Михаил Сарбучев - Никакого «Ига» не было! Интеллектуальная диверсия Запада
ПАНМОНГОЛИЗМ
Панмонголизм! Хоть слово дико,
Но мне ласкает слух оно,
Как бы предвестием великой
Судьбины божией полно.
Когда в растленной Византии
Остыл божественный алтарь
И отреклися от Мессии
Иерей и князь, народ и царь, —
Тогда он поднял от Востока
Народ безвестный и чужой,
И под орудьем тяжким рока
Во прах склонился Рим второй.
Судьбою павшей Византии
Мы научиться не хотим,
И всё твердят льстецы России:
Ты – третий Рим, ты – третий Рим.
Пусть так! Орудий божьей кары
Запас еще не истощен.
Готовит новые удары
Рой пробудившихся племен.
От вод малайских до Алтая
Вожди с восточных островов
У стен поникшего Китая
Собрали тьмы своих полков.
Как саранча, неисчислимы
И ненасытны, как она,
Нездешней силою хранимы,
Идут на север племена.
О Русь! забудь былую славу:
Орел двухглавый сокрушен,
И желтым детям на забаву
Даны клочки твоих знамен.
Смирится в трепете и страхе,
Кто мог завет любви забыть…
И Третий Рим лежит во прахе,
А уж четвертому не быть…
1 октября 1894 г.
Обратите внимание: «великая судьбина» – это не победа, а поражение! Очень христианский подход [64] . Не потому ли на картинах тех лет так много библейских сюжетов? Крестный путь, предреченный целому народу! Что это? Коллективное сумасшествие? Ведь это не один, не два экзальтированных художника, поэта, музыканта… Это целое направление в искусстве – Русь как объект мазохистских «сеансов»… Естественно, если человеку постоянно повторять, что он свинья – да как повторять! с какой «художественной убедительностью»! – он рано или поздно захрюкает. И Русь захрюкала. Она поверила в то, что была рабыней «монголо-татар», что в рабстве заключена «великая судьбина»! А надо ли еще что-нибудь? Ведь самое страшное, самое омерзительное холуйство (по Достоевскому) – это холуйство убежденное. Как же опасны самосбывающиеся пророчества!
В «патриотических» кругах принято восхвалять «подвиг» последнего русского царя Николая II (Романова), дескать, он принял «мученичество» во искупление судьбы страны. Э, нет, господа дорогие. Духовный подвиг – это индивидуальное, личное, можно даже сказать, интимное решение. Подвижник может жертвовать собой – это его исконное право, это его и только его выбор. И Христос поступил именно так. Но когда «подвижник» жертвует вверенной ему страной, народом, нацией – это никакой не подвижник. Монарх существует для того, чтобы процветало государство, и именно поэтому вся структура государства старается избавить его от решения бытовых вопросов, чтобы сосредоточить исключительно на делах нации. Но когда государство начинает существовать для того, чтобы обслуживать «духовный подвиг» монарха, – этому уже даже нет названия. На такое мракобесие не были способны даже «монгольские» «дикие» ханы.
До 1914 г. еще можно было что-то попытаться исправить. Но «паровоз вперед летел…». Впервые за несколько сотен лет Россия выступает против единственного своего европейского союзника – Германии на стороне… на стороне Англии, Франции в союзе с Японией, то есть своих традиционных геополитических противников… Шизофрения… Но жребий брошен. И надо как-то жить в этом шизофреническом мире. Для битвы против Европы нужны новые ориентиры, нужен антиевропейский миф… Далеко за мифом идти не пришлось. «Стокгольмский синдром» породил чудовищ. Россия после августа 1914 г. уже перестает быть Европой. «Что для русского хорошо – то для немца – смерть!» Четыре года спустя Александр Блок пишет «Скифов». Это пронзительный крик, эпиграфом к которому взяты строки Соловьева. И это пророчество, в котором отразился весь XX век.
…Придите к нам! От ужасов войны
Придите в мирные объятья!
Пока не поздно – старый меч в ножны,
Товарищи! Мы станем – братья!
А если нет – нам нечего терять,
И нам доступно вероломство!
Века, века вас будет проклинать
Больное позднее потомство!
Мы широко по дебрям и лесам
Перед Европою пригожей
Расступимся! Мы обернемся к вам
Своею азиатской рожей!
Идите все, идите на Урал!
Мы очищаем место бою
Стальных машин, где дышит интеграл,
С монгольской дикою ордою!
Но сами мы – отныне вам не щит,
Отныне в бой не вступим сами,
Мы поглядим, как смертный бой кипит,
Своими узкими глазами.
Не сдвинемся, когда свирепый гунн
В карманах трупов будет шарить,
Жечь города, и в церковь гнать табун,
И мясо белых братьев жарить!..
