Юрий Болдырев - Как нам избежать нищеты. Что делает и что должно делать правительство
К счастью, не от нас с в вами сейчас здесь зависит, будет ли что-то страшное, будет ли какое-либо кровопускание. Но у вас, я знаю, дети, да? Вы уже близко к пятидесяти годам, да? Мне за 50. Мы знаем, что в истории вожди революции — это, как правило, люди либо молодые, либо очень большие авантюристы. Почему? Молодые могут быть истинными революционерами. Молодой подходит к забору, видит дырку и хочет заглянуть. Пожилой, в возрасте, умудренный опытом человек видит дырку в заборе и хочет обойти стороной. В этом смысле люди в возрасте, в нашем с вами возрасте, уже понимают, какова цена. Проблема заключается в том, что молодость этого не видит и не знает, и к счастью, мы не можем ее остановить. Если у молодости будут мотивы на радикальные решения, мы-то знаем, что вероятность радикального решения в пользу общества невелика. Но, с другой стороны, может быть, им удастся.
К счастью, мы не можем их остановить. Мы можем только пытаться влиять своим миропониманием, миропредставлением, донося смыслы того, что стоит делать и ради чего. Мы можем донести свое миропонимание того, что представляет собой современный мир, наша страна. А уж какие методы изберут молодые, следующие поколения для решения этих проблем, будем решать не мы. Единственное, хочу еще раз добавить: если это будут делать люди нашего возраста, скорее всего, это будут либо провокаторы, либо авантюристы.
М. Калашников: Ну, с другой стороны, есть другой образ. Страшнее всего воевали люди как раз нашего возраста с вами.
Ю. Болдырев: Что такое «страшнее всего воевали?»
М. Калашников: Они не склонны были к броскам безрассудной атаки. Для немцев бойцы нашего возраста, думаю, были очень серьезными противниками. И, думаю, наши, Юрий Юрьевич, с вами задачи — дать молодым понятие механизма будущего очищения. Попробовать их, посоветовать им. Понятно, мы уже другое поколение. И я бы не списывал наше поколение со счетов.
Ю. Болдырев: Я не говорю о списании со счетов, я говорю о том, что не мы будем решать быть революции или не быть, и не мы ее возглавим, если она будет. В данном случае вы совершенно правы: и у молодых, и у людей умудренных опытом есть много своих достоинств. Надо честно признать, что основную часть своей жизни люди нашего поколения уже прожили. Мы в период своей самой активной деятельности, скажем, от 30 до 50 лет, не смогли пресечь, свернуть, ограничить, перенаправить глобальный деградационный процесс. Основной вектор, применимый к нашей стране, хоть это все называется «планы развития», — это все деградация. До сих пор. Сможем ли мы донести до молодых в том числе и наш печальный опыт? Почему на самом деле, вследствие каких качеств нашего поколения мы не смогли ничего сделать? Это тоже важная правда, ее надо суметь донести.
М. Калашников: Но, тем не менее, из ваших слов следует еще один вывод, что само по себе это государство не может очиститься, слишком загрязнено оно коррупцией. Нужна некая сила помимо государства, вот это мое глубокое убеждение. Некая опричнина. Я имею в виду… контруправление.
Ю. Болдырев: Под государством вы имеете в виду государственный механизм или все общество?
М. Калашников: Нет, государственный механизм.
Ю. Болдырев: Нет, государственный механизм самоочи-ститься может только в том случае, если вопреки всей логике этого нашего государственного механизма, наверху, на вершине окажется человек с совершенно противоположной мотивацией. Мотивацией, противоположной логике этого коррупционного предательского государственного механизма. Значит, теоретически такое случиться может. Мы можем на это надеяться, но не можем рассчитывать. Нам неоткуда считать, что оно почему-то должно так взяться. Все механизмы выстроены исключительно для того, чтобы такой случайности не произошло. Чтобы вопреки этой унии, извините, предательской, продажной власти в унии с олигархатом, ничто иное к власти прийти не могло. На это все настроено. Трава прорастает через асфальт, никому не дано знать, какова будет мораль следующих поколений. Как бы их ни растлевали целенаправленно, всегда есть надежда, что следующее поколение может почему-то самоочиститься и захотеть жить иначе. Я надеюсь на это.
М. Калашников: Ну что же, на этой оптимистической ноте завершаем передачу, но не завершаем тему. До следующей встречи, дорогие друзья.
2013 г.
