Руслан Частий - Степан Бандера: мифы, легенды, действительность
Все присутствующие лица ответили «Да».
Кундт: Я должен вам объяснить все по поводу этого дела. Содержание этого циркуляра совсем не отвечает фактам. Немецкая власть, ни, тем более, службы Берлина не проинформированы о существовании украинского правительства во Львове. Такое правительство не было создано на местё с их согласия. (…)
… Говорится также (в циркуляре), что Немецкий Рейх и Вермахт являются вашими союзниками. Это не совсем точно: фюрер — единственный, кто руководит борьбой, и никаких украинских союзников не существует. Возможно, что украинцы лично ощущают большой подъем и чувствуют себя нашими союзниками, но по смыслу государственной терминологии мы не являемся союзниками, мы являемся завоевателями русско-советских регионов. (…)
Я отъезжаю сегодня в Берлин, где будут приниматься другие решения. Я только хотел немедленно предупредить вас надлежащим образом не продолжать делать вещи такого рода и не компрометировать себя в глазах вашей собственной нации.
Компетентные политические органы власти Рейха, под руководством фюрера, также считают преждевременным создание Украинского Национального Комитета, который выступал бы от лица Украины… Я передал ваш меморандум. Но окончательное решение в этом деле принадлежит исключительно фюреру…
Мы не знаем, что решит фюрер, когда боевые действия будут закончены. Думаю, это ясно. Сейчас я задам несколько вопросов господину Бандере.
В этой таинственной радиопередаче, переданной из Львова или может с вражеского поста на той самой частоте, сказано, что господин Бандера назначен на пост председателя свободного государства западных украинцев, и что он потом провозгласил, или точнее поручил прочитать декрет № 1, в котором он назначил Стецько главой страны.
Первый вопрос. Господин Бандера, вас спрашивали заранее, что вы согласны быть председателем Украинского Государства, и читалось ли обращение по радио по вашему согласию?
Второй вопрос. Были ли вы инициатором декрета № 1? (…)
Бандера: Мы вступили в войну, которая разворачивается сейчас, чтобы бороться за независимую и свободную Украину. Мы боремся за украинские идеи и цели. Когда этот последний бой начался, я отдал приказ моим людям осуществить все возможное, чтобы принять участие в борьбе вместе с немецкими войсками. Я дал распоряжения немедленно организовать в оккупированных немецкими войсками районах администрацию и правительство страны. Я отдал настоящий приказ к началу войны. (…)
Кундт: Ваши ли люди провозгласили вас временным председателем первого украинского правительства на Западной Украине согласно вашему приказу?
Бандера: Я отдал приказ, будучи председателем Организации Украинских Националистов (ОУН), поскольку эта организация находится во главе украинского народа.
Я говорю здесь от лица ОУН, как председатель украинского народа. ОУН — единственная организация, которая ведет борьбу, и, как следствие, она имеет право в силу настоящей борьбы создавать правительство.
Кундт: Это право принадлежит немецкому Вермахту и фюреру, который завоевал эту страну.
Только он имеет право устанавливать правительство. (…)
Бандера: Я хотел бы еще раз сформулировать и подчеркнуть, что… отдавая свои приказы, я не опирался ни на какие немецкие органы власти, и ни на какие соглашения с немецкой властью, а только на мандат, который я получил от украинцев. (…) Построение и организация жизни на Украине не возможны без украинцев, жителей своей этнической территории; не может, конечно, быть создания (правительства), если не обращаться к украинских элементам.
Кундт: Только Гитлер может решать, что будет там происходить».
Явная тенденциозность, если не сказать лживость, всей советской литературы, посвященной Бандере и бандеровцам, прекрасно видна хотя бы на таком примере. Один из журналистов, В. Беляев, писал о событиях, связанных с провозглашением Акта: «Мелкий, негодный человечек, который кричал по львовскому радио: «Говорит радиостанция имени Евгения Коновальца. Перед вами я — фюрер украинских националистов Степан Бандера!»» На самом деле никакого Бандеры во Львове на тот момент не было, находился он в Кракове. И вообще, никакого Львова Степан Андреевич никогда больше не увидел. Налицо очередная ничем не прикрытая ложь.
