Анна Кривошеина - Путь к Граалю
Как хорошо было бы сбросить с себя весь этот мусор и в современном мире увидеть вновь пернатые шлемы благородных и доблестных воинов древности, увидеть вновь свет Неба, сияющий среди руин крепостных стен, и услышать вновь музыку собственных шагов, звучащую в такт ударам сердца, бьющегося в груди. Победа! Победа! Победа!
Хорхе Анхель Ливрага, основатель «Нового Акрополя»
Герой сегодня и всегда
Мне навсегда запомнился случай, как, выступая перед аудиторией, я пытался объяснить подвиг царя Леонида: сражаясь с персами, он выиграл два дня, и это позволило вывезти из Афин собрание книг и произведений искусства, чтобы они не погибли. Один журналист отчитал меня: «Но вы же знаете, что жизнь гораздо дороже, чем какая-то книга, дороже чего бы то ни было!» Тогда я спросил его, как бы в шутку: «А был бы жив сегодня Леонид, если бы не остался тогда в Фермопилах сражаться с персами?» Такое, естественно, не приходило ему в голову. «Нет, конечно», — ответил он. «Вот видите, — ответил я, — мы все приходим, чтобы умереть. Вопрос лишь в том, чтобы выбрать, каким образом жить или, в худшем случае, как умереть». Этот вопрос во многом сродни тому выбору, который был предложен матери Ахилла: какой бы жизни она хотела для своего сына — долгой, но заурядной или же короткой и славной? И она выбрала для него короткую, но славную жизнь.
Во все времена герои занимали особое место. В индоевропейской мифологии героев даже считали сверхлюдьми, потомками богов и людей. Вспомним Энея, которого называют сыном Афродиты и Анхиза. От земного человека и бессмертной богини родился герой, который сражался в Трое (это происходило примерно в XII веке до н. э.), а потом, согласно рассказу Вергилия, долго странствовал, пока не достиг тех мест, которые мы называем протокультурой Альба Лонга. Все эти утверждения Вергилия считались просто литературным вымыслом, но сейчас благодаря археологическим исследованиям стало известно, что Эней должен был существовать на самом деле. Возможно, нам трудно представить себе, что он был героем, но, когда мы видим все, что он сделал, нас охватывает особый духовный и психологический трепет, и мы понимаем, что некоторые люди приходят в мир с такими способностями, которые выводят их из круга обычных людей. Четырехлетний Моцарт садился играть на фортепиано, инструмент накрывали простыней, и сквозь нее он исполнял несколько сонат. Способен ли на такое обычный ребенок? Однажды Августу сказали: «Господин, эта часть стены осталась пустой, и мы не знаем, как ее заполнить». Он поднял с пола пальмовый лист, обмакнул его в тушь и ударил им по стене. В результате получилось то, что мы называем ионической, или коринфской, волной, — орнамент, столь высоко ценимый в эстетике классического искусства. Можем ли мы тоже участвовать в героических деяниях, можем ли обрести способность совершать чудеса, делать то, что выходит за рамки обыденного?
Как говорил Платон, в нас есть «и то, и другое».
Птолемей Сотер, вспоминая Александра Великого, говорил: «Когда Александр был жив, мы творили чудеса. После его смерти мы еще совершаем подвиги, но творить чудеса уже не способны». Что же такого было в Александре, что иудеи — народ, столь ревностно хранивший свои традиции, — принимали его в Храме Соломона? Что в нем было такого, что великий индийский царь Сопор спустился со своих слонов и сказал ему: «О Александр! Дай мне ту судьбу, которую я дал бы тебе. Поступай так, как сочтешь нужным. Я уверен, что все сделанное тобой будет добрым и справедливым»?
К сожалению, героизм сейчас не в моде. В Испании, например, вошло в привычку шутить и об Изабелле Католической, и о Сиде; они превратились для нас в какие-то неясные тени. Однако то, что делали эти люди, принадлежит не только истории, но и культуре. Они положили начало языку, на котором мы говорим, они дали правила, по которым мы живем. Так разве можно говорить, что они ушли в прошлое? Как философ я верю в цикличность истории, и так же как есть время рассвета и время заката, после «ночи» истории обязательно наступит ее «рассвет».
Мы должны понять, где та скрытая пружина, которая поможет нам превратиться в героев, которая сможет вывести нас из-под общего знаменателя, вырвать из серой массы, чтобы выделить нашу индивидуальность согласно нашим главным достоинствам, нашим самым великим мечтам. Пусть простят меня мои ученики за то, что я повторю известное им, но ради тех, кто впервые это слышит, я воспользуюсь для объяснения уже знакомой педагогической моделью.
Древние философы говорили, что человек — это не только физическое тело; он имеет семь основных носителей, тел, способов выражения в мире, которые позволяют ему иметь доступ в другие реальности. За физическим телом, видимым и осязаемым, есть тело энергетическое, которое поддерживает жизнедеятельность и целостность нашего организма. Дальше идет психическое, или эмоциональное, тело, называемое оккультистами астральным. Над ним располагается конкретный ум, который рассуждает, помнит, ведет хозяйственные расчеты, а еще выше — другой ум. На папирусе Ани они символически представлены двумя женскими фигурами, одетой и обнаженной. Первая фигура — это кама-манас, или конкретный ум; вторая, обнаженная, почти полностью скрытая за первой, символизирует Манас. Манас — это ум философский, который хотя бы иногда, в краткие мгновения задает вопрос: откуда я пришел, куда я иду? Но поскольку еще не наступил эволюционный этап полного его раскрытия, он вновь прячется.
