KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Документальные книги » Публицистика » Журнал Русская жизнь - Безумие (март 2008)

Журнал Русская жизнь - Безумие (март 2008)

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн журнал Русская жизнь, "Безумие (март 2008)" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Как объясняет Людмила Константиновна, выводя меня из свинарника в чистое поле, которое через пару месяцев зазеленеет всходами картошки («70 соток, всем работы в страду хватает!»), свиньи в больнице отвечают еще и за психотерапевтический эффект. Даже тяжелобольные, которых время от времени приводят на экскурсию в свинарник, пообщавшись с животными, начинают лучше себя чувствовать. Конечно, правильнее было бы им общаться с дельфинами (как того и требует психосоционика), да где взять дельфинов на селе? Людмила Константиновна переводит разговор на молоко: «Были у нас и лошади, и коровы. Да отказались мы от них, потому что не уследишь за сохранностью продукта. Ведь и „святые“ молоко пьют не хуже грешников».

Медсестра добросовестно показывает мне остальные хозяйственные постройки на территории больницы, терпеливо объясняя, что к чему. Например, столярный цех выдает не только рамы, но и опилки - на подстилку свиньям. Есть в больнице и свой автопарк, состоящий из личной «Волги» главврача, УАЗиков для перевозки больных и прочих тяжестей, а также автобуса ПАЗ, который развозит сотрудников по домам.

III.

Возвращаюсь к Борису Аркадьевичу, он встречает меня в кабинете словами «Нагулялись уже?», и мне непроизвольно от его тона хочется приготовиться к надеванию смирительной рубашки. В этот раз я замечаю, что прямо над головой замглавврача висит плакат с портретом розовой свиньи в очках.

«Хорошее все же сейчас время для медицины настало! - признается Борис Аркадьевич. - Неизлечимых больных нынче нет! Я знаю наверняка, что они там вам всякого наболтали. Вы бы их лет десять назад видели! Сейчас вот, видите, они говорят, а не мычат». Борис Аркадьевич начинает монотонно читать лекцию о психотропных препаратах, суть которой сводится к тому, что больного выписывают через 40 - 60 дней, а тяжелобольного - через 80, а не держат годами, как раньше. И в смирительную рубашку закатывают или привязывают к кровати максимум в первые три дня, а потом начинается благотворное действие лекарств, и больной начинает постепенно превращаться в человека.

И вообще сейчас, уверен Борис Аркадьевич, больные стали какие-то неинтересные: «Вы не поверите - но ни одного не то что Наполеона, но даже Сталина и Ельцина нет уже лет восемь-десять!» Он связывает это с всеобщей индивидуализацией общества, случившейся как раз в последние годы. В общем, ни руководить, ни подчиняться некому.

Зато буйным цветом расцвело так называемое «мозаичное сознание». «Бред у больных в основном сейчас связан с усложняющейся действительностью. Им кажется, что на них воздействуют лучи, аппараты, подглядывающие устройства. В последние года три поступило к нам около десяти человек, которые были убеждены, что живут в „Матрице“, что вокруг инсценировка действительности и сплошные декорации». Борис Аркадьевич берет подшивку каких-то рукописных листочков, долго перебирает их, а потом продолжает: «Еще, конечно, суициды сейчас большая проблема. В основном мужики по пьяни. Женщины как-то легче переносят проблемы окружающей действительности».

Мы снова выходим на крыльцо - Борис Аркадьевич всматривается в алкоголиков-уборщиков, тягостно вздыхает и показывает палкой на одного из них: «Ну что толку его лечить? Пятый раз с белой горячкой сюда попадает, а дней через пять снова уходит глушить своего „Максимку“».

Усложнение жизни не только заставляет людей пить стеклоочиститель «Максимка», но и вызывает пока непонятные для медиков болезненные реакции. «Вот не первый уже случай. Идет человек, кандидат наук, отец семейства, мимо храма. Вдруг падает, начинает есть землю и рвать на себе одежду, выкрикивать что-то нечленораздельное. Привозят, конечно, его к нам, а через два-три дня он приходит в норму и даже не помнит, что с ним было, и все параметры его организма и мозга - в полном порядке. Непонятная какая-то клиника! Ну что я могу посоветовать этим людям? Только обходить храмы стороной», - Борис Аркадьевич, несмотря на свой преклонный, за семьдесят, возраст, пытается, сидя за столом, показать, как ведут себя такие люди возле культовых сооружений.

Зато усложнение жизни благотворно сказалось на числе «откосов» от армии. Замглавврача Покровской психбольницы припоминает только один: «Зато какой фактурный случай! Привезли к нам одного призывника-казаха. Он стал прикидываться, что у него бессонница и потеря аппетита, но самое главное, делал вид, что совсем не понимает по-русски. В обычных случаях восемнадцатилетние симулянты, полежав пару дней в палате с настоящими больными, убегают из больницы, забыв, зачем пришли. А этот казах оказался стойким симулянтом! Сорок дней спектакль играл, добился насильного кормления и своими выходками самых сложных шизофреников превзошел! - Борис Аркадьевич вздыхает, опускает глаза и признается - Ну да. Поставил я ему за мужество диагноз, дающий отсрочку от армии. Потом охранника, который сопровождал его до железнодорожной станции, спросил, как он. Охранник признался, что казах первым делом побежал в буфет за едой, а потом на чистом русском языке попросил передать благодарность всему персоналу нашей больницы».

