Владимир Овчинский - Мировойна. Все против всех
Подход к городу, как к системе одинаково важен и для развития городов в нормальных условиях и для борьбы с различного рода негативными тенденциями, сопровождающими увеличение численности населения, площади застройки и сложности связей в городской среде. Этот подход является единственно верным и для прогнозирования войны в городах, и планирования действий вооруженных сил по подавлению различного рода мятежей, террористических сетей и устранения угроз, проистекающих из городской среды.
ВыводыВ заключении отметим, что, несмотря на вполне понятное желание американских политиков, военных и общественности избегать в будущем долгосрочных изнурительных операций, связанных с крупномасштабной борьбой с повстанцами, на практике этого осуществить не удастся. Америке не удастся вернуться к концу XIX века с ее доктриной Монро. Связано это с тем, что повстанцы в различных районах мира неизбежно будут затрагивать американские интересы, приносить ущерб американскому бизнесу и вполне вероятно угрожать жизни американцев, рассеянных по свету. В этих условиях США обречены участвовать в конфликтах, в которых их конвенциональным действиям противник противопоставит иррегулярные, гибридные, неконвенциональные и асимметричные методы ведения войны.
Очевидно, что потенциальные противники будут стараться перенести войну в городскую среду. Мегатренды связанные с урбанизацией, ростом населения и повышением связанности, являются лишь одним из объяснений такого стремления. Другое состоит в том, что мегаполис дает гораздо больше возможности раствориться и спрятаться, а затем оперативно собраться в единый кулак и нанести удар по правительственным силам, либо международным силам поддержки. Более того, перенос войны в города для повстанцев желателен еще и тем, что противоборствующие им силы будут вынуждены вести военные действия в городах, а соответственно выглядеть в глазах мирового общественного мнения жестокими, бессердечными интервентами, разрушающими города, уничтожающими мирное население, среди которого будут растворены повстанцы. С каждым годом повстанцы все большее значение будут придавать информационно-медийнопсихологической войне, стараясь выиграть не только на поле боя, но и в мировом медийном пространстве. В этой связи для правильного планирования контрповстанческой деятельности особое значение имеет учет психологии и привычек террористов и повстанцев, а также заблаговременное создание в городах систем, которые могут показывать всему миру, что реальное насилие в города принесли именно повстанцы и террористы.
Детальнейшим образом разбирая войну в городах, мы по-прежнему склонны считать весьма вероятными в будущем конфликты в отдаленных районах и сложных ландшафтах, таких как горы, джунгли и пустыни. Однако, доля, значение, а главное влияние на мировую среду конфликтов в таких ландшафтах будет непрерывно падать. Главные конфликты будущего развернутся в мегаполисах и агломерациях с их огромными массами населения, вопиющим социальным неравенством, плотной застройкой, в большинстве случаев отстающей от потребностей инфраструктурой и не всегда эффективной системой управления. Эти конфликты будут иметь характер асимметричных, гибридных, иррегулярных столкновений, сочетающих в себе преступную деятельность, городские мятежи, вызванные безысходностью, хорошо подготовленные восстания, террористические акты и инспирированные из-за рубежа теневые войны. Теракты в Мумбай, городская война в Могадишо, бунты в Париже и Лондоне — это первые предвестники будущей войны в городах. И чем скорее мы начнем готовиться к этой войне, тем будет лучше не только для правительств и вооруженных сил, но и для населения городов, где развернутся военные действия.
Дэвид Барно. ТЕНЕВЫЕ ВОЙНЫ XXI ВЕКА[2]
Война — это морфинг, незаметное, плавное перетекание одной реальности в другую. Сегодня все чаще в заголовках новостей преобладают конфликты, например, в секторе Газа, Ираке и на Украине, которые мало похожи на традиционные межгосударственные войны с их фронтами, дивизиями и проч. Вместо этого, в эти первые десятилетия XXI века, мы все чаще видим различные формы нетрадиционных методов ведения боевых действий
В каждой из этих новых войн, нерегулярные группы в попытках превалировать используют гибкие, нечеткие асимметричные средства. Их государственные противники — Израильские силы обороны, Иракские силы безопасности, и Украинская армия — изо всех сил пытаются приспособиться к этим новым тактикам, однако, все чаще — безуспешно. Конфликты такого рода вскоре станут самым распространенным типом военных действий.
