Ближний бой. ЦРУ против СССР - Киркпатрик Лаймен

Выполняя поручение Даллеса, служба безопасности заново перепроверила тех двоих, которые работали в Управлении. Изучая фамилии в списке, и особенно то, что о них было сказано, я все больше убеждался, что где-то прежде уже читал нечто подобное. Имелось какое-то сходство в формулировках, а обе фамилии, как мне показалось, уже упоминала наша вспомогательная организация. Мы проверили архивы, и, конечно же, формулировки обвинений оказались полностью идентичными с так называемыми докладами, «перетряхивавшими грязное белье», которые вспомогательная организация подсовывала нам о наших собственных служащих, а большинство фамилий в списке принадлежало тем же самым «зловещим людям».

Я решил, поступив, возможно, глупо, взять дело в свои руки и назначил в одном вашингтонском отеле встречу с представителями нашей вспомогательной организации. Я отравился Один на встречу, захватив с собой копию записки сенатора Маккарти. Там я вручил ее шефу подразделения, которое, как предполагалось, «работает на нас», и обвинил его в том, что это он передал записку сенатору Маккарти. Немного пошумев, он признался, что сделал это, но стал утверждать, что это не только его прямое право, но и обязанность. Далее он сказал, что предлагал сенатору Маккарти, чтобы вся его организация работала на сенатора, не занимаясь ничем другим, кроме расследования в отношении служащих государственного аппарата США.

Этот случай произошел вскоре после того, как мы поставили эту организацию в известность о том, что разрываем с ней контракт и что в дальнейшем ни о каком субсидировании не может быть и речи. Однако это не помешало им продолжать бомбардировать нас различными предложениями и вести закулисную подрывную борьбу, в основе которой лежало утверждение, будто они располагают ценной разведывательной сетью, которой Соединенные Штаты пренебрегают. Мы, конечно, уже прекрасно знали не только то, что речь шла, за малым исключением, о ложной разведсети, которая иногда давала ценную информацию, но мы также знали, что значительная часть их так называемых разведывательных источников не что иное, как «бумажные мельницы» — организации беженцев и эмигрантов, передававшие материалы, выдаваемые за разведывательные сводки. Сообщения эти представляли небольшую ценность, были ненадежны и весьма часто преследовали цель навязать какую-то определенную точку зрения.

Ни одна разведывательная организация не может позволить себе игнорировать потенциальные источники информации, особенно если они претендуют на сферы, находящиеся в области жизненно важных интересов. Но если передаваемые организацией материалы постоянно оказываются малоценными или вовсе не имеющими никакой цены, единственный практически верный способ действий в таком случае — прекратить всякие взаимоотношения с этой организацией и сэкономить деньги налогоплательщиков.

Именно так мы и поступили в данном случае.

Работа генерального инспектора требовала ознакомления с деятельностью нашей организации за границей. Я считал весьма важным, чтобы эта сторона деятельности Управления контролировалась как можно чаще: требовалось не только обеспечить успех зарубежной деятельности ЦРУ, но также, что еще важнее, гарантировать хорошую координацию разведывательной системы США за границей. Для личного участия в инспекционных проверках я был наделен чрезвычайными полномочиями, ибо неофициально узнал, что заместитель директора ЦРУ, генерал Чарлз Кэйбел, подготовил на меня аттестацию, подписанную Даллесом, в которой говорилось, что я уполномочен по своему усмотрению делать буквально все в нашей организации «без необходимости совершать поездки». Генерал Кэйбел полагал, что, передвигаясь в каталке, я не могу путешествовать.

Через несколько недель я уже улетел в двухмесячную поездку, во время которой посетил все страны Латинской Америки. Это было в 1956 году. В 1957 году я объездил всю Западную Европу, в 1958 — Центральную Америку и район Карибского моря, в 1959 — почти весь Африканский континент, а в 1960 году — всю Юго-Восточную Азию и снова большую часть стран Западной Европы, не говоря о том, что исколесил все Соединенные Штаты.

