Колодец трёх рек. Москва приоткрывает вам тайны своих подземелий - Давыдов Даниил Сергеевич

Книга во многом автобиографична, и в ней описаны события, в действительности произошедшие со мной, просто литературно обработанные, во избежание возможных неприятностей с законом.

Глава 1

Диггеры

Я выскочил из-за стола в соседнюю комнату, привлечённый словами телевизионного диктора: «Вчера в Москве погиб Максим Очеретин, он захлебнулся в подземном потоке, проводя съемки в инженерных коммуникациях!» Показывали присыпанный снегом овраг с торчащим из сугробов пожухлым репейником и сиротливыми голыми кустами, между которых могилами зияли два открытых колодца. «Около шести часов вечера, – говорил ведущий, – недалеко от улицы Миклухо-Маклая внимание прохожих привлекли крики о помощи. Оперативно прибывший на место наряд милиции обнаружил на окраине лесополосы мужчину, им оказался режиссёр телекомпании ВИД – Александр Куприн. Он утверждал, что в подземном коллекторе мощным потоком сбило с ног и унесло его оператора. Бригада скорой помощи зафиксировала у пострадавшего перелом ноги и сильное переохлаждение. Спустя несколько часов спасателям удалось извлечь из коллектора тело оператора – Максима Очеретина! Причины трагедии выясняются». Затем показали главного диггера, он в красной каске с фонариком и торчащей из нагрудного кармана рацией стоял возле треноги, трос которой был опущен в колодец. Возмущённо показывая на вырывающийся из-под земли пар, диггер говорил, словно отчитывая кого-то: «В любом случае самостоятельно спускаться в коллекторы смертельно опасно, и вот этому ещё одно печальное подтверждение. Здесь, под нашими ногами, расположен масштабный водоотводной канал, скорость прохождения по нему потока достигает шести-восьми метров в секунду. Устоять на ногах в таком течении практически невозможно!»

Затем в кадр попала «скорая помощь», в неё загружали худощавого мужчину, его скулы резко и остро выделялись на фоне синих носилок. Появившийся рядом журналист тараторил: «Александр, вы осознавали опасность спуска под землю, что вы хотели там снять?»

Посмотрев мутными глазами куда-то вдаль, тот хрипло ответил: «Там водопад, там подземный водопад!»

Прекрасно помню я свой первый «настоящий» спуск, хоть и минуло уже почти четверть века! Был солнечный весенний денек, а мы с моим новым другом ждали троллейбус у Киевского вокзала. Не было тогда ещё огромного торгового центра возле Большой Дорогомиловской. Вместо него теснились друг к другу выцветшие домишки, сарайчики и хозяйственные постройки, окружённые поведенными от времени загородками и заборами. И у каждого из них была своя судьба, своя старомосковская память, и каждый был хранителем какой-то тайны, так мне, по крайней мере, казалось. Но что значили тогда для меня эти чужие тайны, когда со мной вот-вот должно было случиться нечто особенное, я сам предвкушал знакомство с тайной подземного города.

Затем мы долго ехали на троллейбусе, мой новый друг постоянно смотрел в окно, боясь проскочить нужную остановку. Мы где-то вышли, перешли через улицу и оказались на маленьком треугольнике жёлтых одуванчиков, среди серого асфальта. В подрастающей траве ржавела крышка люка. Я облачился в костюм химзащиты, специально купленный для этого случая, а мой товарищ – в высокие рыбацкие сапоги. Затем достал из рюкзака разводной ключ и поддел рукояткой крышку. Послышался шум мощного потока, из чёрной дыры потянуло влажной прохладой. Трудно передать, какое возбуждение чувствовал я, глядя на пасть колодца, уходящую в неизведанную глубину, и одуванчики, доверчиво кланяющиеся подземелью.

