Сергей Кремлев - Россия и Германия: Вместе или порознь? СССР Сталина и рейх Гитлера
Причем интересно, как может искажаться через десятилетия восприятие прошлого некоторыми мелкими фигурами большой истории. Траудль Юнге была в бункере реального Гитлера почти до конца… Вот она на снимке военного времени в салоне-ресторане личного спецпоезда фюрера. Покуривая за одним столом с подругой и мужем — слугой Гитлера Гансом Юнге, она рассматривает фотографии. Очаровательная в своей интеллектуальной заурядности девушка, одушевленная «причастностью к элите».
Потом она на долгие годы замолчала, но когда настырные газетчики одолевают, приходится быть «на уровне темы».. И звучат «глубокомысленные» откровения о том, что: «проигрыш войны Гитлер осознал уже после Сталинграда. И все-таки он продолжал ее. Это было его преступлением…»
Ну и так далее…
Откуда такое детальное знакомство со стратегическими оценками ситуации Гитлером у технической секретарши? Обаятельная и в старости Траудль много раз читала о том, о чем говорит. И теперь даже сама уверена, что сказанное ею и есть историческая правда. Хотя таким ее «свидетельствам» даже не грош цена. Правду, причем очень интересную, она сообщает тогда, когда рассказывает о человеке, которого вместе с другими юными секретарями развлекала болтовней за обеденным столом. И виден из этого рассказа не бесноватый самодур или мистик-позер, а вполне нормальный характер…
С неплохо, между прочим, развитым чувством юмора пусть и не всегда утонченным. Вот тут у бывшей секретарши фюрера все детали явно верны: зачем лгать маленькому человеку, когда конъюнктура давно позади. Миф о бесноватости был выгоден, и выгоден поныне большим людям, желающим спрятаться за этой выдумкой от личной ответственности за собственные дела.
Увы, историки, не говоря уже о литераторах, слишком часто довольствуются непритязательными сказочками вместо трезвой логики, позволяющей помнить, что любой человек — это всегда человек. И если его поведение внешне нелогично, то это, как правило, имеет вполне логичную причину…
Реальный Гитлер не мог бы стать тем, кем он стал, если бы он не обладал не просто волей, но крепкой волей и устойчивой психикой при развитой способности к самоконтролю. Хотел бы я видеть психопата, вдумчиво изучающего свои фотографии в различных ораторских позах, сделанные партийным фотографом специально для того, чтобы отшлифовать мастерство речей вождя.
Демосфен, произносивший речи перед шумящим морем с камешками во рту, в XX веке явно поступал бы так же. Но Демосфена приводят в пример как образец сосредоточенного упорства, а Гитлера представляют импульсивным неврастеником, произносившим речи по наитию и в мистическом экстазе.
Фон Дирксен потом заявлял, что Гитлер не оставил у него сильного впечатления и что фюреру «недоставало самоуверенности и достоинства по-настоящему сильного характера». Что ж, полнейшей внутренней собранности характера, может быть, и не было — для человека эмоционального это не так уж и неожиданно.
Но самоуверенности и достоинства у Гитлера было, все же, немало. И чтобы понять это, не надо даже справляться у мемуаристов. Достаточно внимательно смотреть кинодокументы.
Впрочем, Гитлер до 1936 года и Гитлер уже времен 1941 года — это в психическом отношении действительно, пожалуй, два разных человека. С 1935 года злым гением реального Гитлера начал становиться доктор Морель. И весьма вероятно, не он сам (или не только он сам) разрабатывал рецепты и схемы своих ежедневных инъекций, безусловно влиявших на психику фюрера…
ЭРИХ ФРОММ, никогда в глаза Гитлера-то не видевший, тем не менее утверждал, что тот был некрофилом (то есть любителем сексуальных упражнений с трупами). Сказать такое о человеке, чистоплотном до педантичности, принимавшем ванну по два раза на день и отказывавшемся от бульонов, которые называл «трупным чаем»!?
О человеке, написавшем: «Нужно…. чтобы предметом тщеславия было не то, что человек приобрел себе красивое платье, которого не могут купить другие, а то, что человек имеет красивое тело, чего добиться при желании может всякий. Это имеет значение и для дальнейшего. Нам нужно, чтобы наши девушки хорошо знали своих рыцарей»…
Н-да-а…
Но сознательные бредни Фромма тщательно тиражируются и воспроизводятся. И тоже явно сознательно…
Не лучше и Раушнинг, который так, намеком, писал о мальчиках, якобы хвалившихся тем, что они были любовниками Гитлера. То есть того, кто вводил законы против гомосексуалистов, а в СС карал «сексуальных экспериментаторов» смертной казнью.