Эти конфликты — развитие версии «теневых кон-фликюв», где сражаются «воины в масках», анонимные воинские формирования, часто без видимой государственной атрибуции. Подобные противоборства создают ряд неразрешимых проблем, применительно к сложившимся в XX веке нормам международного конфликта и поведения. Они представляют собой своего рода мутацию форм и методов ведения войны, и представляют угрозу для Американских военных, которые могут быть к ним явно плохо подготовлены.
Эти особенности, в сочетании со снабжением повстанцев и иррегулярных формирований высокотехнологичным оружием и оказанием им скрытой поддержки от хорошо обеспеченных ресурсами национальных государств, отличают новые иррегулярные конфликты от войн, которые вели США в Ираке и Афганистане, или Израиль в течение двух интифад в секторе Газа и Южном Ливане.
У конфликтов, бушующих сегодня в Газе, Ираке и на Украине можно выделить некоторые общие черты. Иррегулярные воюющие формирования — ХАМАС, Исламское государство Ирака и Леванта (ИГИЛ), и Украинские сепаратисты ищут способы перехитрить, измотать и запутать своих традиционных противников.
Иррегулярные формирования ищут творческие, часто косвенные, без применения длительных боевых столкновений, пути достижения своих целей. Их тактика и оборудование отражают новые и постоянно меняющиеся комбинации высокотехнологичного оружия, включая думающий SA-11 SAMs и танки Т-72, в сочетании с повстанческими методами ведения войн.
Теневые формирования и неформализованные структуры используют танки и артиллерию, и в то же время умеют тайно проникать в структуры власти и свергать несговорчивые или враждебные правительства. Несмотря на нетрадиционный облик, подобные образования и структуры обычно имеют некоторую внешнюю поддержку со стороны национальных государств.
Иран, некоторые страны Персидского залива и Россия, предоставляют жизненно важное высококлассное оружие, советы, и часто деньги для ХАМАС, И ГИЛ и украинским повстанцам. Кроме того, в новых нетрадиционных конфликтах все его стороны используют в небывалой степени социальные медиа.
Тем не менее, каждый новый конфликт имеет свои собственные уникальные черты.
В Газе израильским военным пришлось проводить против повстанцев Hamas масштабную операцию фактически в плотно застроенной городской агломерации. В результате, по сравнению с предыдущими арабо-израильскими войнами значительно выросли потери среди гражданского населения и повстанцев, а также среди израильских военных. Война в городских районах против иррегулярных формирований будет товарным знаком войн XXI века.
Иррегулярные формирования будут все чаще использовать города с их плотной застройкой и большим числом жителей, чтобы оградить себя от нападений со стороны правительственных сил за счет использования средств массовой информации для провоцирования международного возмущения действиями противоповстанческих сил.
Вероятность тяжелых потерь, как среди гражданского населения, так и бойцов в этих формирований крайне высока. Недавние успехи И ГИЛ в Ираке демонстрируют другие аспекты войны XXI века и ее постоянные мутации. ИГИЛ — это иерархосетевая международная структура, объединенная религией, идеологией и материальными интересами. Она включила группы, действовавшие ранее разрозненно в Сирии и Ираке. Эта структура называет себя государством, но не признается в качестве такового.
Действуя первоначально против превосходящих сил, ИГИЛ удалось одержать победы, и в дальнейшем, используя трофейные танки, артиллерию и бронетехнику, захватить существенные территории Ирака и Сирии. Иррегулярные формирования ИГИЛ неоднократно побеждали превосходящих по численности, хорошо оснащенных, и обученных американцами, иракские вооруженные силы.
По иронии судьбы, в Сирии И ГИЛ выступает против противника США противником Башара Асада. В то же время в Ираке ИГИЛ стремится свергнуть Нури Малики и его правительство, поддерживаемое США. Это тоже феномен иррегулярных XXI века, где теневые формирования могут в ходе одной и той же войны сражаться против друзей и врагов Соединенных Штатов. Это резко усложняет политический выбор для нашей страны.
