Евгений Гнедин - Выход из лабиринта
Незнакомые мне молодые научные работники сказали мне, что я сказал максимум того, что надо было сказать «не выходя за рамки».
2. 5 марта 1966 года, т. е. в годовщину смерти Сталина, скончалась Анна Андреевна Ахматова. Правление Союза писателей сделало все возможное, чтобы проводы великой поэтессы, которую травили Жданов и мракобесы, не послужили поводом для общественной демонстрации. Скрыли время выноса тела из морга и вообще не устроили никакого прощания столичной интеллигенции с А.А.А. Как прах Пушкина тайно на перекладных увезли из Петербурга, так прах Ахматовой скрытно переправили на самолете в Ленинград. Все же у морга больницы Склифосовского утром собралось человек 500 (там была моя жена). Митинг был открыт частным лицом — Ардовым, и в качестве частного лица выступил с превосходной речью Арсений Тарковский и из Ленинграда — [Ефим] Эткинд. Многие поехали на аэродром и затем вместе с гробом на самолете полетели в Ленинград. Там была панихида в церкви Николы Морского и гражданская панихида в Союзе писателей (кажется). В церкви побывало свыше 4 тысяч человек, но радиотрансляции не было, и большинство не слышало сильных речей О.Берггольц и академика М.Алексеева. Был также Михалков от Союза писателей; кое-кто жаловался, что молодежь вела себя не вполне корректно в том смысле, что больше была занята съемкой похорон, чем участием в церемонии. Но хорошо, что засняли. Организацией похорон и погребением активно занимался поэт И.Бродский, а рядом с ним — директор Литфонда, выступавший в свое время как лжесвидетель на суде над Бродским.
13 апреля
…Всего несколько дней прошло после окончания [XXIII] съезда и, хотя только начинается агитационная кампания по пропаганде его решений, — уже чувствуется снова и будет усиливаться гнетущее ощущение, тревожное понимание того, что ни одна из острых проблем не разрешена. Катастрофическое положение с[ельского] х[озяйства] может привести к голоду; давно ясно, что нужны меры огромных масштабов, а не просто увеличение капиталовложений, как в какую-нибудь отрасль промышленности.
То, что экономическая реформа не вышла из стадии ограниченного эксперимента, создает в промышленности еще более запутанное положение, чем оно было до реформы…
…Моя статья в 3 «Нового мира» сразу вызвала оживленные и весьма одобрительные отзывы лиц самых разных профессий. Получилось так, что написанная год назад статья о бюрократии XX века, воспринята теперь как непосредственный ответ на реакционную травлю интеллигенции бюрократами из обкомов и др. мест. Т. о., статья стала событием общественной жизни после съезда. Замечу: (а) в первом варианте был специальный раздел о бюрократизме при социализме, но его редакция не решилась опубликовать и опубликовала лишь ту часть, которая действительно (кроме марксова анализа бюрократии) была посвящена бюрократии финансового капитала; (б) эта часть, после поправок перестраховочного характера, содержит элементы упрощения и вульгаризаторства, чем я был сильно огорчен при окончательной подготовке статьи к печати. Но я ничего не мог сделать, именно в эти дни над «Новым миром» нависла угроза разгрома. (Она, кажется, миновала).
На односторонности освещения темы в части, касающейся США, уже указал мне один знаток проблемы. Но преобладают выражения удовлетворения. Как мне сказал сегодня один доктор экономических наук, — сейчас во всем, что приходится читать, хотя бы и по древней истории, — невольно замечаешь «подтекст». Тем более в статье о бюрократии…
Парадокс: статья, в которой я вынужден отступить от своего решения объективно освещать проблемы капитализма, тем не менее не вызвала у меня укоров совести.
Появление этой статьи как-никак моя личная заслуга не только как автора. Ведь я писал в сентябре в редколлегию и в январе — Твардовскому лично, доказывал, что перед съездом принципиально важно опубликовать статьи по проблемам бюрократизма как эпохального явления. Твардовский лишь дал толчок подготовке на стадиях печатания, и благодаря этому ее удалось втиснуть в 3, когда цензура в последний момент сняла одну за другой две статьи… Мою статью цензура пропустила, а результат: оживленная, одобрительная реакция общества. Но вовсе не в том смысле, как этого хотели бы цензоры и их хозяева!
