Александр Минкин - Президенты RU
Будь это заявлением какой-нибудь нейтральной организации – скажем, церкви или Союза музыкантов, – сенсации не случилось бы. Но это заявление сторонников Ельцина! От них мы привыкли слышать о темных силах, стоящих за Зюгановым (Анпилов, Стерлигов, Макашов и другие воинствующие экстремисты). Тут – впервые – сказано иное: «Силы, стоящие за спиной политиков, ждут своего часа. Они выйдут на следующий день после победы любой из сторон».
В переводе с языка экивоков – это прямое признание, что и за Ельциным стоят «силы, ждущие своего часа». Что и они готовы «выйти на следующий день», «чтобы одним ударом разрубить…»
Впервые сторонники Ельцина говорят, что его «правила жизни» «категорически отвергает огромная часть общества». Очень смело.
Не разбирая далее все пассажи «Заявления», спросим себя: что будет, если вдруг получится желанный «компромисс»? Что будет, если Зюганов – который сразу же в день публикации поспешно заявил, что готов встречаться с подписавшими заявление банкирами, – помирится с Ельциным? Чиновники будут оченно довольны-с, это ясно. А люди? Что скажут избиратели Зюганова? Что скажут избиратели Ельцина, который всю свою агитацию построил на борьбе с коммунистами? Не обалдеют ли от такого «компромисса»? Не покажется ли им, что их предали?
Что скажут граждане России?
Ведь всем нам – и красным, и белым, – внушали: оба кандидата плохи. Но что, мол, поделаешь – придется выбирать меньшее зло. Гайдар, агитируя за Ельцина, называет его меньшим злом. Анпилов, идя под Зюганова, тоже выбирает «меньшее зло».
Одинокие голоса (вроде автора этих строк) напрасно призывают граждан бросить дурную привычку выбирать зло и – хотя бы ради разнообразия – впервые выбрать добро.
Нет. Решено. Будем выбирать меньшее зло. При этом, заметьте, никто не спорит с тем, что и Ельцин, и Зюганов – зло. Спорят только: кто – меньшее.
Но, оказывается, нельзя выбрать меньшее зло, ибо большее не уймется и не смирится с таким выбором.
И вот теперь нам, выходит, предложили объединить два зла. И за это объединенное зло, за этого тяни-толкая проголосовать – как в старое доброе время: за нерушимый блок коммунистов и беспартийных – с туркменским результатом 99,9 %.
Заявление, подписанное финансистами, кончается гордыми словами: «Те, кто посягает на российскую государственность, ставя на идеологический реваншизм, на социальную конфронтацию, должны понимать, что отечественные предприниматели обладают необходимыми ресурсами и волей для воздействия и на слишком беспринципных, и на слишком бескомпромиссных политиков».
«Заявление» – со всеми грамматическими ошибками – опубликовано разом в «МК», «Известиях», «Сегодня», «Советской России», «Правде», «НГ» и, кажется, в «Дне» («Завтра»). Последний раз подобный газетный хор звучал в день похорон Черненко.
Непримиримая «Советская Россия» вдруг присмирела и сообщила, что на встрече с банкирами «патриотические издания представляли Чикин (“Советская Россия”), Ильин (“Правда”), Проханов (“Завтра”), Ряшин (“Правда-5”), Харламов (“Сельская жизнь”)». И почтительно поведала: «Редакторы внимательно выслушали банкиров… Редакторы с пониманием отнеслись… Редакторы патриотических газет согласились…»
– Павлины, говоришь? – насмешливо спрашивает товарищ Сухов.
– С пониманием, говоришь? – спрашиваем мы патриотических редакторов. Как не понять. Помнится, еще в школе читали мы про банкира, его ресурсы и волю.
Что не подвластно мне? как некий демон
Отселе править миром я могу;
Лишь захочу – воздвигнутся чертоги;
В великолепные мои сады
Сбегутся нимфы резвою толпою;
И музы дань свою мне принесут,
И вольный гений мне поработится,
И добродетель, и бессонный труд
Смиренно будут ждать моей награды.
Я свистну, и ко мне послушно, робко
Вползет окровавленное злодейство.
И руку будет мне лизать, и в очи
Смотреть, в них знак моей читая воли.
Читаем мы эти знаки, как не читать! Во всех газетах читаем. Согласитесь: никто и никогда не напишет портрет «нового русского» грубее, чем Пушкин: и чертоги возводятся, и резвые нимфы сбегаются, и киллеры вползают, и лижут руку, и в глазах читают, кого убить, – даже произносить не надо.
…Всякий компромисс, говорят нам, лучше, чем война. И мы послушно киваем: мол, хоть и противно, но правда. Нет, не правда. Есть опасные компромиссы.
