Валерий Коровин - Конец проекта «Украина»
Засевшая в Киеве хунта, что было ясно ещё до всякого Майдана, столкнулась с теми же самыми проблемами, с которыми столкнулся в своё время Янукович, а именно с необходимостью поиска средств для поддержания затухающей украинской государственности как таковой. Потому что государство — это дорого. А окончательно порвав отношения с Россией, они со всей неизбежностью осознали, что теперь единственный и последний их инвестор, спонсор и заёмщик — это Запад. Поэтому-то так важно встроиться в тот формат, который Западу наиболее понятен, приятен глазу и приемлем для тамошних политиков. Именно исходя из визуальной, стилистической и эстетической оценки Европа зачастую и распределяет займы, транши и прочую финансовую поддержку. Поэтому майдановские элиты и решили всё же начать соблюдать некую имиджевую сторону, отдельные презентационные формальности, в которые явно не вписывался Сашко Билый со своим брутальным стилем, со своим автоматом, ножами, бритой башкой и заявлениями, которые лежали абсолютно вне рамок евроимиджа. Нужно было что-то с этим делать, как-то корректировать эстетическую сторону нового бандеровско-демократического государства. Ясно было, что таких людей нужно выводить из сферы внимания мировых СМИ и вообще из сферы публичной политики куда-то на периферию, маргинализировать их. Но как, если именно они являлись мотором бандеровского переворота?
Музычко и президентские выборы
Строго говоря, Музычко дискредитировал новую власть только в глазах Запада. Точнее, Европы. А вот в глазах внутренних потребителей политических процессов скорее наоборот — придавал ей легитимности, то есть популярности и массовой поддержки. Конечно же, он не мыслил в категориях государства, а будучи бандитом занимался грабежом, отъёмом автомобилей, в том числе у полицейских, и тем ещё больше занижал уровень доверия к власти, к силовикам, разрушая остаточную, и так уже распавшуюся государственность. Он нёс исключительно деструктивную функцию, дополнительно катализируя ситуацию и так уже неуправляемого хаоса в условиях полного отсутствия какой-либо структурности и порядка. И это окончательно загоняло трещавшую по швам украинскую государственность в тупик.
Осуществляя нападения, совершая грабежи, Музычко при этом все свои действия мотивировал потребностями революции, а следовательно, опирался на легитимность Майдана. В глазах бандеровских масс и выходцев с Западенщины он создавал себе репутацию героя, борца за народ, за его интересы. Понятно, что в буквальном смысле народу такие действия никак помочь не могли, а вот романтический образ некоего борца с номенклатурой, с чиновничеством, с теми, кого Майдан так ненавидит, с теми, кто обворовывал страну последние два десятилетия, он себе создавал довольно успешно. Он совершенно неконструктивен и никак не способствует не только развитию, но даже сохранению остатков государства, но людям нравится. Создавая себе некий имиджевый, героический ореол, Музычко вместе с тем разрушал государственность. Всё, что нравится массам, не всегда, а чаще совсем не полезно для государства. Здесь нужно выбирать что-то одно: либо популизм и способность нравиться массам, либо интересы государства, его цельность, суверенитет и дееспособность.
Музычко был типичным полевым командиром и опирался на одну из банд, которых на Украине десятки, если не сотни. Он контролировал только то пространство, которое находилось в сфере его непосредственного воздействия. В основном он пребывал в Ровно и Ровненской области, не выходя за пределы этого ореола, ибо там ситуацию контролируют другие банды. Зато именно в Ровненской области он разгулялся по полной программе, от его деятельности стонали все: не только представители бывшей власти, но и коммерсанты средней руки. Но больше всего его действия раздражали тех, кому есть что терять, у кого есть что отнять.
Музычко приходил не к обездоленным, бедным, ничего не имеющим гражданам. Он приходил к состоятельным людям, к чиновникам, к руководителям бывших милицейских отделов, к коррупционерам, к бизнесменам и забирал то, что можно было забрать. Это в основном были шикарные машины, деньги, ценности. После чего он брал бизнесменов и нуворишей под так называемую защиту — требовал деньги за то, что в дальнейшем обещал к ним больше не приходить. Всё это тем или иным образом, как ни странно, и складывалось в электоральный успех.