8 июняСо второй половины мая в газетах явственно отразились решения стимулировать и ускорить проведение экономической реформы. По всем данным, с начала будущего года действующие [?] целые отрасли перейдут на новое планирование. Тогда…придадут реформам всеобъемлющий характер. Партаппарат и финорганы во многих местах саботируют перестройку, и «Правда» корит, критикует горкомы и обкомы с новых позиций. Но все это еще только проблески. Сказанное не отменяет моей негативной оценки практических результатов съезда, и вместе с тем свидетельствует о том, что «крот роет», а в этом я никогда не сомневался.
23 июняВ «Правде» опубликованы две разные статьи, но отражающие единый процесс. Одна статья, Бурлацкого, — о проблемах экономической реформы в Венгрии. Мы узнаем об угрозе безработицы, о возможности выхода на внешний рынок крупных предприятий. Серьезная статья, которая бросает свет на наши проблемы. О них — статья первого секретаря Псковского обкома Густова: «Банк и колхоз». Смелая защита новых форм кредита, критика финансовых органов и Госбанка (я уже писал о том, что через финорганы можно засаботировать перестройку)… Учащаются признаки того, что начинается размежевание внутри аппарата…
24 июля…А между тем снова доходят сведения о [неэффективности(?)] руководства и поразительной безыдейности его ближайшего окружения, да и всего аппарата. В том, что партийный аппарат во всех его звеньях почти всегда работает вхолостую, редко приносит пользу, часто приносит вред, — сомнений нет.
Реформы в промышленности проводятся, но вырождаются в бюрократические мероприятия, чуть ли не перестройку форм отчетности. Я слышал просто страшный рассказ крупного хозяйственника, очень честного и дельного человека, о цинизме министров и формализме в проведении реформы.
В с/х положение складывается несколько лучше, чем я сам писал, то есть нет угрозы непосредственной катастрофы или голода. Есть сведения об оживлении рынков во всех концах страны. Какие-то существенные сдвиги есть, но не созданы решающие стимулы. Официальный докладчик из ВАСХНИЛа ясно показал, что проблема оплаты труда колхозников не решена и неизвестно, как ее решить.
В области идеологии и культуры повторяется процесс, который уже был: тихой сапой реакционеры и карьеристы, душители и подхалимы закрепляют за собой позиции. Но возможны большие изменения…
На этой странице кончается место в тетради. А я вообще собирался перестать вести этот дневник. Не хочется апеллировать к далекому потомку или архивариусу. К тому же, и к этому дневнику относятся мои старые стихи:
Только воду хранил я в походной баклаге,
Драгоценные вина не смел я беречь,
Только трезвые мысли вверял я бумаге
И легко забывал вдохновенную речь…
1967 год
ПРИЛОЖЕНИЕ
… Мне пришлось в течение двух лет ежедневно подписывать секретную информационную сводку для Сталина и членов Политбюро. Я утверждаю, что источником информации для моих читателей являлось именно то, что отмечалось как сомнительное и недостоверное, потому что достоверная информация шла в обычном русле. А информация, которую мы оценивали как сомнительную с точки зрения той работы, которую мы делали, которую нам поручали, вот эта информация и вызывала интерес.
Учитывая этот свой опыт, я решительно отвожу утверждение, будто указание на сомнительный характер информации равносильно попытке ее скрыть… Помню, что если наступал такой период, когда можно было ожидать появления в моих сводках информации, условно называемой сомнительной, то ограничивался круг читателей. И был такой период, когда даже не все члены Политбюро получали этот довольно безобидный документ, потому что в нем содержались интересные «пресекавшиеся» сведения. Я главным образом и выступил с этой трибуны, чтобы подчеркнуть необоснованность всяких разговоров о том, что раз информация разбивалась по различным категориям, то Сталин якобы поэтому не был в ряде случаев правильно информирован. (…) Вместе с тем… не надо ставить вопрос только о личности Сталина… Если т. Деборин приглашает обсудить не только ошибки Сталина, но и систему управления государством, такая дискуссия возможна…, и я согласен, что ошибки Сталина и его пороки вытекали из предыдущего развития. Возьмем ноябрьские переговоры 1940 года. Если даже считать, что мы отвергли предложения Гитлера, если даже считать, что эти предложения были маскировкой со стороны Гитлера, то все же каков был характер отношений, раз Гитлер мог предложить нам присоединение к антикоминтерновскому пакту! Каков же был характер политики, если это можно было нам предложить? А ведь переговоры продолжались, контакт остался в силе.
