Юрий Шалыганов - Проект Россия. Большая идея
Глава 5. Партия
Итак, получается следующая цепочка. Чтобы создать защитника, нужно собрать Собор, который ответит на все накопившиеся вопросы. Сила, получившаяся во время Собора, будет той надгосударственной системой, которая сможет облегчить переход. Все встанет на свои места — наверху окажется тот, у кого самое полное понимание мира. Священнослужители из тех, кем они являются сейчас, станут теми, кем должны быть — жрецами (не в языческом смысле, а в смысле высшей власти).
Чтобы собрать Собор, нужно получить власть в России. Это дает ресурс, достаточный для реализации поставленной задачи. Россия впервые оказывается передовой страной в ключевой области — наша страна становится духовным лидером христианских цивилизаций. За всю свою историю Россия ни разу не была лидером в области науки или военного превосходства, экономики или культуры. Все это всегда принадлежало Западу. Россия в самый пик своего расцвета не поднималась выше второго места (в военной области во времена СССР она занимала второе место после США). Теперь ей предоставляется шанс стать первой в самой ключевой области — в духовной. Это выводит Россию на позиции Третьего Рима.
Все произойдет естественно. «Наша задача — создать условия для зарождения новой модели, впитавшей в себя все лучшее, что изобрело человечество. Сначала на Руси, а затем и в других странах. Постепенно, незаметно, в череде текущих как бы сами собой событий, вернет Россия себе былые мощь и силу» (Проект Россия. Первая книга).
Хаусхофер, основатель геополитики, говорил: кто имеет власть над Евразией, имеет власть над миром. Перефразируя слова ученого, можно сказать: кто является духовным лидером христианства, тот имеет власть над миром.
Получить власть можно посредством команды с соответствующими возможностями. Мы пока затрудняемся ответить, как непосредственно будет реализована операция по обретению власти. По мере накопления силы и обстановки на тот момент сценарий развития может быть любой, в том числе и самый невероятный (например, если у нас появляются единомышленники с огромным административным ресурсом, нам предоставится возможность идти по самому легкому пути — зарегистрировать партию и тупо победить на выборах).
Не исключено, ситуация сложится так, что власть выпадет из слабеющих рук сегодняшних правителей и упадет нам в руки. Все может быть. Не может быть только одного — чтобы мы сидели и ждали, когда Бог за нас все устроит. Мы верим, Бог помогает делающим и верящим, а не просто верящим, что Бог все сделает за них.
«Многие люди смотрят на Господа Бога как на слугу, который должен сделать за них всю грязную работу».
Франсуа МориакО характере будущей команды тоже пока не можем сказать определенно, кроме: «Времена массовых партий прошли. Будущее за новой формой действия». (Проект Россия. Первая книга). Оптимально перенести акцент в виртуальную область.
Выигрывает тот, кто находится на пике современных технологий, а не тот, кто плетется в хвосте. Если современные коммуникационные возможности позволяют ускорить обмен информацией, нужно пользоваться этим. Пока главные действия идут в реальном мире, мы должны отчасти действовать в реальной области, отчасти в виртуальной.
В современной форме очень много плюсов. Во-первых, она современная, не типа партии большевиков, а типа социальной сети. Во-вторых, не напрягает (сегодня человек живет совсем в другом мире, нежели сотню лет назад, и потому мотивации, которые работали тогда, не будут работать сейчас, что подтвердила наша практика). Поэтому не имеет смысла создавать жесткую структуру. Нужно нечто очень гибкое, динамичное и неуловимое, но умеющее на время принимать и жесткую форму. А потом опять исчезать, становиться неуловимой для реального мира. Неуловимой не в смысле, что нас будет кто-то ловить, а в том, что у нее природа должна быть такая. Это очень соответствует современной действительности.
Мы не думаем, что имеет смысл перегружать этот текст деталями. Многое сегодня пока невозможно предвидеть, многого сами не понимаем до конца. Всю эту работу мы вместе проделаем. На данном этапе мы видим свою функцию не в том, чтобы составить подробный чертеж, а в том, чтобы продолжать наращивать культурологический импульс.
Глава 6. Добро и зло
Мы живем в мире, где глобальные понятия как бы отсутствуют. Каждый считаем добром и злом то, что ему хочется считать. С таким расплывчатым определением фундаментальных понятий очень сложно (если вообще возможно) построить что-то прочное.
