Дмитрий Калюжный - Страна Тюрягия
В общем, уже в годы первой пятилетки возникла целостная система перекачки людских, материальных и финансовых ресурсов из аграрного сектора в индустриальный. Но возникла также система принудительного труда, как способа восполнения нехватки капитала и людей для промышленной реконструкции. При ОГПУ СССР в апреле 1930 года было создано Управление лагерей, преобразованное в феврале 1931-го в Главное управление трудовых лагерей и трудовых поселений (ГУЛаг).
Одновременно с увеличением количества зэков – вынужденных строителей, росли сроки «посадки» через ужесточение законодательства. Понятно – если трудоёмкость строительства, например, канала составляет столько-то человеко-лет, то можно добавить человек, а можно добавить и лет. А можно сделать и то, и то.
В постановлении ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 года «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперативов и укреплении общественной (социалистической) собственности» впервые был использован термин «враг народа», к которым могла применяться высшая мера наказания, но чаще им давали срок лишения свободы в 10 лет с конфискацией имущества.
В том же году, 22 августа было принято постановление «О борьбе со спекуляцией», в котором за указанное преступление выносился срок от 5 до 10 лет без права амнистии.
В октябре 1934 года система мест лишения свободы, руководство которой осуществляли наркоматы союзных республик, подчинили НКВД СССР и его местным органам. Этому предшествовала борьба между ОГПУ, НКВД и НКЮ за право распоряжаться судьбами заключённых. «Эти ведомства почувствовали ощутимую прибыль от эксплуатации труда лишённых свободы, и каждое стремилось подчинить тюремную систему только себе»[14]. В итоге некоторая часть органов (связанных с отбыванием небольшого наказания) ок5азалась в Минюсте, но основная часть досталась НКВД.
В 1929 году в бывшей Коми-Зырянской области для освоения недр и природных богатств Севера создалась группа северных лагерей особого назначения, на базе которых в 1931 году возник Ухто-Печёрский исправительно-трудовой лагерь, с задачами разработки и добычи нефти и угля. В течение 1929—1930 годов появился ряд лагерей с чётко определённой отраслевой направленностью: Вишерский в Молотовской (Пермской) области – лесоразработки; Сибирский и Казахстанский – сельскохозяйственного профиля. В 1931 году формируются лагеря: па территории Мордовской области – Темниковский, на территории Ленинградской области – Свирский, на Урале – Кунгурский. В 1932 году созданы Беломоро-Балтийский ИТЛ в Карелии – для строительства Беломоро-Балтийского канала; Северо-Восточный ИТЛ для освоения дальневосточного севера и добычи цветных металлов; Дмитровский ИТЛ для строительства канала Москва-Волга; Байкало-Амурский ИТЛ для строительства железной дороги.
На базе прежней пенитенциарной системы Сталин создал, по сути, то, что Троцкий называл «трудармиями». Но Троцкий полагал, что создать их можно будет из вольных людей, с опорой на энтузиазм.
Сталин был не столь наивен.
Нам надо учитывать, что Россия – самая холодная в мире страна из всех многонаселённых стран. Тёплое жильё, одежда, более калорийное питание работника тут просто необходимы, а это значит, что стоимость рабочей силы у нас значительно выше, чем на Западе, из-за дороговизны её воспроизводства. Иосиф же Виссарионыч махом решил проблему удешевления рабочей силы: вместо высокой зарплаты, которая позволила бы работнику самостоятельно решать проблему жилья, одежды и пищи – надзиратель, барак, телогрейка, пайка. Работу этим людям поначалу давали неквалифицированную; копать канал мог и вчерашний профессор, и вчерашний кулак.
Позже в системе появились и заводы/фабрики, – в лагерях шили одежду для армии, обрабатывали гранит и мрамор, делали комплектующие для гигантов индустрии, – и «шарашки», своеобразные научные институты. Нормы оплаты труда заключённых устанавливались HKЮ РСФСР и ВЦСПС. Интересно, что зэки сталинских времён получали весь заработок без каких-либо отчислений, причём 75% заработка поступало в полное их распоряжение, а остальное выплачивалось при освобождении. Нормы выработки, установленные для них, соответствовали нормам, действующим на предприятиях других государственных органов.
Ну, и заодно создание лагерей позволило Сталину убрать из общества оппозиционный слой. С 1930 по 1933 год состоялись процессы над Промпартией, трудовой крестьянской партией, меньшевиками, специалистами фирмы «Метрополитен-Виккерс», бактериологами, историками, руководящими работниками пищевой промышленности, совхозов, наркомата земледелия и т. д. Много их было. Почти все процессы шли открыто, и почти все осуждённые попали в систему ГУЛага, которая включала в себя тогда спецпоселения (для ссыльных), колонии (для осуждённых на срок менее 3 лет) и лагеря.
