Олег Попцов - Аншлаг в Кремле. Свободных президентских мест нет
— Зачем нужно было так унижать Белоруссию?
— Вот именно, — согласился чрезвычайный и полномочный посол.
Можно было бы успокоить его, что все дело в «батьке», что Лукашенко уподоблен ядру, прилетевшему из каменного века, что его поведение на международном правовом поле выглядит вызывающе нелепым. Но я ничего этого говорить не стал.
Я обхватил его за плечи и тихо, вполголоса сказал:
— Здравым людям в России эта идея Путина представляется нереальной.
Поразительно другое: в этот же день в эфире «Эхо Москвы» «потянулась» череда заказных политологов, которые на полном серьезе обсуждали путинскую модель российско-белорусского союза как едва ли не единственную из возможных.
И все-таки, почему и зачем президент РФ выдвинул столь вызывающий и заранее неприемлемый план объединения с Белоруссией? И сделал это после семи лет разговоров о необходимости союза двух государств? Версия первая: забот внутри страны сверх головы. И Путин предложил вариант, который осадит Лукашенко, заставит его задуматься и почувствовать неуверенность в своем завтрашнем дне, а значит, стать более сговорчивым. Вторая версия: Путин согласен на объединение, но с Белоруссией без Лукашенко. Если государство становится единым, оно предполагает главу единого государства. У Лукашенко есть шанс. Объединяется левый электорат двух бывших государств, а в Белоруссии это электорат довлеющий. И у Лукашенко готовые 40–45 % избирателей, голосующих за него. КПРФ и Геннадий Зюганов готовы заложить эту бомбу под поезд.
Разумеется, это теоретические рассуждения. Но именно Александр Лукашенко, как ни парадоксально это звучит, может стать компромиссной фигурой для левых. И, наконец, версия третья, на мой взгляд, самая реальная и отвечающая на вопрос: из какой политической сути родилась и выросла эта идея? Все очень просто. Владимир Владимирович Путин воспользовался относительно недавним опытом объединения Германии. Единый банк валюты, и прибавление еще трех-четырех земель к бывшей ФРГ. И никаких претензий со стороны бывшего государства ГДР и его лидеров. Я убежден, что, предлагая эту модель, Путин втайне надеялся, что эксперты из Германии, помогут ему в этой возможной интеграции. Разумеется, объединение двух немецких государств в одно случилось. Но было бы опрометчиво утверждать, что это прошло безболезненно. Расправа над политическим руководством ГДР была беспрецедентной. Да и финансовый расчет, который сделало правительство ФРГ (речь шла о сумме средств, необходимых для объединения), оказался заниженным. И эта ошибка стоила Колю замедления темпов роста в целом Германии. Надо добавить, что примерно на тот же период пришелся исход русских немцев сначала из СССР, затем из России, что тоже обострило экономическую ситуацию в Германии. Отказавшись от «губернаторства» в предполагаемом Союзе Россия — Беларусь, президент Александр Лукашенко пригласил в Минск бывшего президента России Бориса Ельцина. Видимо, надеялся, что отставной «гарант» вразумит своего «отбившегося от рук» преемника. Ельцин и попробовал это сделать, но Путин заупрямился и поставил «деда» на место, произнеся при этом все положенные слова почитания.
«Борис Николаевич много сделал для торжества новой России, и он достоин уважения за свои деяния. Но в настоящий момент страной руковожу я, а, значит, несу ответственность за все происходящее. И хотел бы, чтобы мне не мешали это делать». Дословно текст, возможно, не точен, но смысл сказанного был именно таким.
Борис Ельцин, поддерживая идею российско-белорусского союза после своего отречения от власти, видимо, мыслил себя на посту некоего старейшины, политического патриарха нового геополитического образования. Власть такого «русского аксакала», может, и не столь велика, но почет максимален. Для реализации такой модели уже старались придумать единый парламент или еще что-то в таком «демократическом роде». Ельцин ушел, а идея объединения в режиме стагнации продолжила свое существование. Путин своим предложением «поглотить» другую страну в объятиях великой России дал вспыхнуть белорусскому национализму. Естественно, что союз Лукашенко и оппозиции мимолетен, но и он случился. Что такое создавать пророссийскую политику у наших соседей на будущее. Это значит, делиться силой. А если ее нет, ее надо набирать.