Уже сейчас очевидно, что русское большинство юго-востока, по сути, вынесено за скобки новой бандеровской государственности, а следовательно, будет как минимум игнорировать любые выборы, а как максимум — противиться их проведению, вплоть до возникновения новых очагов сопротивления ползучей бандеризации. Просто потому, что даже простое соприсутствие в списках избирателей легализует нацистскую хунту. Пока такие политики, как Ляшко, Ярош и Тягнибок, в Киеве, альтернативой является либо нахождение в составе России, либо существование в качестве суверенного образования — Федерации Новороссия.
Основной электорат, за который бьются кандидаты-радикальные укронационалисты, — это именно электорат Западенщины и Малороссии — простые деревенские парни с хуторов, которые ездили на Майдан для того, чтобы вершить судьбу Украины по своему розумению. Судьбу того, что от Украины осталось, они собираются вершить и дальше — теперь посредством выборов и приведением во власть своих, настоящих этно-националистов, патентованных бандеровцев и тех, кто с оружием в руках доказал своё право быть во власти. А для этого электората чем брутальнее и злее, тем лучше. Чем более русофобским является тот или иной политик, тем он перспективнее в электоральном смысле. Геть весь официоз! А люди с автоматом, с ножом, с битой — это как раз то, что надо, — свои парни — во власть.
Как ни странно, но что на президентских, что на парламентских выборах Сашко Билый, учитывая тот социальный контекст, который сложился после Майдана и доминирует в киевской политике, выглядел бы как раз весьма перспективным кандидатом. Он отвечал всем тем критериям, тем запросам, к которым массы, плебс, весь этот орущий Майдан как раз и вожделел. И в этой связи причиной его устранения могло стать, как ни удивительно, понимание того, что он реальный конкурент. Не тот, что одержит победу, но тот, что отнимет реальные голоса, столь необходимые любому кандидату от хунты. Это не так смешно, учитывая, что избирательный контекст на Украине изменился. И если мы выносим за скобки русское большинство юго-востока, то что у нас остаётся? Остаётся экзальтированная публика Киева, толкущаяся на Майдане, и некая деревенская избирательная масса Западенщины, которая как раз Сашко Билого и видит в качестве своего парня, близкого им кандидата. Исходя из этой опасности, хунта просто вынуждена была его убрать ещё и по соображениям необходимости устранения неожиданного конкурента.
Грязное дело — не для спецслужб: третья сила Майдана
Одним из главных вопросов во всей этой истории стал вопрос о том, кто же всё-таки был исполнителем убийства? И почему действовал столь открыто и нагло? Учитывая путаницу в показаниях со стороны силовых ведомств хунты, становится понятно, что Билого устранили представители так называемых частных армий, которые сегодня весьма распространены на пространстве бывшей Украины в силу того, что обычным сотрудникам Министерства внутренних дел такую деликатную задачу доверить вряд ли возможно. Хотя бы потому, что они всё-таки являются носителями некоего остаточного государственнического мышления. А с точки зрения государства любое насилие вне суда, а тем более внесудебная расправа — недопустимы. Это сразу же отменяет государство, подрывает его базовые устои.
Когда же государства нет, этот вопрос не стоит так остро. Но с другой стороны, встаёт вопрос именно деликатности самой задачи. Сотрудники Министерства внутренних дел, работавшие при Януковиче и в прежние годы на украинское государство, вряд ли согласились бы на такое очевидное, вопиющее беззаконие. А вот представители частной армии — это обычно люди без принципов, которые мотивируются исключительно деньгами и за деньги выполняют самую грязную работу, — совершают подобные акты с лёгкостью. В этом случае соотношение задачи по ликвидации и отсутствие государственнического мышления вполне объяснимо.
Точно так же этого не мог исполнить некий идейный бандеровец, которых сейчас очень много набирают и в национальную гвардию, и в СБУ, потому что для него Сашко Билый — образец политического бойца за единую, независимую Украину. И устранять его он, скорее всего, отказался бы. А вот наёмник частной армии, особенно иностранец, не украинец и не русский, а представитель другого государства, либо же некая завезённая из-за пределов нынешней Украины ликвидационная бригада — представители специальных служб других государств — с лёгкостью. Их участие, кстати, довольно распространено в принципе в истории, особенно последних лет.