Но знал ли это средний читатель Раушнинга тогда, когда его книги писались на злобу дня, на потребу заказчикам? И знает ли это современный средний читатель все тех же Раушнинга и Фромма?
Да что Раушнинг! Никто не подвергает сомнению достоверность «стенограмм», которые Борман якобы вел и потом переправлял чуть ли не жене, якобы сохранившей их в укромном месте.
Как же — супруга самого Бормана, а муж и жена — одна сатана. И вот считавшийся коммунистическим супер-экспертом по Третьему рейху Лев Безыменский в 1973 году упоенно цитирует парижскую книгу 1959 года: «6 февраля 1945 года Гитлер сказал Борману:
— Главной задачей Германии, целью моей жизни и смыслом существования национал-социализма являлось уничтожение большевизма…».
Так и видится этот номенклатурно-партийный Лев, сидящий в кармане у Бормана и тоже «стенографирующий» для подстраховки. Потому как, что возьмешь с Бормана? Он растаял в тумане Истории и с него теперь взятки гладки. Ни он сам, ни его супруга, ни парижские издатели «стенограмм» не объяснят нам некоторых странных обстоятельств.
Во-первых… Это в 1973 году каждый знал, что война закончилась полным крахом рейха 9 мая 1945 года. А в феврале 1945-го было ясно лишь то, что рейх — в тяжелейшем положении, но еще очень силен. Красная Армия даже еще не начинала готовиться к штурму Кенигсберга. Как раз в начале февраля в районе венгерского озера Балатон рейх бросил в бой громобойные массы «тигров» и «фердинандов». Чуть раньше 4-й танковый корпус СС на фронте Оши — Балатон имел до 560 танков, то есть 80—90 танков и штурмовых орудий на каждый километр в центре предполагаемого прорыва.
Один «Тигр», а то и «Фердинанд», на 12 метров!!
Наш 1-й гвардейский укрепленный район мог на том же километре против этой стальной волны выставить… четыре станковых пулемета, четыре противотанковых ружья и два орудия. По живой силе мы уступали там в десять раз, по артиллерии — в четыре, а по танкам…
Герой Советского Союза генерал Николай Бирюков, сообщивший об этом, заканчивает так: «А по танкам даже сравнить нельзя — не с чем»…
И это — в феврале 1945 года!… Это ведь война, а на войне все неясно до тех пор, пока она не закончилась.
И вот, если верить парижским публикаторам «стенограмм Бормана» и партийному Льву, в эти неверные дни, когда тяжелую сталь на чаши весов бросала то одна, то другая сторона, осмотрительнейший и преданный фюреру Борман ведет тайные стенограммы и тайком же передает их жене или еще кому-то там…
Для чего? Ведь будущее еще неясно не только для Бормана, но даже для Сталина. И если бы Борман действительно делал это, он совершал бы тем самым моральную измену фюреру. Но мы знаем точно, что он остался верен ему до конца. Так может это сам Гитлер распорядился складировать стенограммы своих бесед с Борманом для того, чтобы впоследствии их мог цитировать Лев партократического анализа?
Но в феврале 1945-го исход борьбы был не ясен до конца не только Сталину, но и Гитлеру… Нет, воля твоя, читатель, но концы с концами у этих «стенограмм» никак не сходятся… И это еще не все.
Есть еще и «во-вторых»…
Вот самый трагический момент судьбы Гитлера — он диктует свое политическое завещание. Момент, когда не ушам подслушивающего из кармана Бормана Льва, а бумаге поверяются самые заветные в буквальном смысле слова мысли и чувства. И вот в этот момент истины Гитлер о большевизме не упомянул даже намеком.
29 апреля 1945 года в 4.00 утра при свидетелях Йозефе Геббельсе, Мартине Бормане (вот тут-то подлинности автографа Бормана верить можно!), Вильгельме Бургдорфе и Гансе Кребсе Адольф Гитлер скрепил своей подписью политическое завещание:
«Неправда, что я или кто-то другой в Германии хотел войны в 1939 году. Она была желаема и спровоцирована теми международными государственными деятелями, которые либо сами были еврейского происхождения, либо действовали в еврейских интересах. Пройдут столетия, но и тогда из руин наших городов и монументов возродится ненависть к тем, кого мы должны благодарить за все случившееся: международное еврейство и его пособников.
Всего за три дня до начала германо-польской войны я предлагал английскому послу в Берлине решение германо-польской проблемы. Оно было отвергнуто лишь потому, что в руководящих кругах Англии хотели войны. Дело в том, что эти круги подпали под влияние пропаганды, распространяемой международным еврейством, и предвкушали усиление деловой активности.
