Борис Ключников - Закат Евросоюза?
Исламистские провокаторы оказывают неоценимую услугу таким исламофобам, как Герт Вильдерс. Прибыв в США, он был принят на высоком политическом уровне. И не только среди неоконов, не только влиятельными еврейскими организациями. В Америке он выступил с проектом создания Международного Альянса Свободы, в который вошли бы все политические партии, которые разделяют взгляды и программу партии Свободы Г.Вильдерса относительно выселения мусульман. Пока, правда, выселяются с родных мест соотечественники Вильдерса — голландцы, по 120 тысяч в год. Многие переселяются в благополучную Северную Италию. Что им остается делать, если, например, Роттердам — крупнейший порт мира — стал преимущественно мусульманским городом. Они не чувствуют себя дома в своей Голландии! У голландцев, шведов, немцев нет "вековой уживчивости русских". На это и рассчитывает Г. Вильдерс: сеть антиисламских партий он пытается разбрасывать прежде всего в странах северной Европы, в Германии, Америке, Канаде.
Быстрый рост националистических настроений наблюдается в последние 5–7 лет и в Англии. В этом бастионе либерализма, расчетливой терпимости и космополитизма уже давно господствует финансовый капитал. Крайне правые партии никогда не имели здесь заметного влияния. Открыто расистский Национальный Фронт Великобритании распался ещё в 80-е годы. Реформу правого движения начал его бывший член Джон Тиндаи. Он основал в 1982 году Британскую национальную партию (БНП). Однако его популизм был слишком робким. С 1999 года эту партию возглавляет энергичный Ник Гриффин (Nick Griffin), который вырастает в политика национального масштаба.
Гибкий политик, Ник Гриффин увёл БНП от открытого антисемитизма. Отрицание холокоста снято с повестки дня. БНП в 2010 году объявила, что главным врагом английской нации является ислам. Конституция Британской национальной партии, принятая в апреле 2010 года, гласит: "Мы обязались остановить и повернуть вспять иммиграцию, как и миграцию народов в наше Британское Отечество, то, что было допущено с 1948 года без какого-либо ясно выраженного согласия коренных британцев"[12]. Когда Ника Гриффина спросили, почему он и его партия с крутого антисемитизма так быстро перестроилась на исламофобию, он объяснил это так: "Владельцы СМИ охотно принимают и развивают тему опасности ислама. Что толку атаковать могущественную группировку сионистов? Пресса всё равно поднесёт публике все наши доводы как атаку "на бедного маленького портного Маню Коэна, которого мы опять хотим затолкнуть в газовую камеру"… Для нас это тупик, более того — это распад. Это замкнуло бы нас в коробке".
И действительно, в Англии среди образованных людей считается неприличным обсуждать тему антисемитизма. Еврейские общины как-то спокойно за многие десятилетия интегрировались в английское общество. Иное дело мусульмане и все прочие иноверцы и инородцы. Ник Гриффин называет их цветными, чёрными, оливковыми и подтверждает, что "программа БНП предполагает депортацию всех в их страны. И не только недавних иммигрантов, но все крупные азиатские и вест-индские сообщества". Лидер Британской национальной партии обещает, что если его партия придет к власти, то 99 % населения страны будут составлять белые — коренные англичане, ирландцы, шотландцы и прочие кельты. Помимо мусульман и чёрных он указывает ещё и на другого не менее опасного врага нации — на "доморощенных англосаксов и кельтов, ставших либералами и леваками". Они для него враги, которые намеренно разрушают семью — основную ячейку любого общества. Они, — протестует Н. Гриффин, — довели старую добрую Англию до того, что в 2010 году 100 тысяч коренных британцев перешли в ислам, две трети из них женщины.
Тысячи коренных европейцев переходят в ислам по причине духовной опустошённости, в атмосфере, когда идёт целенаправленное искоренение даже остатков христианской символики. Например, снимают кресты в школах и больницах, во Франции ребёнка с крестиком просят его снять, постепенно закрывают христианские учебные заведения. Расстояния в наше время исчезают, а ислам и его активные проповедники рядом. Часто именно они готовы протянуть руку помощи обездоленным и одиноким. Раньше религия определялась рождением. Ныне — всё чаще её выбирают по достижении совершеннолетия. Христиане уже долго молча отступают в своих епархиях. Ислам ныне становится "ловцом человеков", захватывает всё новые заброшенные души европейцев.
