Наталия Лебина - Проституция в Петербурге: 40-е гг. XIX в. - 40-е гг. XX в.
И все же Петроград оказался первым крупным российским центром, где была предпринята попытка более или менее серьезной работы по созданию условий для возвращения проституток к нормальной жизни и предотвращению вовлечения нового контингента женщин в сексуальную коммерцию. Лишь в декабре 1922 г. был опубликован циркуляр ВЦИК, положивший начало планомерной борьбе с продажей любви во всероссийском масштабе. Он включал программу мер, близких по сути и форме к тем, что уже наметили власти в Петрограде, а также объявлял о создании Центрального совета по борьбе с проституцией во главе с народным комиссаром здравоохранения Н. А. Семашко. Его заместителем стал упоминавшийся уже профессор В. М. Броннер. В совет вошли представители ВЦСПС, наркоматов труда, юстиции, внутренних дел, женотдела ЦК ВКП(б), комсомола, что рождало надежды на возможное соединение медицинских и правовых аспектов в ходе борьбы с проституцией.
В составе Центрального совета явно преобладали сторонники гуманных, филантропических методов. Вероятно, поэтому одним из первых своих распоряжений совет обязал милицию не производить облав, не подвергать женщин, подозреваемых в торговле собой, принудительному освидетельствованию и вообще не использовать насильственных действий. Считалось недопустимым, например, удаление из кафе и увеселительных заведений особ женского пола лишь на том основании, что они якобы подыскивают здесь себе клиентов. Задержать же женщину на улице, по мнению совета, можно было лишь в случае нарушения ею общественного порядка. Правда, вопрос о противоправности поведения решался постовым милиционером, как правило руководствовавшимся в своих действиях соответствующей статьей закона. Приставание к мужчинам чаще всего рассматривалось как хулиганство. Конечно, юридическая неприкосновенность личности в данном случае нарушалась, но все же делались попытки действовать на основании закона. В целом комплекс вышеперечисленных мер, предложенных советом, способствовал охране прав женщины в отсутствие каких-либо законодательных актов, карающих занятие проституцией, защищал от произвола административных органов. Одновременно совет выступал за преодоление некоторых привилегий бывшим проституткам. Он, судя по информации в журнале «Коммунист» за 1922 г., с одобрением отнесся к опыту Витебской комиссии по борьбе с проституцией, которая обязала предприятия предоставлять в первую очередь место на производстве и квартиру не работницам с малолетними детьми, а гулящим девицам, чтобы отвлечь их от своего ремесла. Подобную практику предлагалось распространить по всей стране.
Петроградский совет по борьбе с проституцией начал работать с 1 марта 1923 г., сменив межведомственное совещание и формально приняв его программу деятельности. Первоначально его возглавила заведующая венерологическим отделением губздравотдела А. А. Сахновская, а с января 1924 г. ее сменил на этом посту врач Б. И. Иоффе. Размещался совет в доме № 1 по Екатерининской улице. Новой организации пришлось сразу же выдержать несколько острых конфликтов с милицией, упрямо продолжавшей устраивать массовые облавы на проституток в гостиницах, ресторанах, на улицах, арестовывать их и выселять из квартир. С середины 1924 г., сторонникам либерально-правовых мер удалось на время парализовать деятельность милиции в отношении женщин, торговавших собой. Было прекращено рассмотрение дел о проституции. Весьма показательной в этом плане является записка начальника ленинградской милиции И. С. Серова, датированная июнем 1924 г. и направленная в одно из районных отделений. Поводом к записке послужили незаконный арест некой гражданки Р. и изъятие у нее трудовой книжки. Вот официальный текст документа: «За неисполнение моих распоряжений, отдаваемых в приказе, объявляется Вам выговор с занесением в послужной список, а учнадзирателя вверенного Вам отделения Антонова за подобное составление протокола по обвинению в проституции — арестовываю на 3 суток»[253].
Временно наладив отношения с милицией, губернский совет начал разворачивать свою просветительскую деятельность. К ней были привлечены известные специалисты, в частности Ф. А. Вальтер, имевший богатый опыт работы еще в Российском обществе защиты женщин. Кстати сказать, пропагандисты совета по борьбе с проституцией часто обращались к дореволюционным приемам установления взаимоотношений с падшими женщинами. Популярными становились чтения классической художественной литературы о судьбах проституток в царской России: «Ямы» Куприна, «Тьмы» Л. Андреева и т. д. Совет проводил лекции по ознакомлению населения с возможными последствиями связи с гулящими особами. Так, в 1924 г. на предприятиях и в организациях было прочитано 250 лекций о венерических заболеваниях, которые посетили почти 20 тыс. человек. Началось издание агитационных листовок, брошюр.