Призыв поэта не был услышан. Спустя два года он умер в своей петербургской квартире от болезни, спровоцированной голодом и холодом. Про таких, как он, Достоевский писал: «у русских два дома, один Россия, другой – Европа». Но таких русских становилось все меньше… Не большевики принесли на Русь «азиатчину». Азиатчина прочно окопалась в умах и требовала материализации. Ею и стали большевики. Случайно ли, что на роль вождя эта масса выплюнула из своих недр человека с явно выраженными «татарскими» чертами? Или это чей-то «режиссерский» замысел? Чей?
На часах Истории 20 лет, прошедшие между войнами с одними и теми же участниками, с одними и теми же противоречиями – это ОДНА ВОЙНА – 100-летняя, 30-летняя и т.п.
Естественно, когда хлынула вторая волна – 41 (перевернутая 14!), как нельзя кстати пришелся Василий Янчевецкий (В.Ян) с его «татарской» трилогией, которая в противном случае осталась бы просто незамеченной. Как забавно сыграл псевдоним! Ян – поляк, знаковое имя, как русский Иван. Не это ли прозрачно упакованное послание «польским товарищам» Длугошу и Меховскому? Враждебную Европу, а это были вовсе не только немцы, а еще и румыны, мадьяры, чехи, итальянцы, нужно было чем-то пугать. Нужен был Миф. Миф, адекватный германо-арийскому. На войне все средства хороши, и если этот «монгольский», «варварский» «бэкграунд» дал силы хотя бы одному солдату продержаться на минуту дольше, хотя бы одному юному токарю или фрезеровщику выстоять смену (а было их куда как поболе), то Сталинская премия, полученная по итогам автором, была вполне заслуженной. Однако войны имеют свойство заканчиваться. Уже 3-ю часть трилогии «К последнему морю» в 50-е издали насколько это возможно формально и без помпы. Но мифы удивительно живучая штука. Случайно ли, что на самом излете СССР, в эпоху массового общественного пессимизма, Яна вновь переиздают тиражом, сопоставимым с текстами «дорогого Леонида Ильича»?
Польский след и яйца судьбы
В нашем «журналистском расследовании» мы снова и снова натыкаемся на «польский след». Уже слышен нестройный хор голосов товарищей с фамилией на -ский: «Почему поляки всегда виноватые?!»©. Действительно, что выиграла Польша от объявления русских «азиатами»? В определенной степени Длугош и Меховский сами накликали беду. Это ими созданная ложная парадигма в конце концов привела к тотальному краху польской государственности в сентябре 1939-го, когда «монгольские орды» устремились навстречу «тевтонцам». «Уродливое порождение Версаля» рухнуло под громоздкими построениями собственных интриг и причудливой помеси холуйства с чванством. «Да, скифы мы!..» – гудели, летя на землю, кирпичи расстрелянных из «бэтушек» башен костелов. «Да, азиаты мы!..» – вторило эхо в Катынском лесу. Чудовищный бумеранг, запущенный столетия назад, вернулся… Вы хотели получить «азиатов»? – Вы их получили! Но вскоре оказалось, что для «европейцев» сами поляки и есть самые настоящие «азиаты» – не помогли ни попытки заигрывать с Лондоном, ни «доказательное» объявление русских «варварами».
Демонизировать поляков, впрочем, не стоит. Польша «тоже женщина подневольная…» © И у стремления быть большими европейцами, чем папа римский, есть свои причины. Выбор-то у нее совсем не велик – либо расколоться на 2 куска и быть поглощенной соседями, либо пытаться выруливать нечто «уникально польское». А вот что это такое, если это нечто сильно отличное от «русского» – большой вопрос! Речь Посполитая – это «польское»? А Литва? – Литва фрагментами больше «русская», чем сама Русь. Там еще до сих пор Купалу празднуют… Вот и получается – чтобы найти собственную идентичность, нужно отгородиться от всего русского, чтоб «не мешало». Отчасти помог сэр Уинстон Спенсер Черчилль со своим «железным занавесом» – это очередная инкарнация мифа о «варварском иге», только уже на современной почве. «Мы не можем закрыть глаза на то, что свободы, которые имеют граждане в США, в Британской империи , не существуют в значительном числе стран, некоторые из которых очень сильны. В этих странах контроль над простыми людьми навязан сверху через разного рода полицейские правительства до такой степени, что это противоречит всем принципам демократии. Единственным инструментом, способным в данный исторический момент предотвратить войну и оказать сопротивление тирании, является братская ассоциация англоговорящих народов . Это означает специальные отношения между Британским содружеством и Империей и Соединенными Штатами Америки» [65] . Плата за «автокефальную» польскую идентичность на британской закваске оказалась чудовищной. В результате II Мировой войны Польша окончательно утратила независимость и превратилась в марионеточное государство, не способное проводить самостоятельную политику в принципе. Если довоенная Польша держалась хотя бы на воле и авторитете маршала Пилсудского, то послевоенная не могла добиться суверенитета ни при Брежневе, ни при Бушах. Пресловутое «Лондонское правительство» так до конца и не переехало в Варшаву. Кто помнит хотя бы одного польского руководителя того времени, кроме купленного американцами с потрохами Леха Валенсы? Причем купленного не самого по себе, а как средство «против русских». Жалкая судьба…
