Е.Х. Кукридж - Тайны английской секретной службы
К 1500 году «Феме» стала синонимом ужаса и гонений. Ее тайные списки в запечатанных пакетах можно было найти в германских архивах меньше чем пятидесятилетней давности; на печати было написано: «Ты не имеешь права читать это, если ты не присяжный заседатель «Феме», И ни один немец не посмел сломать печать, даже когда Эдисон изобрел электрическую лампочку, а братья Люмьер показывали в Париже свои первые кинофильмы. Несомненна связь между «свободными корпусами» 1919 года, СС, гестапо и древними германскими террористическими судами. Германские националисты, вырезавшие в 1920 году «парламент» рейнских сепаратистов в Пирмазенсе, гордо называли себя присяжными заседателями «Феме». Возрожденная при Веймарской республике, «Феме» занималась ликвидацией остатков германской псевдодемократии, установленной в 1918 году после поражения германского милитаризма. Германские националисты объединились в общества. Одни из них были тайными, например «Организация «С», другие — тщательно замаскированными, вроде «Германского союза борьбы». В юнкерских поместьях Восточной Пруссии, в живописных долинах Баварских Альп, в Силезии— везде, где от взоров снисходительной Союзнической комиссии по разоружению было спрятано оружие, бывшие германские офицеры обучали так называемые «свободные корпуса». Из их среды вышли убийцы коммунистических вождей Карла Либкнехта и Розы Люксембург, руководителя католических тред-юнионов Матиаса Эрцбергера, который, будучи вице-канцлером, подписал Версальский договор, баварского премьера доктора Курта Эйзнера и Вальтера фон Ратенау. Из возрожденной, но продолжавшей действовать тайно «Феме» вышли Геринг Гиммлер, Кальтенбруннер, Гейдрих, Зейс-Инкварт, Розенберг, Рем и другие, поднявшиеся на вершину иерархии нацистской партии.
Этот длинный исторический экскурс необходим: читатель должен понять значение Нацистской «Феме». В 1942 году, опубликовав в своей газете «Дас шварце корпс» объявление, Гиммлер позволил себе на один миг приподнять черную завесу тайны, которая окутывала деятельность убийц из «Феме», В нем говорилось: «В Германии и союзных странах каждый государственный деятель, каждый чиновник и генерал должен знать, что, если он будет работать на иностранные государства, его постигнет страшная кара… Каждый участник вражеского заговора будет повешен ближайшей же ночью».
Это было предупреждение всем немцам. Объявление Гиммлера, не будь оно историческим фактом, показалось бы невероятной выдумкой даже в приключенческом романе для школьников. Однако колеблющиеся члены партии и чиновники «Третьего рейха» восприняли его не как мелодраматический жест. Они-то знали, что Гиммлер не просто грозил.
Невозможно перечислить все убийства заподозренных лиц, совершенные нацистами из «Феме». Гиммлер и его приспешники безжалостно душили малейшее проявление умеренности или простой человечности со стороны офицеров и сторонников партии. Первые приверженцы Гитлера, которых можно было встретить в тавернах Мюнхена, называли себя «железным кулаком». И даже когда заговорщики и головорезы стали министрами, послами и высокопоставленными государственными чиновниками, они продолжали следовать старой традиции. Изменилась только одежда: блестящие мундиры пришли на смену солдатской форме людей, окружавших Гитлера, когда он был еще уличным «барабанщиком». В дни зарождения нацизма в газетах появились портреты некоего Шауба, только что выпущенного из Штадельгеймской тюрьмы, где он сидел за убийство и кражу; Заукеля, служившего одно время официантом в ресторанчике, куда часто приходили повеселиться известные личности преступного мира; Христиана Вебера — баварского шантажиста из компании Гитлера. Их черты мало изменились на портретах более поздних времен, где они были изображены в форме гаулейтеров и эсэсовских генералов.
Таковы люди, призванные решать судьбу германской нации и миллионов людей, которым предстояло испытать все прелести «нового порядка» в Европе.
Перелистывая страницы нацистской истории, мы невольно вспоминаем «ночь длинных ножей». В эту ночь, на 30 июня 1934 года, Гитлер лично наблюдал за кровавой расправой над Ремом и его коричневорубашечниками (их было около двухсот), в Висзее.
Официальным предлогом для резни послужило якобы выявление Гитлером гомосексуализма среди коричневорубашечников Рема. Газетные сообщения умалчивали о том, что гомосексуализм процветал в кругах, стоявших гораздо ближе к фюреру. По меньшей мере двоих из числа преступников, осужденных союзниками в Нюрнберге, Гитлеру следовало бы ликвидировать в 1934 году, если бы основанием для резни действительно служило возмездие за половые извращения.
