Тарик Али - Столконовение цивилизаций: крестовые походы, джихад и современность
Профессор истории в военной академии, Гамаль Абдель Насер оказывал прямое влияние на новых рекрутов. Он часто читал слушателям лекции о былых военных победах арабов и о том «чудесном свете», который исходил от науки и цивилизации раннего ислама в те времена, когда Европа еще блуждала в потемках. Он рассказывал им о том, что когда засияла заря Возрождения, ислам вручил свое наследие Западной Европе, в то время как сам погрузился во тьму и апатию, истощив себя. Слава прошлого замечательна, но ее не вернуть. Теперь нужно вновь созидать и думать о том, как пробудить национальное самосознание арабского мира и модернизировать его. Этот долгий марш невозможен без научных знаний и самых новых идей.
Вскоре после победы «Свободных офицеров» в 1952 году их лидер Мухаммед Наджиб, единственный генерал, принявший участие в перевороте, был смещен, и Насер стал фактическим правителем Египта. Этого удалось добиться, изолировав светские организации левых и заключив де-факто альянс с «Братьями-мусульманами».
Одним из аргументов, которые использовались против левых, был их отказ в 1948 году поддержать войну с Израилем. Арабские коммунисты, следуя указаниям из Москвы, признали право Израиля на существование на том основании, что все нации имеют право на самоопределение. Многие из них были в результате этого интернированы или арестованы. Когда Израиль при помощи короля Трансиордании Абдуллы решился на захват новых земель, взгляды египетских левых полностью изменились. Теперь уже левые видели в Израиле империалистическое государство, но их так никогда и не простили. Пропагандисты общества «Братьев-мусульман» постоянно поминали это «предательство коммунистов».
Египетские коммунисты всегда делились на фракции. С 1920-х годов существовали три соперничавшие группы, однако их внутренние раздоры так надоели Москве, что в 1930 году она исключила их из Коминтерна. В следующем году, после обещания исправиться, их вновь приняли, однако по желанию Москвы было назначено новое руководство Коминтерна. В марте 1932 года назначенные Москвой коммунисты из Египта, придерживаясь ультралевой линии поведения, свойственной Коминтерну того периода, опубликовали проект программы, цветистый и обличительный, однако с весьма скупым «конкретным анализом конкретной ситуации». В нем Египет рисовался большой британской хлопковой плантацией, на которой применяется рабский труд, а землевладельцы и монархи играют роль надсмотрщиков, работорговцев и посредников. «Вафд» представлял собой приверженцев «буржуазно-землевладельческого контрреволюционного национал-реформизма».
Двумя месяцами позже официальный еженедельник Коминтерна «Инпрекорр», комментируя сюрреалистическую природу этого египетского документа, отрицал собственную ответственность и настаивал на другом, более «реалистичном» объяснении: «…в результате временной слабости рабочего движения в Египте полицейские провокаторы и мелкобуржуазные авантюристы преуспели в дезорганизации деятельности египетских коммунистов, отдаляя их от рабочих и революционной борьбы масс».
И учитель, и ученик пришли в чувство десятилетием позже, но одно осталось постоянным: степень влияния египетских коммунистов на массовое движение всегда превосходила их реальные возможности. Фактически число членов партии никогда не превышало 2500 человек. Оппоненты коммунистов из общества «Братьев-мусульман» насчитывали в своих рядах, по меньшей мере, 250 000 членов. Даже если согласиться с тем, что в это число входили не только «активные кадры», но и сочувствующие, разница поразительная. Правда, сила коммунистов состояла в основном в их связях с государственными машинами Москвы и Пекина, но на родной почве они были достаточно слабы. Это объясняет отчасти, почему Насер вскоре после прихода к власти смог так легко отстранить их от власти, предпочтя объединиться с «Братьями-мусульманами». В ретроспективе замечательной кажется именно сдержанность братства. «Братья» не выходили на улицы, чтобы заявить свои претензии на власть; они охотно сотрудничали со «Свободными офицерами», по крайней мере, до 1954 года; их руководитель, Сайид Кутб, отклонил предложение занять пост министра образования.
Продемонстрировав всему миру, разделенному «холодной войной», что он не симпатизирует коммунистам, Насер выступил против «Братьев-мусульман». Именно исламисты настаивали на том, что новым Египтом нужно управлять в соответствии с законами шариата, а все светские законы должны ему подчиняться. Чиновники, как и сегодня, с удовольствием пользовались исламской риторикой, повысили престиж древнего суннитского университета Аль-Азхара, выделяя ему большие средства. Именно чиновники обратили внимание на это требование, их ответ был типичен. Общество «Братья-мусульмане» было запрещено.
