Томас Эсбридж - Рыцарь пяти королей. История Уильяма Маршала, прославленного героя Средневековья
Текст показывает, что Уильям не чурался открытых требований награды за службу. Вполне вероятно, он постоянно ворчал, льстил и даже ныл, чтобы получить желаемое. Учитывая яростную конкуренцию при дворе, такое поведение, судя по всему, было обычным для придворных. Это свидетельство еще раз подтверждает впечатление, что поведение Маршала не всегда соответствовало современным представлениям о благородном рыцарстве.
СТАРЫЙ КОРОЛЬ ПРОЯВЛЯЕТ НЕРЕШИТЕЛЬНОСТЬВ каком-то смысле Уильяму Маршалу повезло. Он прибыл ко двору Генриха II во время развивающейся конфронтации, когда больше всего ценился военный опыт. Генриху II уже было за пятьдесят, и у него появились первые признаки изнурительной болезни, которая, в конце концов, сведет его в могилу. Однако он был исполнен упрямой решимости сохранить господство над Анжуйской империей и легко манипулировал своими детьми, если считал, что это отвечает интересам династии. За время пребывания Уильяма Маршала на Святой земле баланс сил в королевской семье изменился. После смерти молодого Генриха в 1183 году старшим живым сыном старого короля и его главным наследником стал Ричард Львиное Сердце, граф Пуату и герцог Аквитании. Королева Элеонора оставалась в заключении в Англии, хотя условия ее содержания в 1184–1185 годах стали намного комфортнее, и ей даже позволили отпраздновать Рождество при дворе в Виндзоре, а потом совершить короткий визит в Нормандию.
Главным соперником Ричарда был Джеффри, граф Бретани. Но в августе 1186 года во время турнира он упал с коня и попал под копыта лошадей своих же рыцарей. Тяжелораненый Джеффри через некоторое время умер в Париже, оставив супругу на втором месяце беременности. Она в свое время дала жизнь единственному наследнику Джеффри мужского пола – Артуру. В результате младший сын Генриха и Элеоноры Иоанн, которому в это время было около двадцати лет, стал единственным взрослым конкурентом в борьбе за власть.
Таким образом, судьба поставила Ричарда в такое же затруднительное положение, в каком много лет пребывал его старший брат Генрих. Он тоже стал беспокойным наследником, вынужденным ждать, которому мешал развернуться отец и угрожал брат. К концу 1180-х годов главным приоритетом Ричарда было получение однозначного подтверждения того, что он унаследует корону Англии. Но одновременно он намеревался сохранить при себе Аквитанию. Слишком много сил он вложил, чтобы подчинить непокорное герцогство. К сожалению, старый король слишком хорошо помнил два восстания Генриха Молодого и не имел ни малейшего желания осуществить при жизни помазание другого наследника. Он продолжал твердой рукой удерживать власть и с большой уклончивостью говорил о престолонаследии, рассчитывая, что смесь алчности и тревоги обеспечит лояльность. В точности так же, как с Генрихом, старый король считал, что Ричард будет покорно и терпеливо ждать, и периодически намекал, что Иоанн может получить Аквитанию или даже английскую корону, тем самым держа Ричарда в узде.
Однако, вернувшись к своей прежней семейной стратегии, старый король просчитался. Мир не стоял на месте, как бы того ни хотелось Генриху II. Он больше не был молодым и полным сил монархом, готовым подавить любой мятеж. Да и Ричард был более опытным и безжалостным противником, чем его старший брат. А главное, старый король недооценил Филиппа-Августа, короля Франции из Капетингов. Слабый капризный подросток 1180-х годов вырос, возмужал и стал смертельно опасным соперником. Как и Генрих II, Филипп отлично понимал, что эффективное управление может наполнить королевские сундуки и дать ему средства, необходимые, чтобы бросить вызов анжуйскому господству во Франции. К тому же у него, как и у Генриха II, был дар к политическим махинациям. Не зря один из современников назвал его «хитрым и коварным, как лиса». Для Филиппа власть анжуйских принцев во Франции была бессовестным оскорблением древнего королевского могущества дома Капетингов. Особенно унизительным было их владение Нормандским Вексеном и влияние на спорный регион Берри. Филипп страстно желал восстановить могущество французской монархии и был готов для этой цели нарушать обещания, предавать друзей и вести кровопролитные войны.
Король Филипп понимал, что недовольство Ричарда Львиное Сердце можно обратить себе на пользу. К тому же ему надо было решить вопрос со статусом своей младшей сестры Алисы. В 1169 году она была обручена с Ричардом и увезена к анжуйскому двору, но брак так и не был заключен, и ходили слухи, что французская принцесса стала любовницей Генриха II. Вероятнее всего, тревога Генриха о ее судьбе была вызвана не братской любовью, а суровыми реалиями династической политики. Брак Алисы и Ричарда может облегчить доступ Филиппа к Вексену. Кроме того, союз даст наследников, тем самым дав Капетингам долю в Анжуйской империи.
