Сергей Голубицкий - Чужие уроки — 2007
Тем не менее, факт остается фактом: «анально-фекально-мастурбативное» словоблудие Говарда Штерна расценивается работодателем именно в такую сумму. Однако подлинная грандиозность подобной оценки становится очевидной только после ознакомления с финансовой отчетностью компании за последние годы (см. таблицу «Финансовая траектория «Сириуса»).
Компания, терпящая убытки в размере 863 млн долларов, подписывает пятилетний контракт с диджеем на сумму в 500 млн долларов! Впору заподозрить Мела Кармазина, генерального директора «Сириуса», в старческом маразме. Воздержимся, однако, от скоропалительных выводов и взглянем на самый свежий финансовый документ компании: 10-Q (квартальный отчет) за девять месяцев 2006 года. Показательность отчета тем ценнее, что первый эфир Говарда Штерна на «Сириусе» пришелся на самое начало отчетного периода (9 января 2006 года — см. таблицу «Финансовый рывок «Сириуса»).
Цифры хитрые: возросший на 300 млн долларов убыток отражает лишь увеличение расходов на рекламу и обслуживание лавинообразного потока новых подписчиков, которых привел за собой на спутниковые каналы Штерн. Поражает другое: доход компании за год вырос чуть ли не в три раза — на 280 млн 500 тысяч долларов! Иными словами, Говард Штерн за девять месяцев отбил большую часть своего пятилетнего контракта.
Последняя ласточка, свидетельствующая о том, что Кармазин попал прямо в яблочко, явилась 2 января 2007 года: по результатам четвертого квартала 2006 года «Сириус» впервые в собственной истории вышел на положительный финансовый поток!
Такая вот невероятная финансовая подоплека у Говарда Штерна, которого отечественные СМИ трактуют (в зависимости от ориентации) то как пошлого деструктора традиционных ценностей, то как светоч либертарианского духа. На самом деле Штерн — не то и не другое, он — машина для производства денег.
Парадигма Сатурна
Творческая биография Штерна хорошо известна по книге «Наружные половые органы»4 и одноименному фильму, в котором Штерн сыграл самого себя: лубок детства в местечково зажиточном Лонг-Айленде (не путать с Бруклином!), тиран-папеле Бен Штерн, владелец звукозаписывающей студии на Манхэттене, фельдфебель-мамеле Эстер Шиффман, домохозяйка с «напором Гитлера» (выражение умученного сыночка). Переизбыток национального колорита оставил в сердце Говарда Штерна неизлечимую травму: в каждом втором шоу он лукаво подчеркивает, что является «полуевреем» (Оксану Федорову это тоже не миновало), вворачивает словечки на идиш и выдает их за итальянский язык.
Две другие травмы пубертата: школа для негров и диссонанс двухметрового роста с семисантиметровым пенисом.
Оставалось разобраться с последней фобией: в колледже Говарда не подпускали к себе даже слепые девочки — как ему казалось, из-за характерного носа. В конце концов Говард рискнул и нашел понимание. Сокурсница Алисон Бернс не только не отвергла и не попрекнула, но и вышла замуж, родив затем трех дочерей.
На этом, собственно, художественная составляющая творчества Говарда Штерна заканчивается: все последующие двадцать пять лет он честно отрабатывал по дедушке Фрейду вышеперечисленные пубертатные травмы и фобии. Прочая тематика — копрофагия, педерастия, кокаин, алкоголизм, некрофилия, антисемитизм, война в Ираке, злой Буш, дикие русские, использующие газету «Правда» для подтирки, — банальные деривативы.
Феноменальный успех творческого метода Говарда Штерна объясняется тем, что названные проблемы мучают подавляющее большинство человечества. Штерн сублимировал собственные фобии в форме бесстыдно откровенного допроса-диалога и нашел повальное понимание в сердцах соотечественников. Именно и только соотечественников, потому что нигде в мире, кроме Америки, передачи Штерна не пользуются популярностью.
