Николай Васильев - Америка с чёрного хода
Когда какой-нибудь сенатор берет слово, к нему немедленно подходит стенографист, который делает свои записи, стоя рядом с оратором. Это на первый взгляд кажется нелепым. Но в зале постоянно царит шум от непрерывного хождения сенаторов, от их оживленных разговоров между собою, от суетливой беготни пажей-курьеров. В подобных условиях стенографист не записал бы ни слова, если бы продолжал сидеть за столом секретариата.
Председатель не обращает внимания на хаос до тех пор, пока не раздастся чей-нибудь негодующий протест. Тогда он громко стучит молотком по столу, призывая расшумевшихся сенаторов к порядку. На мгновение шум утихает, чтобы через минуту возобновиться с прежней силой.
Наконец все заявления сделаны, повестка дня, после бурных споров, установлена и сенат приступает к обсуждению законопроектов, представленных на его рассмотрение различными комитетами. Законопроекты различны по своему значению и диапазону: тут и такие крупные, как утверждение ассигнований по «плану Маршалла», ратификация внешнеполитических договоров, и мелкие, на юридическом языке именуемые «законодательной вермишелью». Однако эта «вермишель» имеет немаловажное экономическое значение. В обилии законопроектов, представляемых в Конгресс, и кроется причина ожесточенной борьбы вокруг повестки дня.
За спиной отдельных сенаторов, проталкивающих законодательную «вермишель» или крупные законопроекты, стоят те или иные монополистические предприятия. Интересы конкурирующих монополий при этом обычно сталкиваются, и тогда соперники принимают компромиссные решения. Это последнее обстоятельство хорошо раскрыто в сатирической книге Стриблинга «Мегафон».
« – Послушайте, – поучает многоопытный сенатор Бинг своего коллегу Каридиуса, – выбросьте из головы ваши фантазии: общего блага страны не существует. Отдельные штаты нашей страны шлют сюда депутатов, чтобы они урывали, что можно, для своих штатов. Вы вот приехали с севера, я – с юга, Джонсон… приехал с запада. Все мы – естественные враги. Мы с вами уже воевали и даже не так давно Но сейчас мы все трое присланы сюда не для того, чтобы воевать, а чтобы сторговаться друг с другом. Вот для чего существует Конгресс. Это – рынок, где вы обмениваете то, что не нужно для вашей местности, на то, что ей требуется. Вот и все. Откажитесь от всяких дурацких идей, будто вы творите законы для всей страны, – такого животного, как вся страна, не существует».
Эту циничную тираду Бинга следовало бы немного уточнить и под «штатами» подразумевать монополии, господствующие в этих штатах. Для матерых политиканов Конгресса, представляющих интересы монополии, общее благо страны – действительно пустой звук.
Засилье монополий характеризует все проявления политической жизни США. «Двухпартийная система», то-есть существование двух конкурирующих между собою политических партий – демократической и республиканской, является, в сущности, лишь бутафорией, прикрывающей неограниченное господство крупного капитала во всех сферах политической и общественной деятельности. Многочисленные факты и материалы неопровержимо доказывают, что в стенах Конгресса действуют не представители американского народа, а представители «биг бизнеса» независимо от того принадлежат ли они к демократической или к республиканской партии. Можно без особого труда установить, какие сенаторы представляют финансистов с Уолл-стрита а кто послан чикагскими или калифорнийскими монополистами. Не вызывает никаких сомнений, что сердцу сенатора Тафта, например, ближе всего интересы металлургических магнатов штата Огайо, к числу которых принадлежит и он сам. Деятельность сенатора Конполи сводится к тому, чтобы обеспечить неограниченную экспансию нефтепромышленников. Сенатор Ванденберг был выдвинут детройтскими автомобильными фабрикантами. Сенатор Бильбо, этот апостол расизма, выполнял наказ пославших его крупных землевладельцев штата Миссисипи, вчерашних рабовладельцев и сегодняшних хозяев земельных латифундий на которых миллионы негров и сейчас работают в условиях, мало отличающихся от условий рабского труда. Но если для всех этих сенаторов не существует общего блага страны, то они могут сговориться между собою по крайней мере по поводу «общего блага» правящих классов.
Такое «благо» требует прежде всего подавления всяких попыток трудящихся защитить себя от все возрастающей эксплоатации или добиться возможности реализовать свои политические права. Борьба за такое «благо» связана, конечно, и со стремлением подчинить себе другие страны и добиться мирового политического и экономического господства.