После того как Лукашенко высказал почтение к гитлеровскому опыту, мы подписали с ним союз. Это компромисс. Нам кажется, будто этим союзом мы утерли нос НАТО, Англии, Франции…
В 1939 году Сталин подписал миролюбивый компромисс с Гитлером. Нам казалось, что этим союзом мы утерли нос буржуям Англии, Франции… Цену этого компромисса мы узнали в 1941-м.
P.S. Написал в конце апреля-96. Месяц лежала в «МК», неделю в «Общей газете»… Повлиять на исход выборов не обольщался, но важно было напечатать ДО, а не махать кулаками после драки. Текст взяли в «Новой газете», опубликовали за неделю до первого тура. С тех пор и до 2000-го печатался там.
Сумерки свободы
17 июня 1996, «Новая газета»
Завтра (материал написан 15.06.96, накануне I тура. – Ред.) выборы президента России. Ничего изменить уже нельзя. Исход известен (да и прежде был известен) – президентом останется Ельцин.
А поскольку исход предрешен, эти заметки не есть агитация, или контрагитация, или – Боже упаси – обличение. Это ближе к дневнику, чем к публицистике.
Следует зафиксировать на бумаге «текущий момент», чтобы после – в ответ на восклицания: «Я же говорил!» – не слышать иронический вопрос: «Кому?».
Когда этот номер уйдет в типографию, все бюллетени уже будут в урнах, и бессонный Рябов (Центризбирком) начнет, как удав, неотвратимо и медленно заглатывать и переваривать народное волеизъявление (изображая объективность и честность – вопреки всему, что мы о нем знаем) и столь же медленно станет выдавливать из себя результаты…
Четкое ощущение, что исход предрешен, возникло в марте, в тот день, когда Ельцин огласил имена своих штабных: Черномырдин, Сосковец, Барсуков (ФСБ), Малашенко (НТВ)…
Премьер и вице-премьеры должны бы заниматься делами государства, а не выборами одного из кандидатов.
Если в штабе кандидата трудится шеф тайной полиции, то это значит: а) остальные кандидаты суть диссиденты, а то и враги народа; б) все планы этих врагов известны, контролируемы, открыты для подрывной работы.
Если в штаб Ельцина включают руководителя НТВ («Независимое ТВ»), а руководители ОРТ и РТР и без того являются прямыми назначенцами президента – то можно представить, какое тотальное промывание мозгов ждет нацию, дабы она «сделала правильный выбор».
На сей счет я написал маленькую заметку. А в конце предположил, что последним членом этого штаба станет, очевидно, начальник ЦИКи тов. Рябов, который должен будет правильно подсчитать результаты усилий остальных членов.
Заметку в известной газете не взяли по причине, как мне было сказано, «несоответствия линии редакции». А я и не знал, что опять – как в прежнее время – прочерчена верная линия и я ей опять не соответствую.
Через десять лет после начала гласности жизнь повернула обратно.
В 1987-м с каждым днем можно было все больше. В 1996-м – всё меньше.
Тогда, после полного удушья, даже маленький глоток свободы был счастьем. Сейчас, после полной свободы, даже маленький запрет ощущается как удавка.
Невольно вспоминаешь знаменитые чужие книги – «Окаянные дни» Бунина, «Несвоевременные мысли» Горького – и куда лучше понимаешь Цветаеву, Набокова… Если о ком из них и упоминал мой школьный учебник литературы, то с непременным осуждающим презрением: «Имярек не принял Октябрьскую революцию». Ну не принял. Что ж делать, ежели не все могут выпить рвотное, что делать, ежели не принимает душа?
Неотступно вертится в мозгу строчка Некрасова:
Бывали хуже времена, но не было подлей.
«Почему не пишешь? – спрашивает знакомый редактор. – Пиши что хочешь, только Ельцина не трогай». Понятно. Дыши чем хочешь, кроме воздуха.
Как писать о Чеченской войне, не трогая Ельцина? Как писать об экономике, состоящей теперь не из производства, а из президентских многомиллиардных подарков и многотриллионных обещаний? Как писать о выборах, не трогая главного кандидата? Как ругать Зюганова за Сталина, если нельзя ругать Ельцина за Ельцина?
Я ненавидел коммунистов. Не рядовых, конечно, не рабочего и колхозницу, а всех этих полумертвых членов ЦК и Политбюро, которые душили, убивали, развращали, лгали непрерывно и всех заставляли лгать. Но логику «линии» – если не хочешь коммунистов, голосуй за Ельцина, – душа не принимает.
С невероятной скоростью демократические СМИ потеряли лицо. Если бы взять июньские номера газет и на машине времени отвезти в январь-96 (всего на полгода назад), их родные редакции не поверили бы глазам, сказали бы: бред! такого не может быть никогда!