Реальной помощью проституирующим женщинам явилась организация венерических диспансеров, о чем уже знает читатель, и бесплатного лечения в специальной больнице им. В. М. Тарновского. Совет по борьбе с проституцией стремился установить и контакты с биржей труда. Уже в апреле 1923 г. он разослал руководителям предприятий циркуляр, рекомендовавший соблюдать осторожность при увольнении молодых женщин или в крайнем случае устраивать для них артели, а также принял решение о создании общежитий для безработных и проведении правовых консультаций. Правда, на практике удалось осуществить немногое. Совет являлся лишь объединяющим и регулирующим органом, к тому же крайне малочисленным по составу и непостоянно действующим. Он не имел собственных средств, исполнительного аппарата и принимал только рекомендательные решения, которые зачастую не выполнялись. В марте 1923 г., например, совет безрезультатно обращался в отдел социального обеспечения с предложением предоставить хотя бы части женщин, выпущенных на свободу из мест заключения в связи с массовой амнистией, временный кров. В январе 1925 г. губернское экономическое совещание отказалось открыть общежития для молодых безработных женщин. Несколько созданных для них артелей были вскоре ликвидированы из-за отсутствия средств. Представители профсоюзов и биржи труда вообще игнорировали заседание совета. И то, что хотя бы отчасти удалось сделать по этой линии, — целиком заслуга активисток из женотдела губкома ВКП(б). С целью усилить работу Ленинградский губисполком в женский праздник — 8 Марта 1924 г. — создал свою постоянную комиссию по борьбе с проституцией в помощь совету, за которым оставалось общее руководство, но комиссия эта просуществовала недолго.
К 1925 г. ленинградский губернский совет по борьбе с проституцией практически прекратил свою деятельность. Лишь через два года — в феврале 1927 г. — он занялся претворением в жизнь циркуляра Центрального совета об организации трудовых профилакториев при венерических диспансерах. Городские власти поддержали эту инициативу. По их предложению были созданы районные советы (совещания) по борьбе с проституцией при райисполкомах и райздравотделах. В апреле 1927 г. подобный орган появился в Выборгском районе, в октябре — в Московско-Нарвском, в ноябре — в Володарском, в декабре — в Центральном городском и.т. д. Теперь эти организации располагали собственными материальными фондами, то же можно сказать и о городском совете (совещании). По-прежнему возглавляемый заведующим облздравотделом, городской совет имел более многочисленный состав, а главное — в его распоряжении находились немалые средства, пополнявшиеся правительственными субсидиями, ассигнованиями по лечебно-страховому фонду и т. п.
Возобновление в 1927 г. борьбы с проституцией началось, конечно, с развертывания агитационно-пропагандистских кампаний, организации лекций, диспутов, показа кинофильмов и т. д. Немного позже городские власти приступили к реальной работе по оказанию социальной помощи женщинам, вовлеченным в торговлю телом. Так, в 1928 г. Совет Центрального городского района провел обследование 700 особ, занимавшихся проституированием. 128 из них была предоставлена работа, 114 женщин, оказавшихся серьезно больными, отправили на лечение в венерологическую больницу им. В. М. Тарновского, несовершеннолетних передали в общество «Друг детей» и т. д. Всего в Ленинграде за 1928 г. трудоустроили более 300 гулящих женщин и 17 предоставили жилплощадь.
Однако филантропическая деятельность советов по борьбе с проституцией в отсутствие законодательства, квалифицировавшего признаки поведения женщины как продажной особы и соответственно, определявшего ее статус в обществе, имела совершенно непредсказуемые последствия. Некоторые безработные или просто малообеспеченные женщины, зная о льготах, предоставляемых тем, кого называли проститутками, выдавали себя за продажных особ, на самом деле не занимаясь сексуальной коммерцией. Такое явление можно назвать своеобразным «хипесом» по отношению к властным и общественным структурам, обкрадыванием их, о чем, в частности свидетельствует один из протоколов заседания Совета Московско-Нарвского района весной 1929 г. На заседании рассматривалось заявление некой гражданки У., которая ходатайствовала о предоставлении ей пособия, так как она «буквально голодает, живет в очень тяжелой обстановке, одинаково близка и к самоубийству, и к проституции». Гражданке У. помогли. Однако на том же заседании из 15 рассмотренных аналогичных заявлений 7 отклонили ввиду того, что у их подательниц, по мнению совещания, «признаков проституции нет»[254]. Более того, тех женщин, которым удавалось выдать себя за проституток и таким образом трудоустроиться, с позором увольняли с работы и исключали из профсоюза.