В конце 1930-х НКВД СССР достаточно быстро организовал лагеря оборонного, промышленного, железнодорожного и шоссейного строительства, по сооружению аэродромов, предприятий горно-металлургической, топливной, химической и целлюлозно-бумажной промышленности. Развивали производство и в исправительно-трудовых учреждениях, подведомственных НКЮ (в них содержались получившие срока до трёх лет). Здесь за особо высокие показатели производительности труда применялись меры поощрения. Это: публичное одобрение с занесением в личное дело и с доведением до сведения всех заключённых, содержащихся в колонии; предоставление свиданий сверх установленной нормы; улучшение питания; премирование деньгами или вещами. Кроме того, зэки могли за ударную работу и образцовую дисциплину получать ежегодные отпуска на срок до 15 дней с зачётом в срок отбывания наказания.
К.М. Симонов писал о тех давних временах:
«И строительство Беломорканала, и строительство канала Москва-Волга, начавшееся сразу после окончания первого строительства, были тогда в общем, и в моем тоже, восприятии не только строительством, но и гуманною школою перековки людей из плохих в хороших, из уголовников в строителей пятилеток…Старые грехи прощались, за трудовые подвиги сокращали сроки и досрочно освобождали, и даже в иных случаях недавних заключённых награждали орденами. Таков был общий настрой происходящего…»
Другое дело, что и в ГУЛаге не обошлось без перегибов. Но где было взять достойные кадры? Людей-то нету, а неподготовленные кадры всегда начинают решать собственные задачи, – «органы» вырождаются, и сами становятся опасными. А подготовкой кадров никто не озаботился, ведь даже ВЧК большевики-идеалисты создавали как временный орган, в ожидании мировой революции, рассуждая так: когда она грянет, от кого защищаться-то?
И пришлось кадры ОГПУ-НКВД-МВД-МГБ многократно «чистить, отправляя работничков туда же, куда они отправляли своих подопечных, – но перекосы постоянно возникали вновь.
К 1940 году ГУЛаг состоял из 53 лагерей, 425 исправительно-трудовых колоний, 50 колоний несовершеннолетних, и имел общее число заключённых свыше 1 660 тысяч. Справедливости ради следует сказать, что очень многие попали туда за дело. Кстати, сегодня в России заключённых около миллиона, несмотря на довольно частные амнистии и более щадящий Уголовный кодекс. Есть о чём подумать.
Всего за 1930—1939 годы было осуждено 2,8 млн. человек, из них 1,35 млн. – за 1937 и 1938 годы (другие два страшных года, 1931 и 1932, пришлись на раскулачивание). К высшей мере за десятилетие приговорено 724,4 тыс. человек, в том числе за 1937/38 – 684,2 тыс. Но следует учитывать, что не все смертные приговоры приводились в исполнение. Например, с 15 июля 1939 по 20 апреля 1940 года за дезорганизацию лагерной жизни и производства был приговорён к высшей мере наказания 201 человек, однако потом части из них смертная казнь была заменена заключением на сроки от 10 до 15 лет. И это совсем не единственный случай.
Пребывание в лагере в личном плане было страшным испытанием, но как социальный институт ГУЛаг «лагерем смерти» не был. Смертность на зоне не слишком превышала смертность тех же возрастных категорий на воле – около 3%; лишь в 1937 она подскочила до 5,5% (в 1938 – до 5,7%), когда назначенный наркомом внутренних дел товарищ Ежов не только перестрелял довольно много, но и приказал уменьшить рацион питания зэков. В архивах бывшего Ухтпечлага сохранились секретные «месячные нормы единого котла» от 1937 года, по которым суточный паёк заключённых, занятых тяжёлым физическим трудом, содержал 1292 ккал на человека в сутки, – вот как было при наркоме Ежове.
С этим товарищем пришлось распрощаться: с января 1938 года маховик репрессий начали тормозить; в ноябре был распространён секретный циркуляр о приостановлении дальнейших арестов; в декабре на должность наркома внутренних дел был назначен Л.П. Берия. Прекратили работу «троек» на местах. Нарком юстиции требовал от судов строгого соблюдения процессуальных норм, суды стали возвращать НКВД дела на доследование, и резко увеличилось число оправдательных приговоров, несмотря на протесты Л.П. Берии. В 1939 году была проведена массовая реабилитация (освобождено 837 тыс. человек, в том числе 13 тыс. офицеров, которых восстановили в армии).
