Гровер Ферр - Антисталинская подлость
В речи на закрытом заседании XX съезда Хрущев утверждал, что на февральско-мартовском (1937) Пленуме «в выступлениях ряда членов ЦК по существу высказывались сомнения в правильности намечавшегося курса на массовые репрессии» и что «наиболее ярко эти сомнения были выражены в выступлении тов. Постышева».[261] Проверить истинность хрущевских слов не представлялось возможным вплоть до публикации в 1992—95 годах материалов февральско-мартовского Пленума и в особенности стенограммы выступлений на нем Постышева.
Но после предания гласности материалов Пленума оказалось: сказанное Хрущевым — заведомая ложь. Ни Постышев, ни другие члены ЦК даже не помышляли выступать с критикой «курса на массовые репрессии».
Но хрущевское жульничество тем не ограничилось.[262] Сам Постышев несет личную ответственность за массовые репрессии. Его действия Сталин расценил как «расстрел» ни в чем не повинных членов парторганизации Куйбышевской области. Именно репрессии стали главной причиной удаления По][153стышева с занимаемой должности, его исключения из состава Центрального комитета, а затем из партии и в конце концов привели к аресту, проведению официального расследования и вынесению ему смертного приговора.
Впрочем, вплоть до настоящего времени российское правительство не только воздерживается от публикации документов из дела Постышева, но и не подпускает к ним никого из исследователей.[263] Увы, без доступа к архивно-следственным материалам — к таким, как стенограммы судебных заседаний, признательные показания и протоколы допросов, а среди прочего к таким из них, где другие подследственные выдвигают обвинения против Постышева и где сам он обвиняет других — без ознакомления с такого рода источниками невозможно получить верное представление о том, что же произошло в действительности. Итак дело обстоит с каждым, кого Хрущев в своем докладе назвал среди невинных жертв необоснованных репрессий.
Иначе говоря, мы лишены возможности выяснить всю подноготную произошедшего как в случае с Постышевым, так и при изучении дел других репрессированных членов ЦК. Все, что можно сделать,— сравнить сведения из опубликованных к настоящему времени реабилитационных справок с тем, что известно о Постышеве из иных преданных огласке источников.
Фрагмент доклада комиссии Поспелова о Постышеве значительно короче, чем посвященная ему довольно немногословная реабилитационная справка, из которой, судя по всему, и почерпнуты все сведения, но с одним важным отличием — к ним добавлены резкие нападки лично на Сталина.[264] Хрущев, ][154 разумеется, был хорошо знаком со всеми материалами, поскольку они рассылались членам Президиума. На некоторых из них стоят их визы, однако самое большое число документов направлялось на имя Хрущева.[265] Ниже основное внимание будет сфокусировано на рассмотрении реабилитационной справки, поскольку она содержит более подробные сведения о Постышеве.
Кое-что становится заметным почти сразу: в реабилитационной справке о Постышеве[266] нет ни слова об организации им массовых противозаконных репрессий членов партии, о чем имеется довольно много источников. Само собой разумеется, что освещение этой темы в «закрытом докладе» не вызвало бы неприязни к Сталину и не прибавило бы симпатий к Постышеву.
Но особенно важно, что вопрос обойден молчанием и в реабилитационной справке. Если в деле нашлось бы хоть что-то, способное обелить Постышева, такие факты непременно попали бы в нее. При добросовестном изучении дела Постышева вопрос о его роли в раздувании репрессий просто невозможно было оставить без внимания! Окажись он затронутым в реабилитационной справке, кто-то из политических оппонентов Хрущева, например, Молотов или Каганович, могли бы затребовать себе реабилитационную справку, и хрущевские плутни тогда бы выплыли наружу.
Хрущев участвовал в Пленуме Центрального комитета в январе 1938 года, когда Постышев подвергся резкой критике и затем был исключен из ЦК за проводимые им репрессии. Конечно, Хрущев просто не мог не знать как о проступках Постышева, так и о причинах его исключения из ЦК, и не вызывает сомнений, что он голосовал в поддержку такого решения.][155
Из имеющихся свидетельств явствует: и реабилитационная справка, и опирающийся на нее доклад Поспелова построены на мошенничестве. Оба документа вместо объективного рассмотрения дела следуют заранее спланированной методе, чтобы, несмотря ни на что, представить Постышева невиновным ни в каких злодеяниях. Конечно, Хрущев не мог не быть в курсе проделанных манипуляций.