Вражда между анжуйцами и Капетингами (1187–1188 гг.)Король Филипп сделал первую серьезную попытку проверить решимость Генриха II в 1187 году, вторгшись в Берри – полунезависимую провинцию, расположенную между Аквитанией и Южной Францией. Первым успехом кампании стало взятие крепости Иссудун и ее подчинение французской королевской власти. Но самой вожделенной целью в этом регионе было лордство Шатору. Его молодая наследница Дениза после смерти отца в 1176 году была под опекой Генриха II. Замок Шатору и все его вассалы оставались в руках анжуйцев.
В начале лета 1187 года Филипп осадил замок, но атака была отбита гарнизоном. В июне старый король и Ричард поспешно объединили силы для контратаки. Анжуйцы и Капетинги вышли на позиции, и стало очевидно, что большого сражения не избежать. О действиях Уильяма Маршала в это время ничего не известно, но, вероятнее всего, он был вместе со свитой старого короля. Послы сновали между лагерями, и Ричард, судя по всему, сыграл важную роль в заключении мирного договора с Филиппом. 23 июня был подписан двухлетний мирный договор, и армии разошлись. Однако вскоре после этого Ричард шокировал отца, переметнувшись к противнику. Он вернулся в Париж к Филиппу, всячески демонстрируя дружеское расположение к нему. Представляется, что они задумали временное сближение, обнаружив, что это отвечает их общим интересам, поскольку лишит присутствия духа старого короля. Сообщение, которое желал передать отцу Ричард, открыто проявляя дружеские чувства к французскому монарху, было очевидным. Лишившись Аквитании или другого наследства, Ричард последует примеру своего старшего брата в 1172 году – порвет с отцом и присоединится к Капетингу. Похоже, Генрих II был не готов к такому предательству и тут же стал посылать к сыну гонцов – одного за другим, – прося его вернуться. В конце концов Ричард вернулся, но стало ясно: в будущем его верность можно только купить.
Именно в этот момент, когда баланс сил между Генрихом II, Ричардом Львиное Сердце и королем Филиппом был таким хрупким, латинское христианство постигла катастрофа. Ровно через две недели после завершения конфронтации в Шатору Ги де Лузиньян, король Иерусалима, был втянут в сражение в Палестине. Его армия была уничтожена Саладином 4 июля 1187 года в битве при Хаттине, и спустя три месяца Иерусалим перешел в руки мусульман. Это несчастье вызвало настоящий шок в Западной Европе. Последовал призыв к новому Крестовому походу, и, движимые желанием отмстить, рыцари взялись за оружие. Согласно «Истории», число тех, кто принял крест, было велико. Не было ни одного достойного мужчины, который бы не решил оставить жен и детей, чтобы стать крестоносцем. В условиях всеобщего подъема крестоносного энтузиазма западные короли не могли проигнорировать призыв к священной войне. В ноябре 1187 года Ричард принял крест, а Филипп-Август и Генрих II последовали его примеру в январе 1188 года после страстной проповеди, произнесенной новым архиепископом Тирским, недавно прибывшим из Палестины. Падение Иерусалима и начало Третьего крестового похода усложнило взаимосвязи между анжуйцами и Капетингами. Открытый энтузиазм Ричарда, рвавшегося в экспедицию, встревожил и старого короля, и Филиппа, поскольку стремительный отъезд Ричарда мог расстроить планы Генриха II относительно престолонаследия и оставить незамужней Алису. А Ричард, в свою очередь, был огорчен тем, что его брат Иоанн и не собирался принимать крест. Такую позицию младшего брата Ричард расценивал как надежду захватить власть в Анжуйской империи в его, Ричарда, отсутствие. Папство строго запрещало нападения на земли крестоносца, пока он сражается на Востоке, но ни Генрих II, ни Филипп-Август не надеялись, что противник будет уважать этот закон. Их взаимная подозрительность была настолько велика, что был разработан план одновременного отъезда, поскольку ни один король не желал надолго покидать свое королевство, не имея перед глазами соперника. В результате множества задержек основные контингенты крестоносцев – анжуйцев и Капетингов – прибыли в Левант только спустя три года. Другие крестоносцы проявили больше оперативности. Жоффруа де Лузиньян из Пуату покинул Францию осенью 1188 года и покрыл себя славой при осаде Акры. Германский император Фридрих Барбаросса отправился на Восток сухопутным путем во главе крупной армии в мае 1189 года, и многие ожидали, что он станет главным лидером кампании.
