Виталий Меньшиков - ОНИ СТРЕЛЯЮТ В РАЗУМ
В глазах Шпрингера итоги выборов в США были «гораздо важнее для ФРГ», чем даже результаты парламентских выборов в самой ФРГ, приведших к власти правобуржуазную коалицию ХДС/ХСС – СвДП[136].
Смерть Шпрингера вызвала поток противоречивых мнений относительно дальнейшей судьбы его концерна. На следующий же день печатные органы в ФРГ опубликовали материалы, в которых звучал один-единственный вопрос: «каково будущее газетной „империи“» (т. е. изменится ли лицо её изданий в связи со смертью политического деятеля, с послевоенных лет сделавшего ставку на антикоммунизм и «холодную войну» и остававшегося верным своему кредо до последнего дыхания)? Издания концерна, отличающиеся крайним консерватизмом и реакционностью, отнюдь не собирались отказываться от политического наследства своего основателя. Руководство издательства «Аксель Шпрингер ферлаг» подтвердило, что этот гигантский газетно-издательский концерн и после смерти своего основателя ни в чём не изменит устава – своего рода политической платформы концерна. Со страниц «Вельт» было провозглашено: четыре принципа, сформулированные А. Шпрингером в 1967 г., остаются обязательными для любого сотрудника концерна. Вот эти принципы:
1. Стремление к воссоединению в условиях мира и свободы и по возможности в рамках объединённой Европы (т. е. сохранение «открытым» так называемого германского вопроса, давно закрытого и снятого с повестки дня международной жизни самим фактом существования двух самостоятельных немецких государств – ГДР и ФРГ, принадлежащих к разным общественным системам)[137].
2. Примирение между немцами и евреями и выступление за право народа Израиля на жизнь (под этой формулой концерн ведёт политику безоговорочной поддержки захватнической политики агрессивных кругов Тель-Авива).
3. Отказ от радикализма в любой форме – и от левого, и от правого. (Под этой формулировкой выступает доктрина принятия и всяческой поддержки в ФРГ крупного монополистического капитала.)
4. Сохранение свободной, рыночной экономики. (Иными словами, сохранение господства финансовых и промышленных магнатов, системы эксплуатации и угнетения западногерманскими монополиями миллионов трудящихся ФРГ.)
Следовательно, неизменной остаётся политическая и идеологическая направленность шпрингеровских изданий. Дело здесь не в том, что так завещал Шпрингер. Концерн всегда служил, верно служит теперь и намерен впредь служить интересам монополистического капитала ФРГ, его внутри- и внешнеполитическим установкам, военно-промышленному комплексу.
Одной из идеологических установок концерна является теория «народной общности». Суть этой теории сводится к тому, что в обществе ФРГ нет классовых, групповых интересов. Интересы у всех членов общества одни и те же независимо от места, которое занимает человек в социальной структуре.
Теория «народной общности», проповедником которой постоянно выступает «Вельт», всегда имела целью смазывание реальных классовых противоречий и социальных конфликтов в капиталистическом обществе, их преуменьшение, а то и полное отрицание.
Шпрингеру принадлежит такая фраза:
«Не может не быть пути для того, чтобы каким-то образом перенести в повседневную жизнь то чувство единства, которое возникает… на футбольном стадионе»[138].
Эти слова образно выражают идеологическую направленность теории «народной общности», призванной служить интересам западногерманского империализма. Шпрингер всегда внушал людям представление, будто в социальном плане все они сидят «в одной лодке», будто всем им одинаково угрожают ветер и непогода экономической конъюнктуры, и поэтому им следует держаться вместе. «Нам грозит забастовка» – под таким заголовком вышла однажды газета «Бильд», когда профсоюз металлистов особенно упорно настаивал на своих требованиях[139]. Кто здесь подразумевался под местоимением «нам»? Подобное отождествление используется идеологами капитала для того, чтобы лицам наёмного труда навязать чуждые им интересы.
А кого же конкретно имеют в виду шпрингеровские газеты, употребляя слово «мы»? Оказывается, популяризируемая ими «народная общность» не столь уж велика. Она очень мала и становится всё меньше. Зато растёт количество групп населения ФРГ, объявляемых «внутренними врагами». Из этого «мы», судя по публикациям шпрингеровских газет, исключаются борющиеся за свои права профсоюзы, левые студенческие союзы, «молодые демократы» и «молодые социалисты», коммунисты. На коммунистов «Вельт» призывает обрушить всю силу «запретов на профессию» и принятый бундестагом в 1985 г. § 116, фактически поставивший под запрет право трудящихся на забастовку.
