Уильям Ширер - Взлет и падение Третьего Рейха
Теперь, когда враг стоял у ворот, нацистские главари взялись за дело. В армию были призваны все подростки в возрасте от 15 до 18 лет и мужчины от 50 до 60 лет. В поисках рекрутов прочесывались университеты и средние школы, учреждения и предприятия. В сентябре — октябре 1944 года для армии удалось мобилизовать 0,5 миллиона человек. Но никто не посмел предложить заменить их на предприятиях и в учреждениях женщинами. Альберт Шпеер, министр вооружения и военного производства, выразил Гитлеру протест в связи с призывом в армию квалифицированных рабочих, что серьезно сказывалось на выпуске оружия.
Со времени наполеоновских войн немецким солдатам не приходилось оборонять священную землю фатерланда. Во всех последующих войнах Пруссии или Германии захватывались и опустошались земли других народов. Теперь на головы солдат, теснимых врагом, обрушились потоки призывов и воззваний.
«Солдаты Западного фронта!
…Я надеюсь, что вы будете оборонять священную землю Германии… до последнего вздоха!
Хайль фюрер!
Фельдмаршал фон Рундштедт»«Солдаты группы армий!
…Пока мы живы, ни один из нас не отдаст ни пяди немецкой земли… Тот, кто отойдет без боя, — предатель своего народа.
Солдаты! На карту поставлена судьба нашей родины, жизни наших жен и детей.
Наш фюрер, наши дорогие и близкие исполнены веры в своих солдат…
Да здравствует наша Германия и наш любимый фюрер!
Фельдмаршал Модель»Тем не менее, когда запахло паленым, резко возросло число дезертиров, и Гиммлер принял решительные меры. 10 сентября он издал приказ: «Отдельные ненадежные элементы, очевидно, считают, что война для них закончится, как только они сдадутся врагу… Каждого дезертира… ждет справедливое возмездие. Более того, его недостойное поведение повлечет за собой самые серьезные последствия для его семьи… Его немедленно расстреляют…»
Некий полковник Гофман-Шонфорн из 18-й гренадерской дивизии довел до сведения своей части следующее:
«Из наших рядов дезертировали изменники, перейдя на сторону врага… Эти ублюдки выдали важные военные тайны… Лживые еврейские клеветники насмехаются над вами, в своих книжонках подбивая и вас стать ублюдками. Пускай себе изрыгают яд… Что же касается презренных предателей, позабывших о чести, то пусть они знают, что за их измену сполна заплатят их же семьи».
В сентябре произошло то, что скептически настроенные немецкие генералы называли «чудом». Для Шпейделя это был «немецкий вариант» французского чуда на Марне в 1914 году. Внезапно грозное наступление союзников застопорилось. Среди союзных командующих, начиная от генерала Эйзенхауэра и ниже, по сей день ведутся споры, почему оно застопорилось. Для немецких же генералов это было просто необъяснимо. Ко второй неделе сентября американские армии вышли к границам Германии в районе Ахена и реки Мозель. В начале сентября Монтгомери убеждал Эйзенхауэра передать все запасы и резервы англо-канадским армиям, а также американским 9-й и 1-й армиям для развертывания широкого наступления на севере под его командованием. Это позволило бы быстро прорваться к Руру, лишить немцев их главного арсенала, открыть путь на Берлин и положить конец войне. Эйзенхауэр предложение отклонил. Он хотел наступать к Рейну на широком фронте.
Однако его армии оторвались от тылов. Каждую тонну бензина и боеприпасов приходилось доставлять через прибрежные пески Нормандии или через единственный порт — Шербур и затем на грузовиках перебрасывать наступающим армиям, преодолевая расстояние не менее 500 км. Во второй неделе сентября армии Эйзенхауэра начали пробуксовывать из-за недостатка снабжения. Одновременно они неожиданно натолкнулись на сопротивление немцев. Сосредоточив наличные силы на двух решающих участках, Рундштедт к середине сентября сумел остановить, по крайней мере временно, 3-ю армию Паттона на реке Мозель и 1-ю армию Ходжеса у Ахена.