Избирателям приходятся по душе откровения Ника Гриффина. И не только потому, что они устали от массовой иммиграции, но и потому, что он резко и часто по делу критикует Евросоюз, брюссельских бездельников-бюрократов и обещает вывести Великобританию из этой бесплодной организации. "Черчилль был бы членом БНП", — доказывает он британцам, которые чтят память Уинстона Черчилля, одного из вождей коалиции, сокрушившей фашизм и его расовую идеологию. Британская национальная партия являет наиболее четкие черты нарождающегося в Европе, пока ещё маскирующегося расизма. Новый расизм не оперирует идеями и догмами классиков расиологии, таких, как граф А. Гоббино, Д. Чемберлен, В. Ляпуж или Ламброзо. Новый расизм уже не выглядит как патология. Теперь это "этноцентризм". В нём не выставляется догма превосходства какой-либо расы, а упорно доказывается, что у разных народов и рас должен быть свой дом, что смешение рас из-за глобализации преждевременно, как и сама глобализация. Европа для европейцев. Азия — для азиатов. Так писал колониальный поэт и политик XIX века Р. Киплинг: Скорее "небо и земля прейдут, нежели сойдутся Восток и Запад!" А если сойдутся, то это и будет столкновением цивилизаций.
Расизм возвращается, он не умер, а затаился и ныне в новых одеяниях выходит на сцену истории[13]. Расизм, как и прочие виды ксенофобии, это процесс формирования в сознании обывателей символического образа чужака, разрушающего национальную идентичность. Он коренится в стремлении сохранить свою кровь, свою землю (Biut und Boden), не допустить смешения цивилизаций. Он проявляется в намерениях любыми средствами обеспечить свою защиту и безопасность нации.
В ответ бурно растёт "чёрный", "жёлтый" мусульманский расизм в Азии и Африке, а также в среде мигрантов. Исчезают остатки прежнего почтения к людям Запада, уходит в прошлое вера в их превосходство. Окончился век триумфа технологий, век евроцентризма. Беда в том, что у Запада везде перевес сил, кроме духовной сферы! Капитализм вообще, а финансовый капитал особенно, убивают христианство, дегуманизируют общество, человек становится товаром в обществе рыночной демократии. Он теперь определяется не по имени, а по номеру, по банковскому счёту. Так он и зашифрован в недрах компьютера. Исламисты знают это, знают, что дехристианизация обрекает западную цивилизацию на духовное бесплодие и трагедию увядания. Они рассчитывают возглавить космополитический пролетариат планеты, предложить ему ислам как вершину веры и богопознания. Запад с его сугубым индивидуализмом и эрзацем религии не способен объединять человечество. Остаётся только надеяться, что именно этот грозный вызов ислама воскресит в Европе угасающее христианство.
* * *На волне исламофобии укрепляются националистические Датская народная партия, Швейцарская народная партия, партия прогресса Норвегии и многие другие. Однако на националистическом и популистском небосводе выделяются две звезды — "новый патриотизм" в Германии и Национальный Фронт (НФ) Ле Пена во Франции. Именно они выступают локомотивами общеевропейского национализма. Новый патриотизм в Германии пока ещё не оформился в какую-либо массовую националистическую партию, но почва для неё давно готова. Немцы открещиваются от двенадцати лет фашизма, от Гитлера, осознают свою вину за великие жертвы войны. Политика денацификации держав-победительниц принесла свои плоды. Но в сознании немецкого народа остаются всем известные вещие слова Сталина: "Гитлеры приходят и уходят, а Германия, а народ немецкий остаётся".
Три поколения немцев обречённо размышляют о том, почему историю их страны мировые СМИ сводят только к гитлеровскому, нацистскому прошлому. Немецкая нация внесла весомый вклад в мировую культуру. Третий рейх Гитлера — тёмная страница в её истории, но ведь был и второй рейх. Взоры немцев всё чаще обращаются к Бисмарку.
Либеральная элита, более полувека господствующая в Германии, отчаянно боится возрождающегося патриотизма. Она, под влиянием Вашингтона, десятилетиями искореняла его. А в итоге получила нарастающий народный отпор. Немцы теряют уважение к либералам-атлантистам, многие рассматривают их как клевретов Вашингтона, где в коридорах власти засели неоконсерваторы — неоконы. Они и вершат судьбу Германии и всего Евросоюза. Либеральные СМИ безуспешно убеждают уже третье поколение немцев: как можно любить Германию, вспомните Гитлера?! Как можно любить современную Федеральную Республику Германию, уже 65 лет оккупированную американцами? — отвечают им идеологи нового патриотизма.