Наивно полагать, что Штерн стал изобретателем бизнеса, эксплуатирующего тему травм и фобий маленького заурядного человека. Веками раньше это доходное ремесло было освоено многочисленной армией калек-попрошаек, религиозных сектантов и воровских сообществ, действующих на доверии. Заслуга Штерна в том, что он первым в истории придал доходной конъюнктуре форму революционной бизнес-модели и новой деловой парадигмы. Но именно Штерн явился подлинным отцом того явления, которое шведские школярята окрестили «бизнесом в стиле фанк»5, якобы инициированным предпринимателями новомодной волны «дот-комов» во второй половине 90-х. Так вот: Говард Штерн не только практиковал «фанк-бизнес» двадцатью годами раньше, но и изобрел его в результате гениального интуитивного эксперимента free-form вещания в радиоэфире.
Из биографии Штерна мы узнаем, что первые восемь лет карьеры его постоянно изгоняли со всех радиостанций. Поводом для изгнания, как правило, служили демарши типа «Набери номер и найди себе партнера по скотоложеству»6 и легендарный «первый публичный множественный оргазм в радиоэфире»7.
Самородка изгоняли, несмотря на фантастический рейтинг и рекламные деньги, проливавшиеся золотым дождем всякий раз, когда он возникал в эфире! Самым невероятным примером служит DC101 (Вашингтон), которая менее чем за год поднялась благодаря Штерну из полного небытия аккурат на первую позицию в списке столичных радиостанций. Все равно прогнали: Штерн не вписывался в единственную представленную на рынке парадигму бизнеса.
Что за парадигма? Задействуем астрологическую метафору и назовем деловую модель американского бизнеса до появления на горизонте Штерна «Парадигмой Сатурна». С этой планетой в классической астрологии связана строго определенная цепочка понятий: жесткая структура и кристаллизация, иерархия и подчинение объективным законам, совокупность границ, пределов и ограничений, сдерживание всего, что не укладывается в норму, дисциплина и внешний порядок.
Сатурн идеально характеризует модель, традиционно принятую в деловом сообществе как минимум последние четыре столетия. Модель эта организует бизнес в качестве составной части окружающего мира, неотделимой от культуры и цивилизации. Именно отсюда — корпоративный дресс-код, корпоративная этика и (ущербная, разумеется, с бытовой точки зрения, но все же) мораль, система корпоративных запретов и табу (полит- и сексуальная корректность в коллективе), и главное — строгая, всем понятная иерархия и структура, определяющая отношение «начальник — подчиненный» в качестве краеугольного камня успешного бизнеса.
Не удивительно, что у Штерна не было ни малейшего шанса вписаться в Парадигму Сатурна. Отсюда неизбежные увольнения, пока не объявился работодатель, который согласился закрыть глаза на повсеместно принятые правила поведения ради сверхприбыли.
Парадигма Нептуна
Мы кружим по морю, блуждаем,
Куда нам курс держать, гадаем,
Покоя нет, гнетет тревога,
А ведь ума у нас немного!
«Передовым» работодателем стала Infinity Broadcasting, синдицировавшая шоу Говарда Штерна на всех радиостанциях своей гигантской общенациональной сети вещания. Infinity не прогадала: уже через два года Штерн превратился в самого популярного ведущего США с рейтингом Арбитрона8, чуть ли не вдвое превышающим ближайших конкурентов. Начиная с 1992 года, Штерн ни разу не уступал лидерства в списке самых популярных диджеев, полностью оправдывая самоназвание «короля всех СМИ Америки».
В чем же заключалась модель бизнеса, адаптированная Говардом Штерном для индустрии развлечений? Продолжая астрологическую аналогию, назовем ее «Парадигмой Нептуна». В астрологии Нептун отвечает за: размытые структуры и иерархии, иллюзии и идеальные образы, мечтания и сублимацию, наркотики, алкоголизм и прочие формы бегства от реальности, все искусственное, заменяющее собой природные вещи и явления, заблуждения и хаос, соединение и смешение полярных вещей. Планета эта не просто разрушает структуры, а утверждает деструкцию в качестве самодостаточного и устойчивого состояния.
Последнее определение — квинтэссенция бизнес-модели Штерна, а заодно и всего «фанка». «Парадигма Нептуна» основана на банальной идее: «Бизнес не является составной частью традиционного бытия человека».
Эта безобидная претензия влечет за собой грандиозные выводы. Если бизнес отличен от традиционной жизни общества, то и законы бизнеса не могут и не должны соотноситься с законами этого общества. У бизнеса собственные этика, мораль и представления о добре и зле. Вернее, никакого добра и зла в бизнесе вообще быть не может, поскольку во главе ценностной пирамиды находится не дихотомия Добро — Зло, а ее величество Прибыль.