Эйзенхауэр, побуждаемый Монтгомери, в конце концов согласился с его смелым планом: захватить плацдарм на нижнем Рейне в районе Арнема, что позволяло выйти на рубеж, с которого можно было обойти линию Зигфрида с севера. Цель операции отнюдь не совпадала с замыслом Монтгомери ворваться в Рур, а затем в Берлин, но она позволяла создать стратегическую базу для такой попытки позднее. Наступление началось 17 сентября массированным десантом двух американских и одной английской воздушно-десантных дивизий, базировавшихся на территории Англии. Но из-за плохой погоды и того обстоятельства, что парашютисты приземлились в расположении двух танковых дивизий СС, о присутствии которых они не подозревали, а также из-за недостатка наземных сил, наносивших удар с юга, операция потерпела неудачу. После Десятидневных ожесточенных боев союзники отошли от Арнема. От английской 1-й воздушно-десантной дивизии, сброшенной близ города, осталось всего 2163 человека из 9 тысяч. Для Эйзенхауэра эта неудача стала убедительным доказательством, что следует ожидать еще более серьезных испытаний.
Тем не менее вряд ли он думал, что немцы сумеют в достаточной мере оправиться и нанести на Западном фронте накануне рождественских праздников ошеломляющий удар.
Последняя авантюра ГитлераВечером 12 декабря 1944 года большая группа немецких генералов — высший командный состав Западного фронта — была вызвана в штаб Рундштедта. Сдав личное оружие и портфели, генералы с трудом разместились в ожидавшем их автобусе. После получасовой езды в темноте по заснеженной местности (чтобы потеряли ориентировку) автобус остановился наконец у входа в глубокий бункер, оказавшийся ставкой Гитлера в Цигенберге, близ Франкфурта. Здесь они впервые узнали о том, что около месяца уже было известно горстке высших офицеров генштаба и командующим армиями: через четыре дня фюрер начнет мощное наступление на Западе.
Идея эта зародилась у него еще в середине сентября, когда армии Эйзенхауэра были остановлены на немецкой границе западнее Рейна. Хотя в октябре американские 9-я, 1-я и 3-я армии пытались возобновить наступление с целью «дотащиться», как выразился Эйзенхауэр, до Рейна, продвижение шло медленно и трудно. 24 октября после ожесточенного сражения 1-я армия захватила Ахен, столицу империи Карла Великого. Он стал первым немецким городом, захваченным союзниками, но американцы не смогли прорваться к Рейну. Тем не менее на своем фронте — севернее продвигались англичане и канадцы — они изматывали в ходе боев слабеющего врага. Гитлер понимал, что, ведя оборонительные бои, он лишь оттягивает час расплаты. В его воспаленном мозгу созрел смелый и хитроумный план перехватить инициативу и нанести удар, который расчленит американские 3-ю и 1-ю армии и позволит прорваться к Антверпену, лишив Эйзенхауэра главного порта снабжения. Он позволит также разгромить английские и канадские армии на флангах вдоль бельгийско-голландской границы. Такое наступление, по его расчетам, не только нанесло бы сокрушительное поражение англо-американским армиям и отвело угрозу от немецкой границы, но и позволило бы затем повернуть войска против русских, которые хотя и продолжали наступать на Балканах, но были остановлены еще в октябре на Висле и в Восточной Пруссии. Стремительное наступление рассекло бы Арденны, где в 1940 году начался мощный прорыв и где, по данным немецкой разведки, стояли в обороне всего четыре слабые пехотные дивизии американцев.
Это был смелый план. Как считал Гитлер, он почти наверняка позволял захватить союзников врасплох и разгромить их, прежде чем они смогут прийти в себя. Но в плане имелся существенный недостаток. Немецкая армия не только была слабее прежней, времен 1940 года, особенно в воздухе, но и имела дело с куда более находчивым и лучше вооруженным противником. Немецкие генералы не преминули обратить на этот факт внимание Гитлера.
«Когда я получил этот план в начале ноября, — заявил позднее Рундштедт, — я был ошеломлен. Гитлер не потрудился проконсультироваться со мной… Для меня было совершенно ясно, что наличных сил явно недостаточно для осуществления такого самоуверенного плана». В то же время, сознавая, что спорить с Гитлером бесполезно, Рундштедт и Модель предложили альтернативный план, который, возможно, отвечал бы настояниям верховного главнокомандующего перейти в наступление, но имел бы ограниченную цель — ликвидировать американскую дугу вокруг Ахена. У главнокомандующего немецкими силами на Западе почти не было надежд, что Гитлер изменит свое решение, и он предпочел послать на военное совещание 2 декабря в Берлине начальника штаба Блюментрита. Однако на совещании Блюментрит, фельдмаршал Модель, генерал Хассо фон Мантейфель и генерал войск СС Зепп Дитрих (последним двум предстояло командовать мощными танковыми армиями, предназначенными для развития прорыва) не смогли поколебать решимости Гитлера.
