Всем Иран. Парадоксы жизни в автократии под санкциями - Смагин Никита
— Как же здорово жить в стране, где нет таких проблем и не приходится жить под санкциями, — заключила она, выходя из магазина.
И мы поехали в сторону аэропорта. На дворе было 23 февраля 2022 года.
См. к примеру: Khajehpour, Bijan. Deep Data: The Iranian economy in 2024. Amwaj.media, February 23, 2024
https://amwaj.media/article/deep-data-the-iranianeconomy-in-2024
How the UAE will Underwrite the Iran Deal’s Success. Bourse & Bazaar Foundation
https://www.bourseandbazaar.com/articles/2022/2/10/howthe-uae-will-underwrite-the-iran-deals-success
Iran-China trade grows 20% in 2017. The Tehran Times, March 18, 2018
https://www.tehrantimes.com/news/422154/Iran-Chinatrade-grows-20-in-2017 Iran-China trade transactions surpass $15 billion in 2022. Mehr, April 18, 2023
https://en.mehrnews.com/news/199640/Iran-China-tradetransactions-surpass-15-billion-in-2022
См. к примеру: Fitzpatrick, Mark. No good reason for Trump not to certify Iran nuclear compliance. International Institute for Strategic Studies (IISS), 26th September 2017
https://www.iiss.org/online-analysis/survivalonline/2017/09/trump-iran/ Rabinowitz, Or. What Netanyahu’s dramatic speech about Iran’s nuclear program revealed — and concealed. The Washington Post, May 4, 2018
https://www.washingtonpost.com/news/monkey-cage/wp/2018/05/04/what-netanyahus-dramatic-speech-aboutirans-nuclear-program-both-revealed-and-concealed/
Цифры по экономическим показателям Исламской республики Иран (ВВП, статистика инфляции) приводятся по данным Всемирного банка.
Издание «Аср-е Иран», 17 июля 2019 года / روحانی: نمیتوان فضای مجازی را تعطیل کرد/ مردم روزانه از طر یق فضای مجازی به مشروعیت حاکمیت نمره میدهند
Часть III Общество جامعه
Парадокс девятый Иранская барная карта
Запрет на алкоголь — одна из главных «духовных скреп» Исламской республики Иран. Мусульманам, которые составляют абсолютное большинство населения государства, нельзя производить, нельзя продавать, и, конечно, нельзя употреблять. За распитие обычно назначают семьдесят ударов плетьми, в соответствии с четким исламским каноном: религиозные авторитеты прошлого подробно прописали, кого, с какой силой и как бить в таких случаях. Организатор тусовки, на которой пили крепкое, если попадется, с большой вероятностью сядет в тюрьму. Иногда, правда, совсем нечасто, «в исключительных случаях», алкоголиков-рецидивистов даже казнят. И все же, как вы можете догадаться, любителей спиртного риски не останавливают, и тот, кто знает места, бутылку найдет. Более того — именно в силу своего запретного статуса алкоголь превратился для Ирана в настоящую проблему. Вечеринка с гостями
— Помнишь Таране? В прошлый раз была в нашей компании. Ну, у нее еще парень китаец был. Так вот, она приглашает нас на день рождения. Заеду за тобой и вместе поедем, — говорит мне в январе 2022 года мой давний друг Нима, который работает врачом в одной из столичных клиник. Тусовщик со стажем, Нима постепенно стал моим основным проводником в мир иранских вечеринок — приводил гостей ко мне или, как в этот раз, звал меня на такие же посиделки у кого-то еще, примерно таких же молодых и довольно беззаботных иранцев, как он сам. Знакомство с ним сильно разнообразило мою жизнь в Тегеране.
В назначенный день Нима забирает меня на своем «Пежо-206» местной сборки — типичный автомобиль среднего класса в Иране. Из столичного района Элахие мы едем в сторону Лавасана (пригород Тегерана, где в горах стоит множество недешевых вилл). По пути ведем беседу на отвлеченные темы.
— А как ты думаешь, Путин в итоге нападет на Украину? — спрашивает Нима меня на середине пути.
— Думаю, что нет. Нет ни одной рациональной причины для того, чтобы так рисковать.
— Вот и мне тоже так кажется. Всех напугает, добьется своего и отступит, — кивает Нима.
Минуем Лавасан, несемся дальше по горному серпантину, и с политики разговор переходит к более насущным вопросам.
— Ты взял виски, как я просил? — спрашивает Нима.
