Валерий Шамбаров - «Пятая колонна» Российской империи. От масонов до революционеров
Известный исследователь трагедии в Екатеринбурге О. А. Платонов отметил: «Работая в уральских архивах и фондах музеев, я просмотрел десятки дел лиц, так или иначе причастных к убийству царской семьи, и вскоре выявил важную закономерность. Все организаторы и ключевые исполнители убийства были боевиками боевой организации РСДРП, возникшей на Урале в конце 1905 — начале 1906 года под руководством Я. М. Свердлова». В феврале 1918 г. эта достойная когорта бывших боевиков внезапно озаботилась — а как бы царь не сбежал? Хотя Тобольск вовсе не относился к территории Уральского Совета. Это была территория Западносибирского Совета. Казалось бы, кому и какое дело, что у соседей творится? Нет, товарищам «уральцам» почему-то не сиделось спокойно. Они сами, на собственном заседании, приняли решение о переводе Николая II «в более надежное место». Создали «чрезвычайную тройку» по осуществлению такого перевода — из Голощекина, Войкова и Дидковского. И все-таки их самостоятельность удерживалась во вполне определенных рамках. Каждый шаг согласовывался со Свердловым.
Из Екатеринбурга принялись рассылать группы по 5 вооруженных бойцов, обкладывать Тобольск с разных сторон и перекрывать пути «возможного бегства» царя. Одна группа — в Березов, вторая — в Голышманово, третья — по дороге на Омск. Им давались инструкции задержать потенциальных беглецов, а при сопротивлении убить. Хотя о задержании никто не думал. Пьяные бойцы откровенно болтали, что едут «царя убивать». Но затея с треском провалилась. Соседи возмутились вторжением в свои владения непонятных банд. В Березове группу арестовали. В Голышманове тоже, причем группа оказала сопротивление, и двое несостоявшихся убийц погибли в перестрелке.
Впрочем, версия бегства не имела под собой никаких оснований. Бежать и выбираться из Сибири с больным ребенком, женой, дочерьми для Николая Александровича было слишком уж сложно. Но в данное время шли переговоры с немцами о Брестском мире. А ну как кайзер потребовал бы выдать ему царя? Ведь большевистское правительство никуда не делось бы. Очевидно, Свердлов и стоявшие за ним «силы неведомые» решили ни в коем случае не выпускать Николая Александровича живым. Вот на подобный вариант как раз и предназначались террористические группы на дорогах. Однако опасения не оправдались. Кайзер про «кузена Никки» даже не вспомнил! На переговорах в Бресте его имя не прозвучало, в договор не включалось. Попытки подготовить бегства царя действительно предпринимались некоторыми офицерскими организациями. Однако монархисты образца 1918 г. проявили свою полную беспомощность. Им не хватало сил, денег, людей, умения, а главное — решимости и организованности. Дело ограничивалось робкими поездками в Тобольск на «разведку».
Что же касается Уральского Совета, то он с первой неудачей не смирился. Отправил по подложным документам в Тобольск своих представителей Хохрякова, Авдеева и Заславского (матрос Хохряков прибыл на Урал по личной рекомендации Свердлова). Они развили в Тобольске бурную деятельность, и Хохряков даже был избран председателем горисполкома. А затем к ним был направлен из Екатеринбурга отряд. Но и из Омска прибыл отряд под командованием Демьянова. Дошло до конфронтации. Демьянов явился к охране царя, в отрядный комитет партии, и объявил, что готовится нападение со стороны екатеринбургского отряда. Была объявлена тревога, охрана выставила пулеметы, и налет не состоялся. Вмешался Свердлов, Демьянова отозвали в Омск. Однако и новый командир сибирских красногвардейцев Перминов уступать «уральцам» не желал. Он сумел найти общий язык с комиссаром Дуцманом, с полковником Кобылинским, Хохрякова арестовали и чуть не расстреляли. Спасли его только переговоры по прямому проводу с Уральским Советом.
Но время шло, и 330 солдат охраны, торчавших в Тобольске, очутились в довольно неприятном положении. О них все забыли, жалованья они не получали, снабжались кое-как. Председатель коммунистической ячейки Лупин отправился в Москву. Его приняли в самых «верхах». 1 апреля он докладывал о сложившейся ситуации на Президиуме ВЦИК. То есть Свердлову. Было принято постановление: «1) Просить отряд продолжать нести охрану вплоть до присылки подкрепления… 2)… В случае возможности немедленно перевести всех арестованных в Москву».
Впрочем, обласканный Лупин уехал назад, а 6 апреля последовало другое решение Президиума ВЦИК: «В дополнение к ранее принятому постановлению поручить т. Свердлову снестись по прямому проводу с Екатеринбургом и Омском о назначении подкрепления отряду, охраняющему Николая Романова, и о переводе всех арестованных на Урал». Еще раз уточним, что такой орган, как «Президиум ВЦИК», не собирался почти никогда. Решения принимал единолично Свердлов. И заметим, пункт назначения был подправлен. Уже не в Москву, как было сообщено Лупину (и как Лупин передаст своему отряду), а на Урал.