Глобальная цель реализуема при условии, если большинство находит ее хорошей. Но что есть хорошее? Ответ — в едином понимании добра и зла. Пока эти понятия основаны на инстинктах и личных бытовых предпочтениях, ответ невозможен. Общество будут раздирать личные вкусы и бытовые предпочтения, что мы и наблюдаем.
Единое понимание лежит выше быта, вкуса и традиций. Это не вывод из сиюминутной ситуации и не ориентир на бытовое благо. Это абсолют. Чтобы иметь абсолютное понимание хорошего и плохого, необходимо знать, что есть добро и что есть зло. Для этого нужно ответить на вопрос: откуда в мире взялось зло. С добром ясно, оно от Бога. Но откуда взялось зло?
Два варианта. Зло или вечно существовало, или однажды появилось. Первый вариант не проходит. Вечен только Бог. Следовательно, если зло не вечное, оно однажды появилось. Из чего? Из Бога не могло. Значит, из ничего, как и мир. Чтобы «ничего» стало чем-то, нужна причина. Единственная причина всего появившегося — Бог.
Получается, Бог сотворил зло. Но Бог — творец добра, Он не мог сотворить зло. Тем не менее, зло невозможно отрицать, оно есть. Откуда же оно взялось? Этот вопрос — кошмар всех религий. Как совместить единственность Творца с существованием зла? В рамках концепции единого Бога это кажется тупиком. Тему несложно заболтать, но какой смысл, если нам нужен ответ, а не общие слова?
И сейчас, и тысячи лет назад люди искали выход из этого тупика. Появилось множество учений, но пока ни одно не ответило на поставленный вопрос. Например, гностицизм (от греч. gnosis — знание), выведенный из христианского определения «мир лежит во зле» (1 Ин. 5, 19), учит: если мир во зле, а зло никоим образом не могло быть сотворено Богом, следовательно, или Творец не единственный, или Он не благой. Оба варианта входят в противоречие с базовыми постулатами христианства.
Попытка объяснить в мире наличие зла, не скатываясь в многобожие, родила теодицею (оправдание Бога). Получалось, зло как бы не зло, а лишь промежуточный инструмент в деле достижения конечного добра. Бог как бы попускает зло с целью принесения добра. Он делает временное зло, типа укола врача, чтобы через это принести постоянное добро. Например, указания Бога-Троицы (Отца, Сына и Святого Духа) убивать за отдельные проступки, изложенные в Ветхом Завете, являются показателем отеческой любви (родитель наказывает детей ради их блага). Мы не против, может быть именно так и есть. Но чтобы избежать путаницы, надо бы использовать не слово «любовь», а другое.
Традиционно любовь понимается не как жестокость (а ветхозаветные указания Бога-Троицы жестоки), а как всепрощение, доброта и милость. Аналогично и добро нельзя понимать через принесение зла, даже если допустить, что в конечном итоге это кончится добром. Вольное использование терминов лишь запутывает и без того сложную тему.
Еще одна версия происхождения зла: Бог дал несовершенным существам свободу. Так как они были несовершенны, стремление к благу однажды должно было привести к ошибке. Люди сотворили зло. Чтобы исправить ситуацию (уничтожить зло), нужно весь мир уничтожить. Выбирая из двух вариантов (уничтожить зло вместе с миром или сохранить мир и терпеть в нем зло), второй представляется Богу большим благом. Он терпит временное зло, видя в том большее добро относительно уничтожения мира.
Концепция попустительства не только не объясняет происхождения зла, но и прямо противоречит основе традиционных религий. Христианство словами апостола Павла отвергает путь к добру посредством зла. «И не делать ли нам зло, чтобы вышло добро, как некоторые злословят нас и говорят, будто мы так учим?» (Рим. 3, 8).
Любая идея существования зла по воле Бога противоречива. Зло не может быть творением Бога. Это самостоятельная субстанция, не имеющая к Богу отношения. Но откуда взялось зло, если не было ничего, кроме Бога, единого и неделимого?
Вразумительного ответа нет. Концепция гностиков или христианская теодицея усложняют картину мира, ничего не объясняя. Фундаментальные вопросы эти концепции или обходят стороной или заговаривают общими словами, больше затуманивающими суть вопроса, нежели проясняющими. Здесь может возникнуть желание «не мудрствовать», а просто верить в то, во что принято верить (или во что нравится верить, опираясь на чувства). Например, человек говорит: «Зачем мне слушать ваши рассуждения? Я пришел в храм и чувствую благодать, и никаких объяснений мне больше не нужно». Кажется, в этом и есть правда: пришел, почувствовал благодать, и считаешь это главным аргументом.