Этому ничуть не мешает то, что в Конгрессе представлены две конкурирующие между собой партии – республиканская и демократическая. Ведь обе они служат монополиям одинаково преданно. Это, по выражению Энгельса, «две больших шайки политических спекулянтов, которые попеременно забирают в свои руки государственную власть и эксплоатируют ее самым грязным образом и для самых грязных целей…» (т. XVI, ч. 2, стр. 93).
Тесные связи республиканской партии с Уолл-стритом не представляют ни для кого секрета. Демократическая партия иногда маскируется в тогу «народной», пытается выдать себя за «партию простого человека». Но длительное пребывание этой партии у власти и почти непрерывное преобладание демократов в Конгрессе в период тридцатых и сороковых годов нашего века развенчали до конца эту демагогическую маскировку. А сравнительно недавно президент Трумэн публично хвастался неоценимыми услугами, которые демократическая партия оказала монополистам, проводя соответствующую законодательную и правительственную политику. На митинге демократической партии в Миссури он заявил:
«В 1933 году деловые круги обратились к демократической партии и умоляли: «Спасите нас», – и мы спасли их. В 1932 году корпорации страны имели задолженность в три миллиарда долларов. На основе программы демократической партии прибыли корпораций к 1946 году выросли до 23,5 миллиарда долларов… Прибыли частных корпораций в настоящее время составляют более 40 миллиардов долларов в год».
Трудно более красноречиво отразить тот факт, что демократическая партия из кожи лезет вон, чтобы перещеголять в своем усердии перед Уолл-стритом республиканскую партию. А п последнее время обе партии открыто проводят в Конгрессе так называемую «двухпартийную политику», то-есть политику сговора, единственной основой которого является общая программа служения Уолл-стриту.
Красноречивый образец реакционной программы «общего блага» правящих классов во внутренней жизни США представил заядлый фашист Херст. Летом 1947 года он напечатал в своих собственных, а также и в не принадлежащих ему газетах так называемую «Неотложную программу для 80-й сессии Конгресса», то есть для Конгресса, избранного в 1946 году и имевшего полномочия до конца 1948 года. Вот некоторые ее пункты: 1) признание частной инициативы как самой практичной в деле создания процветания и стабильности; 2) поощрение накопления собственности; 3) поддержание закона и порядка; 4) прекращение промышленных конфликтов при помощи всемогущего принудительного арбитража. Дальше идут требования похода против коммунизма, прекращения расходования бюджетных средств на общественные нужды, уменьшения подоходного налога на сверхприбыли капиталистов и другие пункты, столь же откровенно защищающие корыстные интересы монополистической верхушки США.
Хотя эта разбойничья программа официально и не была положена в основу законодательной деятельности 80-й и последующих сессий Конгресса, она тем не менее фактически выполнялась. Старательно Конгресс проводил в жизнь директиву Херста о прекращении промышленных конфликтов, то-есть стачек. Для этой цели он принял в 1947 году антирабочий закон Тафта – Хартли, который ограничивает право стачек и поощряет штрейкбрехерство, воспрещает профсоюзам расходовать средства на проведение политических кампаний в связи с выборами президента и членов Конгресса и ставит финансовую отчетность профсоюзов под прямой контроль правительства. Идя по пути фашизации страны, Конгресс принял законопроект Маккаррэна, фактически ставящий компартию и все прогрессивные организации вне закона, а также антиконституционный закон, разрешающий агентам американской охранки – Федерального бюро расследований – производить аресты граждан без предъявления ордера на арест. Конгресс одобрил мероприятия правительства по осуществлению пресловутой «доктрины Трумэна», утвердил ассигнования по реализации «плана Маршалла», имеющего целью подчинение стран Западной Европы политике Уолл-стрита, ратифицировал Северо-атлантический пакт, поощряет раскол Германии, ремилитаризацию Западной Германии и Японии.
Издание законов, которые обеспечивают жесточайшую эксплоатацию трудящихся, укрепляют зверскую систему расовой дискриминации, фашизируют политическую жизнь страны, – вот к чему сводятся основные функции Конгресса в области внутренней политики. Всемерная поддержка бредовой политики мирового господства, политики разжигания третьей мировой войны – к этому сводятся его основные внешнеполитические функции.