Данную операцию Свердлов поручил еще одному своему бывшему боевику, К. А. Яковлеву (Мячину). Вызвал его, спросил: «Ты заветы уральских боевиков не забыл еще? Говорить должно не то, что можно, а то, что нужно». «Совет народных комиссаров постановил вывезти Романовых из Тобольска на Урал… Мандат получишь за подписью председателя Совнаркома т. Ленина и моей, с правами [вплоть] до расстрела, кто не исполнит твоих распоряжений»… Яковлев вспоминал: «Чтобы окончательно убедиться в правильности понятых мною инструкций, я переспросил: «груз» должен быть доставлен живым? Тов. Свердлов взял мою руку, крепко пожал ее и резко отчеканил: «Живым. Надеюсь, выполнишь инструкции в точности. Все нужные телеграммы отправлены. Действуй конспиративно».
Яковлев получил 5 млн руб. «николаевскими», поезд, отлично вооруженный отряд. Прибыв в Тобольск, он выдал охране царя задержанное жалованье, чем сразу расположил солдат к себе. Узникам и начальнику охраны сообщил, что прибыл увезти царскую семью. Куда именно, скрыл. Романовы и охрана были уверены, что их повезут в Москву, а оттуда в Германию, обсуждали этот вариант, и Яковлев их не разубеждал. Но наследник Алексей был болен, не мог перенести долгую дорогу на телегах (железной дороги в Тобольске еще не было). Яковлев «на свой страх и риск» соглашался увезти только царя, а остальную семью отправить пароходом, когда откроется навигация. От такого варианта отказывался Николай Александрович. Яковлев вежливо, но твердо ссылался на приказ. Говорил, что в случае отказа вынужден будет сложить с себя полномочия, но тогда вместо него пришлют кого-то другого, куда менее деликатного. Пришли к компромиссу, что поедут царь, Александра Федоровна и их дочь Мария, а остальные — потом.
Однако доставить «груз» живым оказалось совсем не просто. Находившиеся в Тобольске екатеринбургские громилы разохотились уничтожить царя тут же, на месте. Ехидничали: «Дадут ли вам царя увезти — вот вопрос. А кроме того, если повезут, то дорогой может случиться». Предупреждали: «Повезете Романова, не садитесь рядом с ним». Но Свердлов не зря выбрал именно такого исполнителя. Противящихся он припугнул своим грозным мандатом и указал: «В тарантасе с Романовым буду находиться сам. И если найдутся сумасшедшие головы, поступающие наперекор инструкциям Москвы по-своему, они жестоко поплатятся…»
27 апреля 1918 г. колонна из 19 повозок помчалась в Тюмень. С разведкой из кавалеристов, с пулеметами. Меняя лошадей, без остановок промчались 220 верст. Из Тюмени Яковлев связался со Свердловым, запросил: «Маршрут старый или ты его изменил?» Ответ гласил: «Маршрут старый, сообщи, везешь груз или нет». На станции царя с женой и дочерью, сопровождающих их людей посадили в вагоны. Но поезд повернул вдруг не в Екатеринбург, а в Омск. Яковлев доложил Свердлову, что в Екатеринбурге настроены сразу убить царя, предложил везти или на свою родину, в Уфу, или в Омск. Уфу Свердлов отверг, Омск сначала разрешил. А в Екатеринбурге Голощекин всполошился, поднял всех по тревоге. В погоню был послан экстренный поезд с вооруженным отрядом. Сообщили в Омск о «бегстве» Николая II, местные большевики перекрыли путь. Кое-как ситуацию удалось утрясти. Поезд Яковлева повернул обратно, на Екатеринбург. А Белобородову и Голощекину Свердлов втолковывал по телеграфу: «Все, что делается Яковлевым, является прямым выполнением данного мной приказа. Сообщу подробности специальным курьером. Никаких распоряжений относительно Яковлева не делайте, он действует согласно полученным от меня сегодня в 4 утра указаниям. Ничего абсолютно не предпринимайте без нашего согласия».
Как видим, Яковлев всеми силами стремился к буквальному выполнению приказа. Сохранить «груз» живым. Его опасения были не лишены оснований. 30 апреля поезд подошел в Екатеринбург, но на станции собралась вооруженная пьяная толпа. Требовала выдать царя на растерзание. Яковлев выставил пулеметы. Ему орали: «Не боимся твоих пулеметов! У нас против тебя пушки приготовлены!» Выкатили трехдюймовки. Но машинистам спецпоезда удалось вывести состав с вокзала. Доехали до станции Екатеринбург-2, где Николай II и его близкие были переданы Белобородову, Голощекину и Дидковскому. На Урал свозили и других представителей дома Романовых. В Перми содержался великий князь Михаил Александровича. В Алапаевск доставили великую княгиню Елизавету Федоровну, великого князя Сергея Михайловича, князей Иоанна, Константина и Игоря Константиновичей, князя Владимира Палея. А латышский отряд Свикке привез из Тобольска в Екатеринбург отставшую часть семьи государя, царевича Алексея, царевен Ольгу, Татьяну и Анастасию.