Не надо давать себя стричь…
Социально-экономическая ситуация в России остается непростой. Свои объяснения причин этого высказывает в интервью «ЛГ» Юрий Болдырев. Видимо, с рядом его высказываний можно спорить, но на то и откровенный разговор…
— Юрий Юрьевич, в этом году исполнилось 20 лет, как был принят закон о Центральном банке РФ. В Конституции России сказано, что цель Центробанка — обеспечение устойчивости рубля. Справился ли Центробанк с этой задачей?
— Очевидно — нет. За что страна уже расплатилась тысячами жизней.
— Не преувеличиваете?
— Смотрите, в конце 2014 года резко обвалился рубль. А на начало 2015 года Росстат зафиксировал рост смертности более чем на 5 %.
Например, банки убедили людей брать кредит на жилье под меньший процент в валюте. Теперь «валютных ипотечников» сделали банкротами: должны они чуть ли не вдвое больше, чем стоимость их квартир! У скольких инфаркт или инсульт?
А сколько предприятий рухнуло или не платят работникам зарплату, так как лишились оборотных средств? Если раньше на «оборотку» кредитовали под 15–17 % годовых, то в конце минувшего года перекредитование велось уже под 35 %. И что с лишившимися средств к существованию? Сколько инфарктов и даже суицидов от безысходности?
— На космодроме «Восточный» отчаявшиеся работники устроили забастовку и сумели докричаться до Кремля. Так ведь?
— Это стратегический объект — потому и сумели докричаться. Но что по всей остальной стране?
— Как вы объясняете, что глава Центробанка вышла сухой из воды и сохранила занимаемый пост?
— Полтора десятка лет мы, те, кто еще 20 лет назад выступал против паразитической финансовой системы, буквально пытались пробить головой стену. Доказывали, что наша финансовая система — вредоносна. Что Центральный банк — власть. И на него должны распространяться все конституционные нормы организации власти, а не «учреждения с особым статусом». Лет пять назад показалось, что стена пробита и…
…И власти, осознав, что далее скрывать антинациональную сущность финансово-экономической политики невозможно, придумали трюк. А именно — отделить в глазах общества «нехороший» Центробанк от себя. Вроде как он, чуть ли не «госдеповский», — отдельно, а власти — отдельно. Особенно эту «тюльку» запустили после президентских выборов 2012 года. Мол, и хотелось бы как лучше, но Госдеп и МВФ, которым чуть ли не подчинен наш ЦБ, не позволяют…
— А разве не так?
— Первое. Протаскивался закон о ЦБ 20 лет назад как спецоперация. Подробно, с приведением фрагментов стенограмм заседаний Думы, я описал это в книге «О бочках меда и ложках дегтя».
Второе. Участники той операции щедро вознаграждены. Не какой-то внешней («госдеповской») мафией, а нашей властью. Проводник того закона — тогдашний председатель комитета Думы по бюджету — и ныне на госсобственности, руководит банком «ВТБ-24».
Третье. Я и мои товарищи, в отличие от нынешних лжепатриотов, призывающих «национализировать» ЦБ, никогда не утверждали, что Центробанк впрямь независим от власти, от Кремля. Мы выступали против фикции независимости, против безответственности Центробанка.
Итак, не от Госдепа, а от Кремля и парламента ЦБ зависим абсолютно. Но нет ответственности за результаты деятельности. Преступление — есть, виновных — нет.
— Другая круглая дата — 20-летие законопроекта «О соглашениях о разделе продукции» (СРП). Баталиям вокруг него посвящена ваша книга «Похищение Евразии». Благодаря тому, что он при вашем активном участии не прошел, мы все эти 20 лет живем, не отдав на сторону с потрохами все свои природные богатства.
— Годовщина истории с попыткой Запада взять, а наших властей сдать все наши природные ресурсы оптом (что скрывалось под аббревиатурой СРП) еще впереди — это июль — декабрь нынешнего года. И это тот случай, когда нам — обществу и его представителям (первому выборному Совету Федерации и левому большинству тогдашней Думы) — удалось победить. В упомянутой книге, вышедшей более 10 лет назад (в Сети она есть), я привел сравнение норм исходного колониального варианта закона и того варианта, который был принят. Отвергнуть колониальный вариант удалось вопреки всему: и внешнему давлению, и нашей власти, разменявшей интересы страны на поддержку Запада в ходе октябрьских событий 1993 года. И вопреки тем же самым подконтрольным власти и олигархату тогдашним СМИ, молчанию которых вы сейчас удивляетесь.