«Без Шпрингера, – заметил западногерманский писатель и публицист Г. Вальраф, – эта республика была бы более демократичной, в ней было бы меньше национализма и расизма, она имела бы меньше черт полицейского государства, меньше шпионов и недоверия, меньше лжи и проституции – социальной и политической»[140].
Миллионы постоянных читателей изданий правой ориентации, сочувствуя трагической судьбе своих соотечественников, подростков-наркоманов, жертв торговцев «белой смертью», не подозревают, что сами давно уже стали жертвами «торговцев духовной отравой» – пресс-концерна Шпрингера. Они не догадываются, что приучены к употреблению «идеологических наркотиков», которыми пропитана каждая строка, каждое слово издаваемых концерном газет и журналов.
В 1977 г. в ганноверскую редакцию газеты «Бильд» под маской лояльного Шпрингеру журналиста проник Г. Вальраф. В своей книге, ставшей бестселлером, он рассказал об этой «мастерской профессиональных фальсификаторов». Шпрингер подверг Вальрафа судебному преследованию по всем инстанциям. Решение федерального суда, взявшего сторону Вальрафа, настолько удручило Шпрингера, что он принялся публично вымещать свой гнев на своих газетах. Например, в беседе с корреспондентом газеты «Цайт» Б. Винтером он заявил:
«Я страдаю, как собака, от того, что мои газеты иногда помещают то, с чем я не согласен. Как часто мне бывает очень неприятно раскрывать утром „Бильд“…»
Большее лицемерие трудно себе представить. На самом же деле каждого, кто осмелится опубликовать то, что идёт вразрез с политической платформой концерна, ожидает суровая расплата (напомним о существовании четырёх пунктов устава, обязательных для всех сотрудников, работающих в редакциях на договорных началах). Положение журналистов в Западной Германии очень шаткое.
«Никакого другого служащего нельзя так просто выкинуть на улицу, как журналиста. Поэтому у него особенно глубоко коренится страх за своё существование»[141],
– писал председатель Союза немецких журналистов (ФРГ) Э. Шпо.
В ФРГ трудно подыскать более ревностного душителя зафиксированной в конституции страны «свободы печати», чем Шпрингер и его наследники. Свои клеветнические антикоммунистические, антисоциалистические, националистические и милитаристские кампании, враждебные интересам широчайших масс трудящихся, они проводят под флагом всё той же «свободы печати»,
«которая, – как подчёркивал ещё в 1921 г. В. И. Ленин, – состоит в том, что она куплена на 99% финансовыми магнатами, которые ворочают сотнями миллионов рублей»[142].
Ещё при жизни Шпрингера абсолютный контроль в руководстве и делах концерна был гарантирован за «узким кругом» лиц на долгие годы вперёд: ведь 51% капитала (контрольный пакет акций концерна) сосредоточился в руках издательств «Аксель Шпрингер ферлаг» и «Бурда ферлаг». Именно этого очень настойчиво добивался Шпрингер.
Остальные 49% акций, распределённых между мелкими акционерами, опекают четверо управляющих, предприятия которых не участвуют в компании «Аксель Шпрингер ферлаг»: И. Землер (компания-держатель «Мерседес»), М. Отто («Отто-ферзанд»), X. Крамп («Шерлинг») и Ф.-В. Кристиан, представитель правления «Дойче банк»[143]. (Потребность в крупных инвестиционных средствах для капиталовложений в области частного телевидения вынуждает концерн идти на более тесные связи с кредитными институтами. В кабельной программе «Сат-1» (здесь концерну «Аксель Шпрингер» принадлежит 9,9% акционерного капитала) банк «Дойче гезельшафтсбанк» уже является главным компаньоном, а «Дойче банк» представлен также и в наблюдательных советах концернов средств массовой информации «Бертельсман» и «Грунер унд Яр»[144].)
В начале 1986 г. «Вельт» внесла окончательную ясность в распределение капитала концерна после смерти его владельца.
«Закончилась эра семейного концерна „Аксель Шпрингер ферлаг“, – возвестила газета. – Издательство вступает в новую эру своей истории в качестве „публикумсгезельшафт“»