С Андрюхой я познакомился с неделю назад. В праздничный день 9 Мая я слонялся недалеко от дома и забрёл на Ходынское поле – заброшенный аэродром в черте Москвы. Смотрел на стоявшие рядком самолётики, но подходить близко боялся: вдруг сторожа? Прыгал по бетонным плитам взлётно-посадочных полос, как вдруг увидел группу рабочих. Рассмотреть их было непросто, они только заходили на поле со стороны берёзовой рощи и были ещё далеко. Шли впятером или вшестером, в ярких красно-оранжевых спецовках. То разделяясь по одному, то вновь собираясь кучкой, рабочие будто что-то искали. Один из них наконец заметил меня и бодро зашагал в мою сторону. По мере его приближения на груди куртки проступала какая-то надпись. Я вглядывался, напрягал глаза, но всё никак не мог её разобрать. Когда рабочий подошёл совсем близко, угловатые чёрные буквы сами собой сложились в слово «диггер».

В конце XX века диггеры выглядели совершенно по-другому. Да и понятие «диггер» было вполне определённым, так как всем был известен только один представитель этой профессии – друг мэра Москвы, чем-то похожий на киноактёра Ван Дамма огромный плечистый мужчина с забранными в хвост волосами. Если не каждый день, то хотя бы несколько раз в неделю он рассказывал с экранов телевизоров об опасностях и особенностях подземной Москвы, предупреждал о возможных провалах и вероятных авариях. Я далеко не всегда понимал, о чём он говорил. Но было ясно одно: существует отряд специалистов, изучающих московские подземелья, а этот, похожий на Ван Дамма, в нём главный.

Сегодня любой подросток, желающий узнать, как выглядит изнутри метро, угольная шахта, коллектор, любое подземелье, да что там подземелье – ледокол и даже космический корабль, может за десять минут получить об этом хотя бы общее представление в Интернете. Тогда же показанная по телевизору картинка могла не просто впечатлить, а стать настоящим откровением. И вот мой подростковый разум захватили тёмные коллекторы с текущей по ним водой, проносящиеся возле «Ван Дамма» поезда метрополитена, охапки мохнатых кабелей, словно в фантастическом паучьем логове. И всё это было где-то рядом, в буквальном смысле под ногами, нужно было лишь найти вход в этот таинственный подземный лабиринт. Но как я ни старался, входа обнаружить не мог. Я обследовал подвалы соседних сталинок, залезал в будки с рычащими насосами, украдкой, в подворотнях, поднимал тяжёлые крышки колодцев – и везде меня ждало разочарование. Входа в подземную Москву нигде не было, а только лишь тесные пыльные каморки, горы мусора да маленькие ручейки неизвестного происхождения.

Мне казалось, что «настоящие» подземелья находятся под оживленными улицами. Стоит только открыть люк среди автомобильного потока, и он обязательно окажется именно тем, который я так давно ищу. Но сделать это было невозможно! Позволить себе такое могла только официальная служба диггеров, а не я, подросток, оборачивающийся на каждого прохожего.

Диггер подошёл и снял с головы каску с фонариком. Светлые волосы забраны в хвост, тонкий искривлённый нос, серые прищуренные глаза под выцветшими бровями.

– Здорово, отец! – протянул он руку. – С праздничком!

Ноздри у него периодически раздувались, что, несмотря на улыбку, придавало лицу свирепое выражение. Это был не тот диггер, которого показывали по телевизору.

– Люков тут не видел, не пробегали?

– Не, не видел. А что за люки?

– Да обычные, круглые. Коллектор ищем, речка Ходынка здесь где-то. Фу, жара! – утёр он рукавом лоб.

– Слушай, а как к вам можно вступить? Это мечта моя – диггером стать.

– Ну, это не мне решать, а Маклакову – шеф наш!

– Тот самый, знаменитый?

– Тот самый!

Я уже собирался было идти, бежать хоть через всё Ходынское поле, весь город вместе с диггером к «тому самому», но новый знакомый уже снова протянул руку:

– Жаль. Ладно, бывай здоров! Записывай номер.

Мобильники в те времена были разве что у бандитов и бизнесменов! Записной книжки у меня, конечно, тоже не было. Я растерянно копался в карманах, хотя точно знал, что всё равно не найду там ничего, чем можно записать номер. Глядя на меня, диггер тоже постучал себя по комбинезону и извлёк коробок спичек:

– Вот, спичками номер запиши.

– Это как – спичками?

Диггер присел на корточки и, высыпав кучкой спички, начал поджигать их по очереди. Дав каждой немножко погореть, он тушил её и чертил угольком цифры на внутренней части коробка.