Борис Аркадьевич и Людмила Константиновна идут медленным шагом провожать меня до будки с охранниками. «Ну ведь правда, хорошо у нас?» - допытывается медсестра. - «Конечно, хорошо, - отвечает за меня Борис Аркадьевич, - Прошли те времена, когда нашу больницу боялись. Сейчас люди сами к нам идут с радостью - за забором-то жизнь посумасшедшее будет иногда!»

Евгения Пищикова

Полумажорка, полубомж

Дурная сила веселой Виолетты


В первый раз я услышала о Виолетте два года назад. НТВ показало сюжет - пятнадцатилетняя девочка откуда-то взяла лошадь, привязала ее к дереву в собственном дворе, кормила овсяными хлопьями, не давала воды - может быть, и не знает, как правильно ухаживать за лошадьми. Поначалу было не совсем понятно, что именно произошло: может быть, чистый глупый ребенок возмутился тем, как обращаются с животными «прогулочники» (владельцы маленьких конюшен, катающие «на лошадках» детей в парках), может быть, лошадь убежала сама и девочка привела ее во двор из альтруистических побуждений. Однако по ходу развития телевизионного сюжета картина начала складываться диковатая. Лошадь - кобылу Офелию - Виолетта купила за 40 тысяч рублей, но купила у неизвестных лиц, Офелию укравших; кобыла находится в ужасном состоянии - на спине рана от неправильно закрепленного седла; девочка Виолетта ночует вместе со своей лошадкой в парке под кустом или гоняет ее галопом по парковым дорожкам, до обмороков пугая гуляющих с детьми дам. Соседи рассказывали о девочке Виолетте крайне неприятные истории: поджигает двери в подъезде, ходит с собаками бойцовых пород, натравливает этих стаффов и ротвейлеров на бесхозных, бродячих животных. Ворует домашних собачек и тоже использует их как потраву, тренируя на них своих бойцовых псов. Плохая, очень странная девочка, жить с которой в одном доме опасно и противно. Более всего меня задело, что все соседи, появлявшиеся в кадре, попросили закрыть их лица мозаикой, сеточкой - во избежание идентификации. К чему эти тщетные предосторожности, неужели настолько страшно? Тут, наконец, дело дошло и до съемки репортажной - в кадре появились девочка Виолетта и ее дедушка; они недовольны и присутствием камеры, и общественным возмущением, и опасностью лишиться Офелии - соседи упросили сотрудников Битцевского конно-спортивного комплекса спасти лошадь от странной Виолетты. Вот они - дедушка и девочка.

Красивый седовласый старик (с породой, со статью) машет железной палкой, сердится: «Кто такие, вон пошли!»

К оператору бежит Виолетта. Забегает сбоку бодрой иноходью, с открытым веселым лицом, глаза ясные (даже не скажешь отчаянные - нет, веселые), веселье в чистом виде. Добегает и кусает оператора за руку. Съемка на этом, естественно, заканчивается. Объектив уходит вниз, в кадре трава, за кадром глухая божба.

Потом я пересматривала этот сюжет много раз. И всякий раз разница меж обычным телевизионным продуктом (соседи с закрытыми лицами, печальная усталая кобыла возле дерева) и виолеттиной пробежкой била в глаза. Разница буквально эстетическая, а не этическая. Кусочек с Виолеттой гляделся цитатой из пусть дурного, но безусловно художественного, кинематографического текста. Виолетта играет. Свобода и сила была в этом беге. Сила воли - как сила свободы, притяжение вольницы.

Вот это бесконечно открытое, веселое лицо Виолетты и закрытые «мозаикой» лица соседей - скромный символ всего того тяжелого и неприятного, что происходит уже три года на Юго-Западе Москвы, на улице 26-ти Бакинских комиссаров.

Виолетта (ныне семнадцати с половиной лет) состоит на учете в психоневрологическом диспансере. Она никогда не училась в школе - разве что некоторое время находилась на домашнем обучении (по другим сведениям, к ней раз в неделю приходила подруга бабушки в качестве домашнего педагога). Она неопрятно одевается, ходит в мужской одежде (иной раз при галстуке), перевязывает грудь бинтом, иногда представляется как Сергей. Она совершенно не социализирована. Всех, естественно, удивляет - что же родители, да есть ли мама? Мама есть, вполне себе интеллигентная мама, юрист, иногда аттестуемая как «безработный адвокат». Мама живет на востоке Москвы, на Волжском бульваре, там же Виолетта (по месту жительства матери) состоит на учете в отделе по делам несовершеннолетних. Однако последние годы она проживает вместе с бабушкой и дедушкой на Юго-Западе. Обстоятельство это утяжеляет труды общественности, пытающейся как-то приструнить девицу - ответственность, разделенная на два отделения милиции, делает ничтожно малой возможность хоть какое-то из них заставить действовать.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*