Степан Бандера полтора года просидел в Берлине в полицейской тюрьме, еще полтора года в концлагере Заксенхаузен. Осенью 1944 года он был освобожден — гитлеровцы безуспешно пытались сделать его союзником в войне против Советского Союза, зная его популярность в Украине. Немецкое предложение Бандера решительно отклонил и на сотрудничество с фашистами не пошел.
Рассказывают, что в Заксенхаузене Бандера жил хотя и под присмотром полиции, но в особых условиях и на хорошем довольствии. К этому российские историки добавляют только маленький штрих: как-то, гуляя по Берлину, Бандера был остановлен полицией и тут же отпущен при предъявлении им удостоверения сотрудника гестапо. Через обер-штурмбанфюрера СС Вольфа он получал инструкции по руководству своими сторонниками, которых призывал «продолжать сотрудничество» с оккупационными войсками. Среди инструкций было и приказание «о поголовном и повсеместном уничтожении польского населения, проживающего на территории западных областей Украины». Украинские же историки об этом периоде жизни Бандеры в основном умалчивают. Тем не менее, маловероятно, что все было так, как изложено выше. Если бы это все происходило на самом деле, то была бы весьма удивительной борьба УПА против немцев. И вряд ли бы имя Бандеры стало символом этого сопротивления. Вероятнее всего, что от его имени нацисты распространяли подобные инструкции. И неудивительно, что доверия к ним не было.
Весьма странным также выглядит рассказ о прогулках узника концлагеря по Берлину. С какой целью? Если его туда привезли для каких-то переговоров, то почему он гулял в одиночестве? И откуда у заключенного удостоверение сотрудника гестапо? Ответов на эти и подобные вопросы пока нет! Следовательно, остается только предполагать, что подобная информация, появляющаяся до сих пор, является следствием массированной советской пропаганды по очернению всего, что не вписывается в рамки коммунистического интернационализма.
В то время как Бандера якобы «гулял по Берлину», доклады агентов нацистской Службы безопасности сообщали, что после массированных арестов в сентябре 1941 года оставшиеся на воле бандеровцы снова стали организовываться. Причем происходило это в 1942 году на территории непосредственно самой Германии, в Дрездене и Брауншвейге, а центр движения находился в Берлине. В результате немедленно проведенной операции гестапо было арестовано около шестидесяти наиболее активных функционеров нелегальных бандеровских групп. Был задержан и руководитель Берлинского центра некто Клим. В течение осени того же года в заключении оказалось свыше двухсот бандеровцев по всей Германии. И еще одна деталь: у одного из курьеров, осуществлявших связь с Галицией, были обнаружены фальшивые бланки «Руководитель Немецкого института для иностранцев при Берлинском университете». Документы были нужны для того, чтобы предъявлять их контролю на границе в качестве разрешения на проезд вместо свидетельства об отпуске. Не этот ли факт лег в основу советской пропагандистской «утки» о прогулках Бандеры с гестаповским удостоверением?
Да, вероятно, Заксенхаузен сильно отличался от других немецких концлагерей, например Бухенвальда и Освенцима (Аушвица). Но ведь он и не был обычным местом пребывания военнопленных и других противников «Великой Германии». В Заксенхаузен нацисты отправляли наиболее важных своих узников. Например, именно здесь находился сын Сталина Яков Джугашвили, причем ему также были предоставлены вполне сносные условия.
Один из советских публицистов как доказательство сотрудничества ОУН с нацистами задавал риторический вопрос: почему же они не расстреляли Степана Бандеру, как, скажем, Эрнста Тельмана? На самом деле ответить на этот вопрос не сложно. Да, действительно, гитлеровцы были преступниками против человечества, но никто не назвал бы их идиотами. Эрнст Тельман, вождь немецких коммунистов, был для нацистов всего лишь врагом, которого надо уничтожить. Степан же Бандера был заметным политическим деятелем, которого можно будет использовать, как думали нацисты, когда обстоятельства сложатся определенным образом. В конце концов, можно назвать ряд других европейских политиков, которые тоже были в Заксенхаузене и остались живы. С другой стороны, там погибли два известных украинских националиста — Иван Габрусевич из ОУН(б) и Олег Кандыба-Ольжич из ОУН(м), последний был замучен на допросах.
