Александр Огнев - Правда против лжи. О Великой Отечественной войне
Ст. Куняев считал циничным вероломством со стороны англичан то, что они летом 1945 г. передали нашим властям около 5000 белоэмигрантов и до 35 000 казаков, воевавших против СССР. Но этого требовали Ялтинское соглашение, союзнические обязательства Куняев сожалел, что жестоко обошлись с Красновым: он присоединился к антисоветскому «казачьему стану лишь за месяц до выдачи». На самом деле он всю войну был вместе с немцами. «Нынешнее поколение патриотов, — рассуждал Куняев, — может упрекнуть Петра Краснова (и, конечно же, упрекнет) за то, что, борясь с вечным врагом России — мировым революционным масонским Интернационалом, он вступил в союз…с Германией. И…сочинял воззвания к казакам, пытался поднять круги белой эмиграции на борьбу с большевизмом в союзе с немцами» (Нс. 1993.№ 7. С.61). Но в годы войны советская власть и русские люди были нераздельным целым. Краснов и его последователи боролись не с «масонским Интернационалом», а с нашим народом. Пролитая по вине этих предателей России кровь не дает права снисходительно относиться к ним.
Случайно встретив Куняева, я, незнакомый ему человек, обрушился на эту публикацию, что несколько смутило его. Недавно меня приятно поразил его ответ одной из читательниц: «В журнале «Новый мир», действительно, Солженицын опубликовал свое письмо Елизавете II, Королеве Великобритании, в котором писал, что «в 1945 и 1946 годах правительство Великобритании и его военное командование, ведшее до того времени, кажется, войну за всеобщую свободу, — по тайному соглашению с администрацией Сталина передали на расправу ему десятки тысяч и даже сотни тысяч беженцев из СССР…» Ранее в «Архипелаге ГУЛАГ» он без сомнений утверждал ту же цифру: «И какой военный и политический резон для них имела сдача на смерть в руки Сталина несколько сот тысяч вооруженных советских граждан, решительно не хотевших сдаваться?» Куняев привел цифры из книги Н. Толстого «Жертвы Ялты» и написал: «Из всего сказанного Вы сами можете понять, что Солженицын лжет, говоря о «нескольких сотнях тысяч»… Кстати, книга Н. Толстого вышла в 1988 г. в серии под общей редакцией самого Солженицына. Видимо, Александр Исаевич сам забыл о цифрах из книги Н. Толстого и, как это с ним часто бывало, придумал новые. Неправду говорит он также и о том, что все они были «Беженцы»: многие из них были перебежчиками, изменниками, нарушившими присягу и ставшими под знамена фашистской Германии, и отношение к ним, если принимать законы военного времени, естественно были гораздо более суровым, нежели к обычным немецким военнопленным. Они воевали в рядах врага против своей страны и своего народа. …Думаю, что никакой «некрасивой сделки» между Сталиным и англичанами не было. Зачем англичанам было заботиться о судьбе наших коллаборационистов да еще воевавших в немецких частях против тех же англичан?…Так что цифра «несколько сотен тысяч» имеет столь же мифический и пропагандистский смысл, как «60 миллионов» наших граждан, которыми якобы пожертвовал советский режим, чтобы «завалить трупами» немцев, как якобы «десятки миллионов» сидевших в ГУЛАГе, или как «шесть миллионов» евреев, погибших в гитлеровских концлагерях» (Нс2001.№ 10. С190–191).
Газета «Сегодня» 8.06.1998 г. сообщила о церемонии отдания воинских почестей и церковном поминовении Краснова, Шкуро, Даманова, фон Панвица, Султан Гирей Клыча и 10 000 казаков и членов их семей, погибших в результате войны. Их защитникам мешает то, что «материалы следствия и суда, хранящиеся в Главной военной прокуратуре РФ, могут быть преданы огласке лишь через 75 лет». Такая практика существует не только б России. 10.05.1941 г. заместитель Гитлера по нацистской партии Гесс, прилетев в Англию, вел секретные переговоры с ее правительством. Эти материалы — по принятым законам — следует обнародовать, но они снова засекречены до 2017 г. Руководитель военной прокуратуры Ю. Демин считает, «что богатейший архив военной прокуратуры можно выборочно и досрочно рассекретить, документы обязаны работать на нашу новейшую историю». Согласимся с этим, но беспокоит мысль: новое лицо — без специального постановления — берется решать, что можно, а что нельзя обнародовать. Не стал бы он на путь В. Бакатина, который, возглавив службу государственной безопасности, подарил американцам схему расположения подслушивающих устройств в новом здании посольства США на Красной Пресне.
