Джаред Кейд - Агата Кристи. 11 дней отсутствия
Арчи старался изо всех сил отражать четко направленные атаки прессы. Он упорно отрицал свое намерение оплатить затраты на поисковые мероприятия, предпринятые полицией графства Суррей, утверждая, что сама полиция была уверена в необходимости их проведения из опасения получить от прессы обвинение в халатности и пренебрежении своими обязанностями. Ранее в этот день он испытал истинную радость, читая в газетах явно недобросовестные отчеты, в которых единственными затратами, понесенными полицией Суррея, указывались затраты на чай и булочки констеблям для спецпоручений. Арчи, забыв о каком-либо такте, набросился на репортеров, упрекая их в необоснованных и оскорбительных подозрениях его жены в симуляции амнезии и сотрясения мозга, категорически опровергая слухи о том, что исчезновение, инсценированное ими самими, было попросту рекламным трюком с целью увеличения продаж ее книг. Он выразил надежду на то, что шумиха скоро закончится: «…а моя жена сможет восстановить свое здоровье и быть моей спутницей в дальнейшей жизни».
Вскоре после его последнего выступления на публике показное, с трудом поддерживаемое семейное единство рухнуло, и случилось это после того, как Мадж и Джимми во всеуслышание объявили о том, что именно его недостойное поведение и явилось причиной случившегося. По мнению всех обитателей Эбни-Холла, пятничные, 17 декабря, публикации в прессе должны были послужить сигналом к окончанию этой злосчастной драмы, почти две недели доминировавшей на первых полосах газет. Арчи, дабы избежать дальнейших семейных разборок, рано утром покинул Эбни-Холл.
Если вспомнить, что в тот год в Британии пропало примерно 15 тысяч человек, то почему исчезновение Агаты стало такой сенсацией? Дело заключалось не только в том, что в ее реальной жизни (а она была автором детективов) произошло нечто подобное тому, о чем она писала. Причина, по всей вероятности, заключается в том, что это было не просто исчезновение, а постепенно раскручивающаяся драма, развязка которой отыскивалась с большим трудом и волнениями.
Медицинский бюллетень действительно появился в газетах в пятницу, 17 декабря, но вместе с ним появились и новые весьма неприятные сообщения. Хотя заметка по поводу кольца с бриллиантом, доставленного почтой писательнице в отель, не отличалась достаточной точностью, она, как и остальные сообщения, придавала событиям дополнительную окраску при их осмыслении публикой. Утром в субботу, 4 декабря, Агата оставила кольцо в лондонском универмаге «Харродз» для ремонта и попросила прислать его по почте в отель «Харрогит-Гидро» на имя миссис Терезы Нил. Универмаг в точности выполнил все инструкции, и во вторник, 7 декабря, Агата получила кольцо. То, что кольцо было послано на имя миссис Терезы Нил, журналистам было известно, но неизвестно, откуда возник ложный слух о том, что кольцо было утеряно, когда Агата делала покупки в универмаге в субботу. Как бы там ни было, читателям было ясно одно: Агата делала покупки в Уэст-Энде наутро после своего исчезновения, а если так, то у нее, без сомнения, уже был готов четкий план на будущее.
Это сообщение невольно сделало ее в глазах читателей неумной, раздувающей собственную значимость особой, которая хитро срежиссировала исчезновение, превратив его в рекламный трюк с целью увеличить объем продаж своих книг. Такому толкованию причин исчезновения писательницы в значительной мере способствовали «Ливерпул уикли пост» и «Рейнолдс иллюстрейтед ньюс», печатавшие в течение трех месяцев «Убийство Роджера Экройда» и «Убийство на поле для гольфа». Но популярность книг было последним, о чем думала Агата, планируя свое исчезновение; в то время она закопалась с «Тайной голубого поезда» и конечно же не думала о том, как стать центром внимания.
Журналисты снова занялись оценкой затрат на розыск, не стесняясь завышать их без всякого разумного предела, фигурируя при этом цифрами от 1 до 25 тысяч фунтов. Газеты публиковали письма читателей, настоятельно требующих выяснить у миссис Кристи, собирается ли она возмещать расходы, вызванные ее розыском. Один негодующий читатель в своем письме в газету предложил не печатать в дальнейшем книг под ее именем, дабы не подбивать других авторов к проведению рекламных кампаний в форме собственного исчезновения. Немало упреков получила Агата и за то, что отвлекала силы и внимание полиции от розыска тех, кто действительно пропал.