Примечательно, что в случае реабилитационной справки о Постышеве (как, впрочем, о большинстве или почти всех репрессированных) не только Хрущеву, но и другим участникам январского (1938) Пленума из числа членов Президиума — Молотову, Кагановичу, Микояну, Ворошилову — следовало знать о хрущевских плутнях.[267]
Нельзя, наконец, исключать, что Постышева судили лишь за одно или за ограниченное число тяжких преступлений, например, за участие в правотроцкистском заговоре. К такой практике нередко прибегают в США, когда рассматривают в суде не все караемые смертью правонарушения, какие есть в деле обвиняемого. Не исключено, что Постышева и не судили за другие преступления,— в конечном счете, лишить человека жизни можно только раз.
Но в случае «полной реабилитации» необходимо аннулировать приговор за все преступления, в которых осужденный был признан виновным. Если же преступление всего одно и обвинение по нему признается несостоятельным, тогда осужденного можно считать «невиновным»: его единственное обвинение будет аннулировано. Очень похоже, что в деле Постышева так все и случилось. То же самое, по-видимому, относится ко многим, если не ко всем «реабилитированным», чьи справки процитированы в докладе Поспелова.
Подготовленная прокуратурой справка подтверждает, что Постышев сознался в участии в правотроцкистском заговоре и в шпионаже в пользу японской разведки. Но те, кого Постышев назвал своими сообщниками, либо ничего не сказали о ][156 нем самом в показаниях, либо назвали его среди тех, против кого были нацелены их собственные заговоры.[268]
Некоторые сведения, указанные в реабилитационной справке, выглядит довольно странно. Судите сами:
— «Бывший секретарь ЦК Компартии Украины Попов Н. Н. показал, что он, Балицкий и Якир пытались использовать Постышева в своих антисоветских целях, но это им сделать не удалось».[269]
Сказанное весьма интересно! Если бы Постышев был невиновен, ему следовало сообщить о попытках его вовлечения в заговор. Однако нет никаких свидетельств, что Постышев повел себя именно так. Неясно в этом случае, как быть с его «невиновностью»?[270]
— Среди участников одного с ним заговора Постышев назвал командарма 1 ранга Иону Якира, командующего Киевским военным округом, который был осужден и казнен вместе с маршалом Тухачевским, но сам Якир «никаких показаний в отношении Постышева не дал».
А допрашивали ли Якира о Постышеве? Если нет, тогда отсутствие упоминаний о нем не имеет особого значения. И почему указание на такую немаловажную подробность не вошло в реабилитационную справку?
— «Косиор С.В. в начале следствия назвал Постышева в числе участников военного заговора на Украине, затем от этих показаний отказался, а впоследствии снова их подтвердил».
Такие утверждения едва ли оправдывают Постышева. Признательные показания не доказывают вину, равно как и последующий отказ от них ее не опровергает.
— «В деле Косиора имеется заявление Антипова Н. К., в котором он утверждает, что между Косиором и Постышевым были весьма ненормальные личные отношения и что Посты][157шев не входил в общий центр контрреволюционных организаций на Украине».
В марте 1937 года Постышева перевели с Украины на должность первого секретаря Куйбышевского обкома ВКП(б). Тот факт, что он был удален из руководства украинским центром заговора, не доказывает его невиновность.
— «На предварительном следствии Постышев показал, что шпионскую связь с японской разведкой он осуществлял через работников восточного отдела Наркоминдел СССР Мельникова Б.Н., Козловского Б. И. Как установлено проверкой, Мельников Б.Н., признавая себя виновным в связях с японской разведкой, никаких показаний о Постышеве не дал, а Козловский Б.И. вообще не арестовывался. Таким образом, „показания“ Постышева о его контрреволюционной деятельности на Украине и связях с японской разведкой не нашли своего подтверждения и, как установлено в настоящее время, они были сфальсифицированы органами НКВД».