В 1991 г. журнал «Север» напечатал роман «Предатель» советолога Р. Редлиха, служившего во время войны в дивизии СС. Публикация предварена хвалебным сопровождением Ю. Линника, ее одобрил М. Макеев в «Новом мире» (1992№ 11). Но рецензента беспокоит, как читатель воспримет восхваление предательства, ему не хочется, чтобы «ответом была гневная отповедь, плевок оскорблением даже от тех, кто больше всех задет системой авторских взглядов» (285). Но как же надо относиться к прислужникам фашистов? Простить измену — и дело с концом? Мы можем так поступить, но погибшие по вине предателей советские люди не давали нам права на такой жест, таящий в себе немалую долю несправедливости. Но на время попытаемся забыть, сколько сгубили их предатели, и выясним, какую же «новую правду о нашем горестном прошлом» открывает автор в «великолепной…пронзительной в своей правдивости книге большого писателя и мыслителя» «Предатель». Он пишет, что «летом сорок первого года немцы продвигались без атак». Но почему они не вошли в Москву, если так комфортно шествовали по России? Для Редлиха нет ни защитников, ни захватчиков, между ними нет разницы. Его «герой» видел, что «все рушится и советской власти конец… За что же воевать-то? За Сталина, за усатого сатану!» Редлих утверждает, что самое страшное для наших людей — «возвращение советской власти». Но как верить в это, если мне самому довелось видеть, как русские люди со слезами на глазах благодарили нас, солдат, за то, что мы вызволили их из немецкой неволи? Вот как «герой» Редлиха оказался у немцев: «Я едва догнал их, чтобы наконец сдаться. Я три раза бежал за ними, криком «Сталин капут!» надеясь остановить их». Автор хвалит его за то, что он пришел в плен "добровольно и обрадованно, как на праздник". По его уверению, такие изменники были лучшими из лучших, они и создали армию Власова. Как откровенное кощунственно воспринимаю слова Линника: «публикация романа Р. Н. Редлиха «Предатель» в России восстанавливает справедливость по отношению к миллионам оклеветанных русских людей. Эти люди беззаветно любили Родину». На самом деле они подло дрожали только за свою шкуру.
В ФРГ издана «История власовской армии» (1986). Солженицын в «Архипелаге ГУЛАГ» заявил, что Власов был идейным борцом, который мог бы собрать многомиллионную армию, если бы не мешал Гитлер. В романе Редлиха «Предатель» говорится: «…в результате «Власовской акции» удесятерилось число перебежчиков. Ведь получили же мы после Манифеста свыше двух миллионов заявлений от оствоцев и пленных, желающих вступить в ряды нашей освободительной армии. Ведь по немецким подсчетам (скорее преуменьшенным!), у нас уже в отдельных батальонах и вразброс до восьмисот тысяч служит в немецких частях». «Радио России» в 1992 г. внушало слушателям, что Власов был патриотом: «Смоленская декларация» Комитета освобождения России, принятая в декабре 1942 г., утверждала, что «Германия ведет войну не против Русского народа и его Родины, а лишь против большевизма». Понятно, что это ложь. Г. Калюжный писал, что Власов и его сторонники «не собирались воевать против своего народа и рассчитывали превратить войну в гражданскую освободительную против внутреннего врага» (Мл.28.09.1990). Этот «внутренний враг» представлял собой подавляющее большинство нашего народа воевать против него — значило изменять Родине. Калюжный сравнил Власова с Барклаем, который не был предателем. Поражают его завиральные утверждения: «было время, когда Власов… мог сформировать в течение нескольких месяцев десятимиллионную армию из советских военнопленных и русских эмигрантов». Но известно: за всю войну к немцам и их союзникам (по их данным) попало в плен не более 5,27 миллионов наших солдат, из них 3,7 миллиона погибло в фашистских лагерях. Служить у Власова согласилась очень малая часть военнопленных, остальные предпочли умереть от голодной смерти и истязаний гитлеровцев, но не изменять Родине. Фактически РОА в начале 1945 г. состояла из двух дивизий. Типпельскирх назвал власовскую армию «мертворожденным плодом».
В повести Ю. Пиляра «Пять часов до рассвета» (1972) правдиво показано поведение генерала Карбышева, попавшего в плен и оказавшегося в немецком концлагере. В последний раз судьба доставила ему право выбора, от него самого зависит то ли он умрет как верный солдат Родины, ничуть не запятнав своей чести, то ли останется жить, но к радости врагов поступится своей совестью, собственным достоинством. Советский генерал ни на йоту не отказался от Родины, от своих убеждений и выиграл в нравственно-философском, мировоззренческом плане свой последний в жизни бой. Мученическая, поистине героическая смерть стала началом его славного бессмертия. Бывший узник Маутхаузена канадский майор Селдон де Сент-Клер оставил письменное свидетельство о страшной смерти Карбышева, где говорилось: «…память о генерале Карбышеве для меня свята я вспоминаю о нем как о самом большом патриоте, самом честном солдате и самом благородном человеке, которого я встречал в своей жизни… О Красной Армии и советском народе он говорил с такой любовью, с такой глубокой убежденностью, что ему нельзя было не верить» (С. Р. 19.02.2000). Но для «демократов» героями стали не Карбышев, не Муса Джалиль, которые, не жалея своей жизни, сражались с врагом, а предатели Краснов и Власов.