Через семь месяцев, 23 октября 1954 года, один из членов братства из мести предпринял попытку политического убийства Насера. Насер уклонился от пули. Несостоявшийся убийца и еще пять человек, причастных к покушению, были арестованы, осуждены и казнены. Несколько тысяч членов этой организации были посажены в тюрьму. Ходили слухи, что братство вновь тайно договорилось с британцами, чтобы ликвидировать лидера Египта, враждебного интересам империализма.
Такой поворот событий подтолкнул правящий режим и левых друг к другу, хотя Насер и его коллеги предпочли сплотить радикально настроенных интеллектуалов внутри силовых структур режима. Он не намерен был больше терпеть соперничающие политические партии и организации. Все эти события в Египте происходили на фоне напряженной международной обстановки. Новый режим был настолько же расположен вступить в альянс с Западом, насколько и его предшественник. То есть Насер был настроен на некий «позитивный нейтралитет» в «холодной войне», предпочитая придерживаться линии, предложенной индийским премьер-министром, Джавахарлалом Неру, который часто посещал Египет в 1952–1956 годах и публично выражал поддержку кампании Насера против британской оккупации зоны Суэцкого канала.
На Бандунгской конференции молодых независимых государств в 1955 году Насера впечатлила поддержка, полученная им от Китая и Индии, и шокировало раболепие ориентированных на западные страны политиков, которые представляли Пакистан, Филиппины и Таиланд. По дороге домой он сделал остановки в Нью-Дели, Карачи и Кабуле. Через несколько месяцев он впервые встретился с югославским лидером Иосипом Броз Тито, который подкрепил аргументы Насера. Тито и Неру убедили Насера остаться за пределами блоков «холодной войны», одновременно оказывая давление на британцев с тем, чтобы те навсегда покинули Египет.
Руководство Египта видело, что исламский мир полностью разделен. В 1956 году большинство правительств исламских стран были марионетками в руках Вашингтона и Лондона: Турция, Пакистан, Иран, Саудовская Аравия, Иордания и Ирак. Сирия была марионеткой наполовину. Только Индонезия и Египет были готовы проводить независимый курс, и обоих ждало суровое наказание за неповиновение.
Первое наказание для Египта было уже готово. В течение нескольких месяцев египетское правительство вело переговоры с Соединенными Штатами и Международным банком реконструкции и развития (МБРР) о финансировании строительства высотной плотины на Ниле у Асуана. Договоренность была окончательно достигнута, но внезапно Вашингтон отозвал его. «Нью-Йорк Таймс» заявила, что лояльные союзники Запада — Пакистан, Иран и Турция — громогласно высказались против того, что «США осуществляет самый крупный единоличный проект помощи в отношении страны, которая не просто нейтральна, но даже время от времени активно выступает против Запада». Эти страны рассчитывали, что им будут предоставлены те фонды, которые были обещаны Египту.
Государственный секретарь США Джон Фостер Даллес проинформировал Египет об этом решении 19 июля 1956 года. Насер выразил народное настроение: 26 июля 1956 года египетский президент, выступая в Александрии, осудил англо-американский шантаж. «Пусть империалисты удавятся от злости», — пожелал он и сообщил восхищенной толпе, что Египет решил национализировать Суэцкий канал. Доходов от этого хватит на строительство плотины, Египет сохранит независимость своей территории и экономики. Речь Насера была воспринята как перчатка, брошенная прямо в лицо Британской империи у всех на виду. В одну ночь Насер стал героем всего арабского мира и антиколониального движения. В каждой армии исламского мира появились его сторонники. Коронованные особы и ориентированные на Запад политики, следившие за народной реакцией, боялись самого худшего. Как ответит Запад? Британский премьер-министр, сэр Антони Иден, осудил египетского лидера, назвав его «Гитлером на Ниле». Насер хорошо знал британцев и осознавал, что изначально они инстинктивно пустят в ход «дипломатию канонерок». Он знал также, что Запад воспользуется услугами Израиля, поэтому направил послание израильскому премьер-министру Моше Шарету, предлагая полное мирное урегулирование, которое обеспечило бы неучастие Израиля в назревающем конфликте. Шарет готов был прислушаться к Насеру, однако Бен-Гурион настоял, и это предложение было с презрением отвергнуто[49].
