Василий Белов - Когда воскреснет Россия?
Все равно стыдно…
Стыдно за грандиозные долги иностранщине, навязанные России, чтобы уберечь антинародный режим. Но ведь еще и подворовывают новомодные банкиры! Кто вам дал право, господа, занимать, занимать, занимать и грабить?
Но вот открылась всего лишь шахтерская рельсовая забастовка. Фальшивая власть дрогнула, перетрусила. Зашевелились в Москве вице-премьеры, забегали… Демократические министры до смерти перепугались, не зная, что делать. Совсем подлый народ — продажные телевизионщики — спешно начали придумывать причины якобы вдруг возникшей стычки на рельсах. Позвольте, как это «вдруг»! Как будто раньше все вы не знали, что зарплату надо платить! Во всем мире зарплату платят, а где не платят, там премьеров и президентов — тотчас долой!
У нас же не платят годами, но все время обещают. А Чубайсы врут, врут, врут… Всегда и где только можно врут, чтобы самих себя ободрить, а всех остальных — обдурить. Воруют почем зря и сваливают то на азиатский финансовый кризис, то на региональных правителей, то на русский менталитет. И миллионы людей верят демократическому вранью. Читатели лживых газет, похабных журналов — верят. Добросовестные слушатели столичных радиостанций, хоть и не все, но верят. Зрители ядовитых экранов, мерцающих в электронных ящиках, — верят! Почему люди верят подлым обманщикам? Лжецам, которые не знают, как выкрутиться? В чем дело? «Электорат» доверяет на губернаторских выборах тупицам. Лжецам. Выбирает генералов в погонах и без погон. Обманщиков с птичьими фамилиями, российских предателей, мечтающих растащить Родину по частям, приучающих всех нас к подлому и страшному слову «конфедерация». Феномен, достойный всемирного удивления.
Стыдобушка!
Мелодия родины
И порядочному туристу, и командированному не каждый раз по приезде в столицу удается побывать в центре Москвы. Чего уж говорить про зачумленных челноков? У бывших инженеров и бухгалтеров, то есть нынешних безработных, так же, как и у заядлых демократов, физическая близость Кремля вызывает аллергию. Хотя и по разным причинам. Вот и я в кои-то веки вздумал сходить на Красную площадь.
Эх, лучше бы совсем не ходить! В метро и то приятнее, чем на поверхности. Правда, столичное метро тоже уляпано тошнотворной рекламой или электрифицированными плакатами вроде «Свидание с Америкой». Боже мой, сколько бумаги изводят, сколько киловатт-часов тратит Лужков на бездарную иллюминацию! Москва утыкана всякими дорогущими стендами, прибамбасами и церетелевскими чучелами, так полюбившимися бравому футболисту.
Москва стремительно изменила свой лик. Проворные банкиры не жалеют средств для своей помпезной архитектуры с башнями на крышах, с колоннами у подъездов. Приезжие губернаторы подозревают, что стоимость одного какого-нибудь банкирского дома равна расходной части иного областного бюджета.
Да, лужковская Москва задыхается нынче в змеиных объятиях закордонной и отечественной рекламы, а она, эта бумажная бестия, начиналась с вкрадчивых, почти стыдливых «купите себе немножечко «Олби». А с какой целью Лужков перерыл и перекопал всю Манежную площадь, словно решил до самой Америки докопаться? Что, разве иного места не было для всяких ларьков? С каких это рыжиков москвичей уже и с Новым-то годом поздравляют не по-русски, а по-английски? Но я не англичанец пока. И было просто стыдно ступить на Большой Москворецкий мост. И что это за монстр торчит впереди, рядом с Балчугом? Строит его почему-то канадская фирма, точно в России нет ни одного безработного… Вот уж поистине бетонное чудище перестроечной московской эпохи.
Архитектура жирных котов и банкирских бетонных лбов. То вкрадчивая, то громоподобная звуковая либо зрительная реклама жуликов, запущенных, вмонтированных прямо в сердце великого государства. Звуки, запахи, ритмы, цвета всего прогрессивного и не совсем прогрессивного человечества…
Пересилив физическую, а больше моральную усталость, вышел я к началу Большой Ордынки, свернул на Черниговский и с облегчением забрел в ампирный особняк Славянского фонда. И совсем неожиданно попал я в иной мир! Спокойный, близкий. Умиротворяющий и вдохновляющий мир истинно русской, а не американской жизни.
Мир, сошедший со слайдов Анатолия Дмитриевича Заболоцкого…
В одном из своих произведений, как бы мимоходом, Пушкин обронил гениальную фразу: «…Но и любовь — мелодия». Почему-то вспомнилась именно эта пушкинская фраза, когда я бродил по залам, где развешаны триста работ фотохудожника.