Сколько раз, когда у нас умирал близкий человек, мы задавались вопросом, вернется ли он снова в этот мир, а перед рождением ребенка спрашивали себя, приходил ли он в этот мир раньше… Но вскоре мы возвращались к повседневности, к проблемам на работе или в учебе, которые уводят нас от этих размышлений, и философский ум снова прячется. Вы, конечно, знаете, что слово «философия» означает «любовь к Мудрости», «поиск Мудрости». Высший разум (Манас) и есть та часть нас самих, которая стремится к Мудрости, а конкретный ум ищет комфорта, оценивает стоимость машин, объем цилиндров.
Выше этих тел находится то, что весьма трудно для нашего понимания, — интуитивная (религиозная) и волевая части. Внутри каждого из этих тел любое явление (в том числе и героическое) будет отражаться на более высоком уровне с помощью соответствующих подтел.
Как нам открыть в себе героя — героя, которым мы так восхищаемся? И неважно, как его зовут: Александр, Эней или, скажем, Дон Кихот — персонаж, который никогда не существовал физически, но реально существует психологически. Сколько раз нам хотелось вырваться из рутины повседневности, в которую мы так погружены, защитить слабых, заступиться за женщин и детей, даже если для этого потребуется надеть на голову кастрюлю, взять прут, выйти на улицу и сразиться со всеми злыми, несправедливыми, непорядочными! В чьем сердце не живет такая мечта? И, может быть, рядом с нами окажется добрый Санчо, который будет напоминать о том, какова повседневная действительность, или мы сами станем таким Санчо, готовым пойти вместе с Дон Кихотом. Все это, как утверждал Платон, идет от присутствия в человеке и «того», и «другого». Есть люди, которые рождаются с особой печатью на челе, их рождение обусловлено исторической необходимостью. Они принимают на себя то, что на Востоке называют Кармой или скандами, — бремя Судьбы. Старая испанская легенда говорит о том, что, когда Испании будет грозить опасность, придет человек из Тахо. Даже если подобные рассказы только легенды, нам необходимо в них верить. Верить не только в физическую реальность, но и в другие реальности, которые наполняют наши глаза светом, а иногда — слезами, которые дают нам силы преодолевать все трудности, продолжать идти уверенно, с высоко поднятой головой.
В человеке, говорили древние, заложено семя всего, что есть во Вселенной. В каждом из нас живет нищий и король, плут и честный человек, тот, кто убивает, и тот, кто умирает, преследователь и преследуемый. В каждом из нас есть тот, кто покоряется обстоятельствам, кто смиренно страдает, понурив голову, словно вол, и есть тот, кто эти обстоятельства пытается преодолевать во имя благородного и высокого дела.
Микеланджело Буонаротти. Давид. Фрагмент
В каждом из нас может родиться герой. Для этого нужно только, чтобы «вещество» нашей духовной воли всегда поднималось до наивысшей части каждого из планов, на которых мы действуем. На практике, в сфере физического, это выражается в поддержании чистоты и порядка во всем, что нас окружает, в заботе об экологии, в том, что мы действуем заодно с Природой, а не против нее. В сфере энергетической это предоставление своей энергии в распоряжение других людей, не скупясь, когда нас просят помочь нуждающимся. Я говорю не о нищих-профессионалах с большими табличками на груди, которые на вырученные деньги покупают наркотики, — речь идет о настоящей помощи бедным. Однажды Александр Великий, встретив нищего, придержал своего коня Буцефала (его так назвали по пятну на лбу, похожему на быка) и сказал: «Нищий, я дарю тебе город Приама». Нищий посмотрел на него и спросил: «Александр, ты даришь город нищему?» И тот ответил: «Здесь не нищий просит, а Александр дает». Умение нести такого Александра внутри себя — вот что приводит ко встрече с героем. И не только тех, кто получает. Надо обладать здоровой гордостью быть теми, кто дает. Хотя я знаю, что гордость нынче тоже не в моде. Модно говорить о скромности, о развивающихся странах — говорить «во имя народа». Много веков тому назад во имя Бога носили огромные золотые кресты и мантии, усыпанные драгоценными камнями. Сегодня во имя народа устраивают шумные праздники и произносят демагогические речи. Я не говорю ни во имя Бога, поскольку слишком мал для этого, ни во имя народа, поскольку не веду предвыборной кампании. Я хотел бы говорить во имя Истины, во имя того, что было, есть и будет, во имя того, чего не в состоянии изменить века и тысячелетия. Мы действительно можем открыть в себе ту силу воли, которая озарит нас светом героического — хотя бы на миг. В той или иной форме загадочная Природа всегда воздает за эту щедрость.
