внешней политики поставил проблему прав человека. Сделано это было не случайно, а прямо вытекало из той стратегической ошибки, которую допустил Леонид Брежнев в 1975 году, подписав документы хельсинкского совещания по безопасности в Европе, а конкретно — документы «третьей корзины», которые касались вопросов идеологии. Именно в этой «корзине» и решили как следует «покопаться» Картер и его команда. Кстати, в последнюю не случайно был включен наш хороший знакомый — Збигнев Бжезинский, который в новой администрации стал помощником президента по национальной безопасности.
Попасть в президентское кресло Картеру помог рокфеллеровский клан. Позднее в американской прессе промелькнет сообщение, что с Дэвидом Рокфеллером Картер впервые встретился в 1972 году благодаря стараниям сотрудника ЦРУ еврейского происхождения Мильтона Каца. А уже спустя год, после совместного ужина в Лондоне, Дэвид Рокфеллер пришел к мнению, что «новый человек» из штата Джорджия, еще не замешанный в скандалах и аферах высоких политиков, является вполне удачной кандидатурой на пост нового президента США. После той лондонской встречи Рокфеллер ввел Картера в очень влиятельную в политических кругах трехстороннюю комиссию, которая координировала отношения США с Западной Европой, Канадой и Японией. В эту комиссии, председателем которой от США являлся сам Дэвид Рокфеллер, входила политическая элита США, Западной Европы, Канады и Японии. Туда же был введен и Збигнев Бжезинский, который был не только одним из авторов «теории эволюции», то есть ползучей западнизации Восточного блока, но и специалистом по вопросам взаимодействия с еврейскими элитами в Восточной и Западной Европах. Именно Бжезинский и стал мотором кампании по борьбе за права человека, которая ставила своей целью радикализировать не только диссидентскую среду в социалистических странах, но и либеральную элиту.
Уже спустя месяц после своей победы на выборах Картер совершил демонстративный шаг: выменял у СССР политического диссидента Владимира Буковского на лидера Компартии Чили Луиса Корвалана и вскоре с большой помпой принял его у себя в Белом доме. В январе 1977 года Картер вступил в личную переписку с лидером советских диссидентов Андреем Сахаровым, и эта переписка широко рекламировалась на Западе. В итоге в том же январе СССР воочию убедился, чем чревата для него радикализация диссидентского движения: в Москве были проведены террористические акты против мирных граждан. Сразу в трех местах в метро и на улице были взорваны бомбы, в результате чего имелись человеческие жертвы: погибли 7 человек и 37 человек получили ранения различной степени тяжести. Отметим, что это был первый случай открытого террора за последние 50 лет. Как выяснится спустя несколько месяцев, эти теракты были делом рук армянских националистов.
Естественно, что в Кремле не могли не оставить без внимания эти события. Поэтому в том же январе, сразу после взрывов, в некоторых советских республиках начались аресты наиболее видных диссидентов: например, из «хельсинкской группы» было арестовано 5 человек: Гинзбург, Щаранский, Тихий, Орлов, Руденко. В ответ западные диссиденты советского происхождения пытались воззвать к мировой общественности с тем, чтобы она осудила эти репрессии. Так, в Париже Андрей Амальрик в течение часа держал в осаде Елисейский дворец, пытаясь прорваться к президенту Франции Валери Жискар д’Эстену и, идя по стопам В. Буковского, поговорить с ним с глазу на глаз об «ужасах советского тоталитаризма». Но французский президент почин своего американского коллеги предпочел не поддерживать и от подобной встречи отказался.
Параллельно с этим в Москве А. Сахаров провел пресс-конференцию для иностранных журналистов, где обвинил во взрывах… КГБ: якобы тот их подстроил. Как и раньше, академику-диссиденту и этот демарш сошел с рук.
Именно на фоне этих событий свет и увидело интервью Высоцкого в «60 минутах». Полгода оно лежало в архиве и теперь вот пригодилось. Для чего? Чтобы показать американскому обывателю, что среди советских либералов-евреев есть не только радикалы-диссиденты, но и такие деятели, как Высоцкий, которые находят легальные возможности для протеста — в данном случае посредством песенного творчества. Причем Высоцкому намеренно «набивали цену», представив публике следующим образом:
«Высоцкому 38 лет, и он успел отсидеть в лагере в молодости… Мы удивлены существованием человека, исполняющего песни против власти в коммунистической стране. Его зовут Владимир Высоцкий. Иногда его еще называют Бобом Диланом Советского Союза. Высоцкий — знаменитый русский кино— и театральный актер. Это общеизвестно. Но он также пишет и исполняет «кусающие» сатирические песни о жизни в Советском Союзе. Он утверждает, что то, что он пишет и исполняет, не является антипатриотичным, и он себя не позиционирует политическом бунтарем. Однако, вне всяких сомнений, Высоцкий — сильный критик общества. Похоже, советские власти понятия не имеют, что с ним делать. Они не знали, что с ним делать, когда он сел на самолет и прилетел в Нью-Йорк.
Одни из самых его сильных заявлений звучат в песне «Я не люблю «, например, «Я не люблю холодного цинизма «, «Не люблю, когда незнакомцы читают мои письма», «Не люблю, когда следят «, «Не люблю, когда стреляют в спину», «Я расстраиваюсь, когда страдают невиновные «, «Все это я не люблю и никогда не полюблю». Фактически, Высоцкий играет в опасную игру, но он знает, что делает. Он не оппозиционер, но он не из тех, кто подчиняется.
Его появление на нашей программе — уже отважный поступок…»
Как видим, Высоцкого в передаче представили как борца с режимом, этакого «Андрея Сахарова с гитарой». Даже возвели его в ранг мучеников, приписав ему несуществующую судимость. Расчет был простой: западный обыватель падок на подобного рода информацию — ему всегда симпатичен зэк, критикующий режим. Тем более, что в сознании западного обывателя любой советский зэк — это прежде всего «политический» заключенный. Так что посыл у передачи был однозначный: сделать паблисити Высоцкому как творческому диссиденту.