Вспоминая о годах работы на посту генерального инспектора Центрального разведывательного управления, я с удовлетворением отмечаю, что деятельность нашего аппарата и многие наши рекомендации привели к существенному улучшению работы организации. Пожалуй, не меньшее удовлетворение я испытываю от сознания того, что наш инспекционный аппарат послужил образцом по крайней мере для двух других правительственных ведомств, построивших по нашему примеру свою службу инспекции.

Тем не менее я никому не пожелаю долгой службы на посту генерального инспектора. Чтобы эффективно осуществлять свою деятельность, генеральный инспектор должен действовать твердо и объективно, даже если это ведет к потере друзей. Генеральный инспектор, который докладывает лишь о том, чего хочет инспектируемое подразделение, не оправдывает своего назначения. Крайне важно, чтобы ЦРУ имело самого преданного делу генерального инспектора.

Возможно, самый полный отзыв о моей службе в качестве генерального инспектора был дан Джоном Маккоуном в ходе интервью со Стюартом Олсопом из «Сатедей Ивнинг Пост». Олсоп готовил статью, рассказывающую о том, что сам он называл борьбой между Маккоуном и Макнамарой за власть в Вашингтоне. Он детально интересовался руководящим составом ЦРУ. После интервью я узнал, что Олсоп спросил Маккоуна, какого он мнения обо мне, отметив, что я выгляжу в глазах других «человеком, весьма склонным к полемике». Ответ Маккоуна был краток и многозначителен: «Этот человек не смог бы пробыть более восьми лет на посту генерального инспектора ЦРУ и не стать склонным к полемике».

Глава 7. Куба Батисты

Фидель Кастро пришел к власти на Кубе 1 января 1959 года. Бежавший из Гаваны Батиста к тому времени уже лишился поддержки большинства кубинского народа, выступившего против усиления тирании и террора, с помощью которых диктатор тщетно пытался подавить «Движение 26 июля». Мне все это было очень хорошо известно, поскольку в 1956, 1957 и 1958 годах я регулярно совершал поездки на Кубу с целью, помочь правительству создать эффективную организацию для борьбы с коммунизмом и наблюдал прогрессирующее ослабление режима Батисты.

Я решил лично руководить одной инспекторской проверкой нашей деятельности в Латинской Америке, запланировав 6‑недельную поездку, которая начиналась в Гаване, а завершалась в Мехико и в ходе которой я посетил все страны Южной Америки. Когда я обсуждал маршрут поездки с директором ЦРУ Алленом Даллесом, он обратил внимание на обстановку в Гаване и сказал, что поездка даст хорошую возможность проверить, как президент Кубы Фульхенсио Батиста выполнил обещание, данное в свое время Джону Фостеру Даллесу, государственному секретарю. Батиста обещал Джону Фостеру Даллесу создать эффективный орган для борьбы с коммунистической деятельностью на Кубе. К июню 1956 года в этом направлении Батистой еще почти ничего не было предпринято, если не считать того, что внушительная сумма денег была потрачена на организацию, существовавшую лишь на бумаге. Основная часть денег, по-видимому, просто не дошла до тех, кому она предназначалась.

Даллес заверил меня, что он попросит своего брата написать письмо президенту Батисте, и мы обсудили конкретные вопросы относительно того, что можно предпринять, чтобы усилить роль кубинской организации, известной под названием БРАК («Buru Para Repression de los Actividados Communista» — «Бюро по подавлению коммунистической деятельности»). B правительственной иерархии Кубы БРАК занимал невысокое положение, так что полковнику, возглавлявшему эту организацию, было, вероятно, нелегко добиться аудиенции у президента (бывшего сержанта). Даллес предложил убедить Батисту передать БРАК в непосредственное подчинение кому-либо из членов кабинета и возвысить роль организации и ранг ее шефа. Он предложил мне проконсультироваться в отделе латиноамериканских стран и ехать, как только будут готовы конкретные предложения.