Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №12 (2004)
Не смешно, г-н президент .
Не смешно и то, что бывший генерал ФСБ, а ныне глава республики, где, как у себя дома, хозяйничают террористы, обращается к ч и т а т е- л я м: “...Покажите, кто он и где он?!” Да это же ваша забота (и, кстати, работа тоже!) — найти, посадить под замок и показать народу: вы говорите Магас — вот он! Мы обезвредили бандита !
И ведь дело не в одном Магасе. Сразу после налета на Беслан газеты сообщали о майоре милиции, которого боевики якобы захватили и принудили сопровождать их до здания школы. Что дала проверка? Кто этот человек — пострадавший или пособник бандитов? Какова его дальнейшая судьба?
А какие результаты дало расследование августовских терактов? Найдена наконец четвертая шахидка, провожавшая Розу Ногаеву до метро “Рижская”? Где проживали террористки? Каким был их круг общения? Поймите же, это не праздное любопытство — кто даст гарантию, что завтра не рванет где-нибудь еще? Людям было бы спокойней жить, зная, что по крайней мере э т о гнездо террористов уничтожено.
А что мы слышим от ГУВД Москвы? “Работа ведется, но карт-бланш на распространение информации остается за прокуратурой” (“Независимая газета”, 7.09.2004). А вот ответ из Генеральной прокуратуры, правда, по иному делу — о взрыве самолетов: “...Расследованием занимаются исключительно следователи. Это их право — давать или не давать информацию. Пока такой необходимости нет” (там же).
Как это — нет? Все аэропорты России “стоят на ушах”. Людей заставляют снимать одежду, обувь. Но если справедливы предположения, что террористок на борт самолетов провел — за взятку — сотрудник “Домодедова” (или авиакомпании), то вся эта чрезвычайщина бесполезна. Мы будем поджимать босые ноги, проходя по десятому разу проверку, а стюардесса, сияя ослепительной улыбкой, проплывет мимо, ведя в салон очередную шахидку.
А, ладно, шут с ней, с информацией! Дайте народу х о т ь р а з почувствовать торжество закона. Через все громкоговорители объявите: преступник, совершивший теракт, понес заслуженное наказание. Кто ответил за августовские теракты? За февральский взрыв в метро? За взрывы в Тушине и у “Националя”? Да что говорить, если до сих пор “ищут” А. Гочияева, организатора первого московского взрыва в 1999-м .
Безнаказанными остаются не только террористы. Кто осужден за трагедию “Трансвааля”? Кто наказан за поджог Манежа (помните о находке — четыре канистры с остатками бензина)? Кто ответил за бесконечный ряд аварий на производстве?
Получается заколдованный круг: преступление — умолчание — безответственность; безответственность — умолчание — преступление .
Не диво, что в этом кругу начинают твориться совсем уж странные вещи. Клубится ядовитый туман, настоянный на парах гексогена и запахе крови. Обманывает зрение, искажает реальность, рождает оборотней и двойников.
* * *
Осенью грянуло дело Пуманэ. О нем написано столько, что материала хватило бы на десяток детективов. А до сих пор никто (может быть, кроме спецслужб, да и это под вопросом) не знает, что же произошло на самом деле.
Событийная канва проста. Первая фаза укладывается в известный сюжет: упал — очнулся — гипс. В данном случае: ехал — остановили — в машине нашли мины. С этого момента сюжет круто сворачивает на трагедию — после допроса в 83-м отделении столичной милиции Пуманэ доставили в институт Склифософского с множественными травмами, от которых он, не приходя в сознание, скончался.
Первое время газетчиков и публику волновал только один вопрос: назвал ли Пуманэ имена своих хозяев? Однако дело начало обрастать такими фантастическими подробностями, что вскоре всеобщее внимание сосредоточилось именно на них.
Бывшая жена Пуманэ не опознала мужа. Труп был изуродован, но не настолько же, что от лица ничего не осталось! Впоследствии экспертиза по зубной карте бывшего подводника установила, что убитый — Пуманэ.
После допроса, закончившегося убийством, исчез майор милиции В. Душенко. Именно он, как установило следствие, увел Пуманэ в подвал со словами: “Сейчас он у меня заговорит”. Майор не появлялся на работе. Не заходил домой. Спустя несколько дней Душенко был объявлен в розыск.
Обнаружилось, что Душенко не являлся сотрудником отделения и на допрос его не вызывали. Он объявился сам, представился как Слава из подразделения антитеррора и увел Пуманэ из кабинета дознавателя, не предъявив (и не оформив) никаких документов.
