Андрей Остальский - Нефть: Чудовище и сокровище
А что касается стран, которым выпал такой счастливый жребий – оказаться сидящими на миллиардах баррели нефти, понятно, что они делиться с остальным миром не собираются.
Если бы я выиграл в лотерею большую сумму денег, то я тоже вряд ли бы от нее отказался – у моей семьи много прорех и нужд. Но вряд ли стал бы этим фактом случайного выигрыша сильно гордиться.
…Но вообще-то «Семь Сестер» это Плеяды, дочери мятежного титана Атланта, в наказание за мятеж вынужденного вечно держать на своих плечах небесный свод. Есть много разных вариантов этого древнегреческого мифа, но все онис печальным концом. Семь сестер то умирают от тоски, жалея отца, то кончают самоубийством, то погибают преследуемые злобным охотником Орионом. Но в итоге так ил иначе превращаются в семь ярких звезд в созвездии Тельца.
По одной из версий сестры некоторое время находятся в услужении у верховного бога Зевса в виде голубиц и носят ему амброзию. А амброзия, если кто вдруг подзабыл, кто давненько не едал этого яства, это – такая смесь елея и жира, пища богов, дающая им бессмертие и вечную молодость. Производит амброзию каждый день луна. Приходит в голову: наверно, попахивает сероводородом. И что это вообще за аллегория? Не о нефти ли речь?
Как ею торгуют
Через американский штат Оклахома когда-то шли вытесняемые с Востока страны индейцы, а потому они иногда называли его «дорогой слёз». Сегодня в штате почти не осталось индейцев, а вместо слёз через него в основном течет нефть. Ее здесь и добывают (пятое место среди штатов США), но главная достопримечательность – это «перевалочный пункт», находящийся в городе Кушинг.
Городишко не велик – всего-то две тысячи семей. Периферия. Провинция. Глухомань. Но и одна из столиц Соединенных Штатов Америки.
Именно сюда сходятся трубы нефтепроводов, именно здесь находится точка доставки, покупки и продажи нефти – и из Техаса и Мексиканского залива, но и с севера тоже, в том числе из Канады.
Почему же выпала маленькому скромному Кушингу такая судьба? В начале ХХ века в этом районе Оклахомы открыли несколько многообещающих нефтяных полей. Подтянули к городу целую сеть трубопроводов, построили большие нефтехранилища, запустили два нефтеочистительных завода. То есть инвесторы не пожадничали, развернулись с размахом.
И вдруг оказалось, что оценки нефтяных богатств Кушинга сильно преувеличены. Нефтяной поток стал оскудевать, пока не превратился в тонкую струйку. Инвесторы разорились, масса людей потеряла работу. Но город не умер, не стал призраком, как это случилось со многими населенными пунктами американской глубинки, призванными к жизни золотой, нефтяной или еще какой-нибудь лихорадкой.
Созданная здесь богатая инфраструктура приглянулась владельцам более отдаленных месторождений и в самой Оклахоме, и за ее пределами: Кушинг оказался в правильном месте, более или менее на пересечении путей нефти с юга на север. Постепенно стали пристраиваться сюда и такие гиганты, как ВР. Число нефтехранилищ росло, разветвлялись, двоились, троились, заплетались в сеть нефтепроводы. И вот теперь на въезде в город красуется белая труба с вентилем и гордой надписью: «Нефтепроводный перекресток мира».
Ну, может, быть и перебор, по части гордости. Но что правда, то правда, именно здесь устанавливается цена на эталонную смесь WTI – Западно-Техасскую Усредненную. Это, между прочим, отличная нефть, «легкая» и «сладкая», одна из лучших в мире. А от этого эталона «пляшут» американские, а, значит, в определенной степени, и все мировые нефтяные биржи.
По крайней мере, так было до последнего времени. Но вот в последнее время…
В 2007 году инвестиционный банк, он же крупнейшая консультационная компания «Лиман Бразерс», объявил на весь мир, что больше не считает кушинговскую WTI эталоном, что с ценой на эту нефтяную смесь высшего качества творится непонятно, что.
И это действительно так (см. главу «Нефть в эпоху кризиса»). Но когда через несколько месяцев гигант «Лиман Бразерс» вдруг в одночасье рухнул, обозначив тем самым принципиально новый виток в развитии мировой рецессии, то некоторые жители Кушинга не могли скрыть своего злорадства: вот, замахнулись на нашу нефть, и видите, как им за это воздалось.
Но «лимановское проклятие» повисло в воздухе. И даже ударило по торговцам нефтяными «фьючерсами» на знаменитой нью-йоркской бирже NYMEX.