В свое время, занимаясь изучением народной эстетики, пытался я вникнуть в природу художественного образа. Конечно, эта самонадеянная попытка оказалась напрасной, потому что художественный образ не поддается рациональному изучению, научному постижению тоже он неподвластен. И до сих пор я с иронией отношусь к таким понятиям, как «искусство цирка», «художественная гимнастика» (бытует даже «художественный свист»).
Но вот в том, что существует искусство художественной фотографии, убедил меня не кто иной, как Анатолий Заболоцкий — кинооператор и чуть ли не единственный искренний друг покойного В. М. Шукшина. (В своих биографических данных он сообщает, что написал книгу воспоминаний о Шукшине. Где же она, эта книга?)
Выставка вызывает не только радость общения с художественными образами, но и требует размышлений. Вызывает много вопросов.
Лично я опять задумался о том, каковы, например, взаимоотношения хотя бы живописи и музыки, можно ли преобразовать зрительный образ в музыкальный или, наоборот, музыку превратить в живопись? Каковы взаимосвязи архитектуры, допустим, с балетом или драматической сценой?
Не менее интересна и тема документализма в искусстве.
Разумеется, фотография — это, прежде всего, документ. Как же документ становится достоянием искусства, на каком рубеже приобретает он эмоциональность и художественную силу? Некоторые пейзажные фотографии Заболоцкого я не променял бы на пейзажную живопись иного художника. То же самое можно сказать и о портретах современников, а также жанровых сценах или фотографиях, связанных с обычным семейным бытом.
Анатолий Заболоцкий умеет снимать то, что большинству людей невидимо и представляется малозначительным. Но ничто, ни хорошее, ни плохое, не ускользает от его объектива. Он полновластный хозяин объектива, а не прислужник его, техника служит ему, а не он технике, как это довольно часто случается с пошлыми авангардистами или скучными натуралистами.
Откуда, где, спрашивается, откопал он удивительную скульптуру Слободеева «Обнаженная»? Кто он такой, этот скульптор, жив ли и где живет, если жив? Заболоцкий не успокоится до тех пор, пока не выяснит. Так в свое время открыл он для себя и для многих скульптора Эрьзю.
Очень широко у Заболоцкого не только психологическое, но и чисто географическое восприятие Родины.
Не мешает поблагодарить Славянский фонд, возглавляемый В.М. Клыковым, за организацию этой выставки в такое безрадостное время, как нынешнее. У Москвы, слава Богу, есть еще люди, принадлежащие всей России, а не одному лишь Садовому кольцу, уляпанному всяческой красочной иностранщиной.
* * *Профессору Казаку
Кельнский университет
Германия
Дорогой профессор!
К сожалению, я не смог поучаствовать в праздновании Вашего юбилея. Не знаю, дошло ли до Вас мое письменное поздравление, ведь со времени нашей встречи в доме среди полей мир сильно изменился. Мне кажется, что эти изменения произошли не в лучшую сторону. Наша с Вами беседа в просторном, похожем на рубку океанского корабля кабинете даже не предполагала, что мир так быстро и радикально изменится. Не знаю, как у вас, а у нас «демократы» не стесняются воровать письма, перехватывать телеграммы и прослушивать телефоны. Все это проделывают они не менее усердно, чем коммунисты в недавнем прошлом. Украдена сама возможность передвижения (для того, чтобы съездить из Вологды в Москву, только на железнодорожный билет мне надо потратить всю свою месячную пенсию).
Конечно, такие условия передвижения не относятся к архитекторам перестройки типа Черниченко, Евтушенко или нашего «лучшего немца» (мне представляется, что ваша страна сделала ошибку, давая звание «лучшего» Горбачеву. Надо было давать Шеварднадзе, у нас тут ходят слухи, что он немец по матери).
Впрочем, каковы были мои возможности передвижения и при коммунистах, Вы знаете не хуже меня. Помнится, будучи членом Верховного Совета и даже членом ЦК, я официально выразил просьбу на 3–4 дня слетать в Берлин на церемонию воссоединения Германии, коему воссоединению я искрение сочувствовал. И что же? На моем заявлении А. И. Лукьянов (лучший спикер тогдашней Европы) сделал отрицательную резолюцию. И сам вскоре оказался в тюрьме. Европа не заступилась за своего лучшего спикера. Та же история произошла с моей предполагаемой поездкой в Хельсинки (как член аграрного комитета я пытался изучить финское земельное законодательство). Поездка эта тоже не состоялась из-за тайных интриг будущих уже весьма активных «демократических» сил.