Затем в прессу просочились подробности биографии Душенко. До перехода в УБОП (последнее место работы) он служил в МУРе, возглавляя отдел 2-й оперативно-розыскной части. Именно в ОРЧ-2 орудовали “оборотни в погонах”, задержанные два года назад. После громких арестов большинство руководителей ОРЧ перешли на другую работу, а замначальника части Е. Тараторкин попал за решетку.
Душенко проходил по этому делу в качестве свидетеля. Милиционеров обвиняли в организации преступного сообщества и фальсификации доказательств по уголовным делам. Офицеры подбрасывали улики, а потом вымогали деньги за невозбуждение или закрытие уголовных дел. При этом широко использовали рукоприкладство, в чем особенно отличился Душенко.
Последним (на момент написания главы — конец октября) сенсационным открытием в деле Пуманэ стало обнаружение в его автомобиле третьей мины — две были найдены при задержании. Как могли взрывотехники, обследовавшие машину, не заметить взрывчатку? Трагедия на глазах превращалась в черный фарс. Мосгорпрокуратура тут же выступила с опровержением: “Никаких новых находок!” Что окончательно запутало дело.
Газеты не только активно печатали сенсационные сообщения, но и выдвигали версии загадочной истории. П е р в а я была очевидной: милицейские костоломы сначала убьют, потом подумают. Наряду с другими изданиями ее высказали “Известия” (2.10.2004).
В е р с и я н о м е р д в а — милицейская инсценировка, сорвавшаяся из-за присутствия на допросе представителей других силовых ведомств. Любопытно, что ее высказал бывший сотрудник ФСБ, а ныне депутат Г. Гудков. То, что “вся эта история с задержанием Пуманэ и обнаружением в его машине взрывчатки является инсценировкой, по мнению нашего источника, вовсе не исключается”, — пересказывает Гудкова “Независимая газета” (4.10.2004). “Ситуация, как считает депутат, показала, что их (милицейские. — А. К. ) службы не в состоянии добывать упреждающую информацию и таким образом контролировать обстановку, и нужно было бы во что бы то ни стало продемонстрировать дееспособность и повышенную бдительность” (там же). Очковтиратели якобы испугались, что правда выйдет наружу, а потому сначала Пуманэ, а затем и Душенко пришлось замолчать.
Т р е т ь ю в е р с и ю представил в “МК” депутат и журналист А. Хинштейн. Схема та же, что у Гудкова, но место милицейского начальства занял “оборотень” — Душенко. “А что если человек, попросивший перегнать машину, в действительности был агентом майора Душенко? В этом случае все нестыковки и странности встают на свои места. Тогда становится понятным, почему столь оперативно взяли моряка, не дожидаясь даже, пока он стронется с места (словно знали заранее). Откуда взялись спрятанные в обшивке дверей мины... Почему майор Душенко, которого никто не извещал о задержании, примчался в отделение. Но в чем-то он, очевидно, допустил просчет... И тогда у него не осталось иного выхода. Во что бы то ни стало Пуманэ нужно было заткнуть рот” (“МК”, 6.10.2004).
Мимоходом замечу, что завистники из журналистской среды утверждают, будто А. Хинштейн использует слив компромата из той же конторы, с которой связан Гудков.
Но и ФСБ впутали в эту историю. В е р с и я н о м е р ч е т ы р е: авторов инсценировки следует искать на Лубянке. Эту версию темпераментно озвучил в “МК” коллега Хинштейна А. Будберг. Предположим, размышляет он, “по каким-то соображениям какие-то спецслужбы (например, ФСБ) решили спровоцировать Пуманэ, попросили его “втемную” довести машину до Бородинской панорамы, естественно, не предупреждая о заложенных минах. Что планировалось получить в конце — взрыв, учения, предотвращенный теракт, — неизвестно. Но неожиданно несчастного отставного офицера-подводника ловят обыкновенные менты. В городе начинается легкая паника. Наверняка еще более сильная паника начинается среди руководства той спецслужбы, которая задумала провести операцию-провокацию. Призрак скандала вокруг так называемых рязанских учений, когда милиция в 99-м году задержала агентов ФСБ, завезших мешки с сахаром и взрывной смесью в подвал жилого дома, встал во весь рост. Страх, что Пуманэ заговорит и, так как о деле знает слишком много народу из разных ведомств, правда выплывет наружу, заставляет идти на экстраординарные меры” (“МК, 8.10.2004).