Другие центральные биржи, где заключаются контракты – Лондонскаядля Европы, Сингапурскаядля Азии. Та цена, про которую пишут газеты каждый день в странах Европы, это – цена на смесь английской нефти, добываемой в Северном море – Brent.
Контракты чаще всего заключаются на поставку сырья в следующем месяце. При заключении такой сделки покупатель берет на себя обязательство заплатить оговоренную сумму, а продавец – доставить определенное количество нефти определенного качества в заранее указанное место. В Европе чаще всего речь идет о треугольнике Амстердам-Роттердам-Антверпен.
Большая часть нефти продается «через прилавок», то есть непосредственно оформляется двусторонним контрактом между продавцом и покупателем. И лишь незначительное количество торгуется на биржах. Тем не менее, именно биржи определяют так называемые «бенчмарки» отправные точки для назначения цен. Откуда, например, взять цену на российскую нефть Urals? А берется объявленная на лондонской бирже цена нефти Brent, отнимается несколько долларов за баррель, и готово дело. Теоретически Brent должна, в свою очередь, стоить немного дешевле американской WTI, поскольку ощутимо уступает ей в качестве. Но что-то в последнее время законы экономики на нью-йоркской бирже больше не работают.
Рынок «спот» функционирует, как любой нормальный рынок – покупатель и продавец находят друг друга, заключают контракт на более или менее немедленную поставку определенного количества нефти в определенную точку – деньги переходят из рук в руки в обмен на товар, всё понятно. Несколько сложнее обстоит дело с поставками, отсроченными по времени. Ведь нефть – не картошка, ее надо куда-то заливать (хотя и для хранения овощей нужны специально оборудованные помещения, помните советские овощные базы – проклятие студентов и научных сотрудников?). Емкости нефтехранилищ и, главное, нефтеперерабатывающих предприятий ограничены.
У трейдеров есть свой термин: «контанго». Он означает некую надбавку на цену продажи, пропорциональную времени отсрочки. В эту надбавку заложена стоимость хранения и страхования (только безумец не станет страховать свою нефть). Например, на пять месяцев отсрочки надо накинуть обычно долларов четыре с половинойпять за баррель. Но случаются ситуации «суперконтанго» когда надбавка эта вдруг начинает расти, раздуваться, как пузырь. Это означает, что рынок почему-то ожидает значительного роста цен в обозримом будущем. Если есть основания предполагать, что спрос почему-либо резко рванет вверх – Китаю вдруг понадобится несколько лишних миллионов баррелей из-за ввода в строй дополнительных мощностей. Или, наоборот, предложение сильно упадет, если возможны очередные неприятности на Ближнем Востоке или еще что-нибудь в этом духе. В предвкушении барышей некоторые компании начинают копить нефть впрок – модно сейчас держать в море налитые по самый верх нефтью танкеры.
Но это всё равно – ценовой механизм, связанный с реальным движением товара – хоть на склад, хоть со склада, хоть напрямую от производителя потребителю. Между тем над этим механизмом надстраивается еще один мир – торговли виртуальной, сюрреалистической. И этот верхний мир начинает давить на мир нижний, реальный.
Бумажная нефть
Нью-йоркская биржа NYMEX когда-то торговала молочными продуктами и яйцами. Потом придумала торговать уже не самим товаром, а фьючерсными контрактами (от английского слова Фьючер – будущее). Ведь товар был скоропортящимся, не подлежащим длительному хранению, а многие участники рынка были заинтересованы в том, чтобы зафиксировать, гарантировать себе ту или иную цену. Потом главным товаром биржи стал замечательный картофель из штата Мэйн. Но однажды там случился такой чудовищный неурожай, что биржа чуть не прогорела. С горя пришлось обратиться к торговле сырьем, с некоторой опаской нефть решили попробовать. Вроде пошло. Место яиц и картошки заняли нефтяные фьючерсы. Каждому овощу свое время.
И свой масштаб тоже. В хороший день объем торгов на бирже NYMEX приближается к 200 миллионам баррелей, а то и зашкаливает за эту цифру.
Как же так, скажет просвещенный читатель. Сколько баррелей в день мир потребляет? Ну, допустим 85 миллионов. А NYMEX продает и покупает почти в два с половиной раза больше? Это как?
А вот так! Добро пожаловать в виртуальный мир. Мало того, объем нефти, которым реально располагают продавцы на нью-йоркской бирже – около 4 миллионов баррелей в день. Всего! А это значит, что каждый баррель за день здесь перепродается раз так 50!