— Да, но я же говорил, новой бутылки у меня не было. Только начатая.
— Не переживай, мы же не в подарок ее везем. Просто самим пить.
— А это точно нормально — пить свой виски на чужой вечеринке? Всех же угостить не сможем.
— Абсолютно. Я постоянно так делаю. А то ведь у них наверняка будет только арак, причем неизвестно откуда.
Вот мы и на месте. Дорогие виллы миновали — там, куда мы приехали, в некотором отдалении от населенных пунктов стоят несколько обычных многоквартирных домов. Мы подходим к восьмиэтажному зданию с одним подъездом и поднимаемся на седьмой этаж. Нас встречает именинница Таране в коротком платье на здоровенных каблуках, в косичках — красные ленты. После полудюжины «джюнам!» «азизам!» и «делям!»[56] и приветственных объятий заходим внутрь.
Значительную часть просторной — примерно 200 квадратов — квартиры занимает зал, совмещенный с кухней. Он весь увешан праздничными шариками, в углу стоит диджейский пульт, за которым трудятся два диджея, там же огромные колонки. На кухне две женщины (по-видимому, мать и дочь) готовят закуски и накрывают на стол — их специально наняли, чтобы было кому управляться по хозяйству.
Как и предполагал Нима, из алкоголя на вечеринке — только арак, то есть виноградный самогон. Проблема с таким напитком не столько в его вкусе (здесь бывает по-разному), сколько в рисках: если доподлинно не знаешь, кто и как его делал, опасность может быть смертельной. В Иране подмешать могут все что угодно вплоть до метилового спирта, но об этом чуть позже.
Мы с Нимой достаем нашу эксклюзивную бутылку и пьем в сторонке. Мой приятель угощает именинницу, потом предлагает еще одному знакомому, а больше никому. Я еще раз уточняю, нормально ли это. На российских вечеринках такую жадность бы не оценили. Но Нима настаивает, что все в порядке, так и положено.
Постепенно квартиру заполняют люди, Таране встречает каждого и сразу указывает, где переодеться. Особенно актуально это для девушек: они уходят в заветную комнату, облаченные в свободные джинсы и длинные темные накидки (все по исламскому дресс-коду), а выходят уже на каблуках, в коротких платьях или штанах в обтяжку. Когда число гостей переваливает за два десятка, хозяева глушат освещение и врубают колонки со светомузыкой. Народ пускается в пляс под иранскую попсу и зарубежные хиты. Гости все прибывают, через час-полтора на танцполе толпятся уже человек пятьдесят. Еще десять тусуются на большом балконе, откуда открывается прекрасный вид на заснеженные горы, половина собравшихся курит сигареты, другая марихуану. И парни, и девушки охотно прикладываются к араку — кто-то предпочитает чистый, кто-то смешивает с газировкой.
Так и выглядит типичная вечеринка молодых людей среднего класса в Тегеране. Конечно, не каждый представитель этой прослойки может себе позволить устроить такой сабантуй, но у всех есть хотя бы пара друзей-знакомых, которые могут и устраивают, зазывая кучу гостей, так что в возможностях повеселиться недостатка обычно нет.
— Ну как вам мой дом? Хорошо построил? — это к курящим на балконе подошел похвастаться подвыпивший хозяин возрастом под пятьдесят лет — родственник Таране. Гости отвечают одобрительными возгласами.
— Три года назад купил эту землю. Посмотрите отделку в вестибюле — натуральный камень. Большую часть квартир уже продал, эту оставил себе, — гордо рассказывает домовладелец. — Правда, если бы не строил дом, а просто купил доллары, заработал бы больше… — на этих словах он немного грустнеет.
Ну и какой день рождения без торта для именинницы! Прежде чем Таране задует свечи, его проносят сквозь толпу танцующих гостей. «Азизам дусет дорам, тавалёддет мубарак»[57], — звучит иранский аналог «Happy Birthday To You». Затем блюдо с тортом берет в руки сама Таране и приплясывая ходит по кругу, пока все ее приветствуют. Наконец танцы с кондитерским изделием заканчиваются, она задувает свечи. Формальности соблюдены, тусовка возвращается к прежнему формату, вайб теперь еще более дискотечный — кто-то успел подвыпить, а кто-то уже крепко накурился на балконе. Правда, продолжается праздник недолго. Через полчаса после выноса торта к танцующим выбегает взволнованный парень — «полиция приехала!». Музыку тут же вырубают.