НЕУХОДЯЩАЯ СЛЕПОТА
Нынче, каждый день отправляясь на работу, проезжаю музыкальный центр на Дубровке. Прошло восемь лет, и мало что теперь напоминает о случившемся в тот страшный вечер. Оказывается, в России не только август сулит катаклизмы, а и осенью и в другие, вполне мирные, месяцы года. В общем, как пришли младореформаторы, в стране всегда «унылая пора…»
Среда, 23 октября 2002 года. 21.30. Под грифом «молния» в эфир поступила информация: «В Москве на Юго-Западе захвачен музыкальный центр, где выступает труппа «Норд-Ост». В зал, в котором находились почти 1000 зрителей, ворвались террористы численностью 45 человек». Спустя несколько минут, следует уточнение: террористы называют себя группой смертников. Все, без исключения, в камуфляже и масках, обвешены взрывчаткой и снабжены самовзрывателями. В числе террористов по первой информации 13 женщин.
Открыто лицо только у главаря группы. Он — племянник одного из уничтоженных командиров чеченских боевиков Умара Бараева.
Кстати, пятью днями раньше из СМИ, ссылаясь на источник воинских подразделений, дислоцированных в Чечне, сообщили, что этот самый племянник убит. Но это к слову. Свобода информации незримо предполагает внутри себя и свободу дезинформации.
Не стану перечислять подробностей трагедии, как и подробностей ее разрешения. Страна провела у телевизоров три бессонные ночи. Оперативный штаб действовал в круглосуточном режиме.
Ключевой фигурой в штабе, осуществляющем исполнительную власть, был мэр Москвы Юрий Лужков. Синхронность действий всех служб штаба была, если не идеальной, то близкой к таковой. Наверное, были и противоречия и несогласованность, но постороннему глазу это не было заметно.
Честно говоря, мы, тележурналисты, со своей стороны старались выделить слаженную работу власти и «органов», сделать ее заметной.
Эти два дня и три ночи стали кошмарными днями и ночами для заложников, но и не менее кошмарными для родственников, тяжелейшим испытанием для власти. И прежде всего президента страны и мэра российской столицы, в котором трагедия произошла.
Первое недоумение. В первые два часа боевики не выдвигают никаких требований. Спустя четыре часа требования все-таки выдвинуты: немедленное окончание войны в Чечне и вывод российский войск. Вторая сенсация: боевики отказываются от каких-либо переговоров. Чуть позже штаб добивается перелома. Отрывочно, спонтанно, алогично, но переговорный процесс начинается. Ситуация усугубляется еще и тем, что среди заложников несколько десятков иностранцев. Цифры называются разные: тридцать, сорок, пятьдесят и даже семьдесят человек. Затем следует уточнение: около 45 украинцев, всех иных — 20–25 человек. Есть даже американцы. Не забудем, что в числе заложников практически вся труппа. И в труппе, и в зале много детей.
Впоследствии разгорается даже спор с террористами: кого считать детьми? Штаб настаивает: всех заложников в возрасте до 16 лет. Террористы же признают детьми тех, кому исполнилось десять лет и младше. Среди заложников много и таких.
К концу четверга приходит информация: в руках ФСБ — пленка, датированная двумя неделями раньше событий. Видеозапись: Аслан Масхадов сообщает, что очень скоро произойдут события, которые станут переломом в чеченском конфликте: «Мы заставим Россию изменить свою политику в отношении Чечни».
ФСБ тотчас связывает захват театра с этим заявлением Масхадова. Президент Путин причисляет случившееся к факту международного терроризма. По его словам, обнаружены связи террористов, присутствовавших в театре, с людьми Аль-Кайеды.
Масхадов никак не «проявляется». Можно сделать вывод: он рассчитывает на успех операции и поэтому ждет. По расчетам бывшего полковника Советской Армии, гибель громадного количества людей, за которую будет отвечать власть, заставит Россию отступить, начать вывод войск или сесть за стол переговоров.
Террористы не требуют выкупа. Их борьба священна. Они борются за мир на своей собственной земле.
«Я не участвую в этой операции, — дает понять Масхадов, — но я о ней знаю». В России довольно активны силы, которые считают, что война в Чечне изматывает, прежде всего, Россию. Немыслимые материальные потери, активизация «черного рынка» оружия. Но самое главное: гибнут российские мальчики и мужчины, истребляется генофонд нации.
Все просчитано. Операция, конечно же, сорвет визит Путина в Португалию, где он «нацелился» выступить с антитеррористическим меморандумом. Террористический акт в Москве получил мгновенный резонанс в мире. Мир замер в ожидании, как и все российское общество. Требования террористов толкали президента в сторону второго Хасавюрта, отношение, к которому в российском обществе неоднозначно. И по мере отдаления тех страшных дней все большее количество сограждан считают Хасавюрт позором. Хотя и остановившим кровопролитие и поток «похоронок» в семьи простых россиян.