Карикатуристы тоже не сидели сложа руки, стараясь побольнее уколоть писательницу. «Некоторые люди могут исчезнуть, ну а нам что за дело? Да какие там поисковые группы!» — возглашал карикатурист «Дейли экспресс», нарисовавший сборище типов с гнусными рожами, выстроившихся в очередь за книгой «Экспресс исчезновения». «Бьюллетин энд скот пикториал» поместила карикатуру «Суперобложка для книги "Все об этом"», на которой была нарисована элегантно одетая Агата, танцующая в объятиях мрачного партнера, а под их ногами были изображены Суррейские холмы с полицейскими сыщиками, добровольными помощниками, ищейками-бладхаундами и аэропланами. Предлагаемая книга называлась «Мои танцульки», автором значилась Агата Кристи.
Тревор Аллен из «Вестминстер газетт», вспоминая, с каким энтузиазмом публика откликнулась на обещание «Дейли ньюс» заплатить вознаграждение в 100 фунтов тому, кто найдет писательницу, предложил: раз никто из известных людей не пропадает, так почему бы не призвать общество к выяснению того, кто получает деньги за исчезновение? Несколько человек были наняты «Вестминстер газетт» для выступления в роли якобы пропавшего Лобби Ладда, фотография, которого и расписание поездок по стране были опубликованы заранее, и первый же человек, ворвавшийся в редакцию с газетой, где была его фотография и с криком: «Вы мистер Лобби Ладд, так что извольте заплатить мне 10 фунтов!», тут же получил свое вознаграждение. Те, кто упустил шанс, могли прочитать новостные сводки о розысках, многие из которых привели к тому, что очередной мистер Лобби Ладд был окружен толпой. Когда в 1931 году «Вестминстер газетт» слилась с «Дейли ньюс» и новая газета стала называться «Дейли кроникл», эта популярная традиция продолжалась еще в течение многих лет.
С пятницы, 17 декабря, ажиотаж вокруг этой истории начал постепенно стихать, однако это не означало, что самое худшее для Агаты и ее семьи уже позади, ведь их жизни были в буквальном смысле слова препарированы газетами всей страны. Теперь, оценив убытки и потери, приходилось перестраивать свои жизни, а напоминание о прошлом отнюдь не облегчало выполнение этих задач.
17
Капкан для канареек
Вскоре после отъезда Арчи из Эбни-Холла управление полиции графства Суррей предприняло беспрецедентный шаг, обратившись с предложением возместить затраты на розыскные мероприятия. Сумма, названная полицией, повергла Арчи в шок.
Постоянный объединенный комитет графства Суррей собрался в субботу, 18 декабря, то есть спустя два дня после опубликования в прессе составленного впопыхах заявления о том, что единственной статьей расходов было ежедневное подкрепление сил констеблей для спецпоручений чаем с булочкой. Собравшийся комитет оценил эти дополнительные затраты в двадцать пять фунтов.
Арчи отказался от оплаты, поскольку закон не обязывал его брать на себя эти расходы. Кроме того, в предложенном к оплате счете прямо указывалось, что полиция графства Суррей так же, как и их коллеги из графства Беркшир, скептически отнеслись к заявлением семьи о потере Агатой памяти, а это, как полагала семья, и явилось главной причиной исчезновения писательницы.
Рождество обеспечило друзьям и родственникам Агаты краткую передышку. Строптивую Нэн, приехавшую в Эбни-Холл повидаться, брат Джимми и другие родственники поначалу встретили неприветливо, хотя на тот момент их враждебность по отношению к ней смягчилась, поскольку Агата снова была с семьей. Нэн, как и ее золовка, до смерти перепугалась, когда пресса вцепилась в эту историю, но, хотя они обе не представляли себе всех грядущих последствий произошедшего, их дружба, верность и преданность друг другу остались прежними.
Неприязненные отношения в семье на время смягчились, поскольку Арчи во среду, 22 декабря, привез Розалинд в Эбни-Холл, и девочка впервые после трехнедельного перерыва повидалась с матерью. Радостная и в то же время печальная встреча с семилетней дочерью снова заставила Агату вспомнить о том, как она униженно просила Арчи сохранить их брак еще на год, надеясь убедить его в том, что, разводясь и оставляя дочь, он совершает ошибку.
Арчи был уверен, что Агата из чувства мести отказалась дать ему развод немедленно, но она думала лишь о том, как сохранить целостность семьи хотя бы на год, чтобы в будущем сказать Розалинд, что сделала все возможное для сохранения их семейного союза. В придачу ко всем несчастьям Арчи родители Нэнси отправили дочь в десятимесячное кругосветное путешествие в надежде, что она забудет его.