Разумеется, не безнравственность являлась причиной убийств, которые были совершены июньской ночью, когда гиммлеровская «Феме», свирепствовавшая по стране, проходила свое первое серьезное испытание. Среди невинных людей, убитых в эту ночь, были генерал фон Шлейхер и его жена, глава «католической лиги» доктор фон Клаузнер, два секретаря фон Папена (сам он спасся буквально чудом) и десяток других крупных политических деятелей по списку, составленному Гитлером.
Июньская чистка 1934 года возвысила человека, который по жестокости уступал разве что Гиммлеру. Пользовавшийся еще большим доверием и благосклонностью фюрера, чем Гиммлер, майор Вальтер Бух — верховный судья партии, председатель ее верховного трибунала — стал личным палачом Гитлера.
Именно Бух в присутствии Гитлера своей рукой застрелил Рема и Гейнеса в спальне отеля «Гансельбауэр» в Висзее. С той ночи члены нацистской партии стали называть Буха «убийцей из-за угла». Ему было поручено выносить приговоры «Феме» и приводить их в исполнение. Его палачи, разъезжавшие по стране, еще задолго до войны покончили с людьми, которых гестапо не могло уничтожить обычным путем. Убийства австрийского канцлера доктора Дольфуса, профессора Теодора Лессинга, находившегося в ссылке в Чехословакии, германского дипломата в Париже фон Рата (оно явилось предлогом для массовых антисемитских погромов в Германии и Австрии: в этом убийстве обвиняли еврея) были делом рук Буха и Гиммлера.
Генерал Вольфганг Фрич — главнокомандующий германской армией, который выступал против гитлеровских интуитивных стратегических планов, — скончался от «случайного» выстрела в спину в самом начале польской кампании. Генерала фон Рейхенау нашли мертвым в его вилле неподалеку от Лейпцига на следующий день после визита в штаб Гитлера. Поздно ночью к нему заходили два эсэсовца. Произошел целый ряд таинственных воздушных катастроф, в результате которых погибли генерал Удет, полковник Мельдерс и полковник Вильберг, отказавшиеся выполнять приказы Гитлера. Когда глава СА рейхслейтер Виктор Лютце возвращался с совещания, которое Бух устраивал в Мюнхене, его машина попала в таинственную катастрофу, во время которой он был убит. Гитлер приказал устроить торжественные похороны этого «старого бойца», но ни для кого не составляло секрета, что Лютце был обречен с тех пор, как Гиммлеру и Буху стало известно, что он вместе с другими главарями СА участвовал в заговоре против гиммлеровских войск СС.
Еще более таинственно скончался герр Ганс фон Чаммер-Остен — руководитель спортивных организаций рейха и устроитель пышных Олимпийских игр в Берлине в 1936 году. Он умер «от разрыва сердца», посетив верховного судью партии. От этой же болезни скончался генерал фон Клейст, когда выступил против стратегии Гитлера после высадки союзников в Нормандии.
Длинная рука «Феме» протянулась и за пределы «Третьего рейха». Во время возвращения в Софию после аудиенции с Гитлером был убит болгарский царь Борис, пожелавший сепаратного мира. В числе жертв «Феме» оказался и сын венгерского регента Штефан фон Хорти. Через час после взлета с личного аэродрома Гитлера его самолет потерпел катастрофу. Через несколько недель при не менее таинственных обстоятельствах — во время воздушной катастрофы — погиб зять адмирала Хорти и его ближайший политический советник граф Карольи. Было известно, что он враждебно относился к нацистам.
Однако «Феме» не всегда действовала настолько успешно, как хотелось ее руководителям. Когда в апреле 1943 года готовилось убийство германского посла фон Мольтке, прекрасно подготовленный план чуть не провалился. Мольтке ошибочно подозревали в попытке установить контакт с союзниками во время его пребывания на посту дипломатического представителя Германии в Мадриде. Однажды Мольтке посетили два господина из штаба Буха, и после их ухода он внезапно заболел. Подозревая, что его отравили, жена Мольтке настояла на помещении его в одну из мадридских больниц. Мольтке умер там через 36 часов. План не предусматривал, что любопытные испанские доктора заинтересуются причиной смерти посла. Еще теплое тело Мольтке германские чиновники стащили со смертного одра и отвезли в Берлин, несмотря на протесты докторов и сестер. В многословном, как обычно, некрологе Гитлер, объявив Мольтке одним из «наиболее лояльных сотрудников и настоящим национал-социалистом», сообщил, что посол умер после операции аппендицита. В Мадриде никто не знал об этой операции, а жена Мольтке отказалась вернуться в Берлин.
