Владимир Довгань - Я был нищим – стал богатым. Прочитай, и ты тоже сможешь
Эта победа меня настолько вдохновила, что я срочно издал вторую книгу по карате. Результат был таким же ошеломляющим. Естественно, мы задействовали не только «АиФ», но и всю прессу, которая выпускалась в то время в России, а тиражи у прессы были просто фантастические. «Аиф» выходил тиражом 41 миллион экземпляров, «Комсомольская правда» – 28 миллионов, тираж журнала «Огонек» был за 40 миллионов, газета «Труд» – 20 миллионов экземпляров. И конечно, тогда эта реклама была очень эффективна, потому что люди читали газеты.
Но и этой книгой все не закончилось. Я понял, что нужно написать книгу по атлетизму для тех людей, которые хотят накачать мышцы. И мы с чемпионом мира по культуризму Александром Иванюком создали потрясающую книгу по культуризму. Затем мы выпустили книгу по бизнесу – как открыть свой кооператив, какие должны быть документы, какие ты должен пройти стадии и ступеньки, чтобы твоя фирма заработала. И эта книга пользовалась успехом. Я получал сумасшедшие авторские гонорары, просто невероятные кучи денег. И когда я в очередной раз обналичил деньги, то принес домой реально два огромных мешка денег, еще новеньких, в банковской упаковке. Я положил эти мешки на пол, дома никого не было, и я стал размышлять.
Мальчишка, который выбился в люди, мальчишка, который десятилетиями страдал от отсутствия денег, от унижения, от невозможности купить нормальную одежду, от невозможности помочь своим родителям, своей дочери, своей жене, вдруг стал безумно богатым. Я сидел и курил сигареты одну за другой. Я смотрел на эти мешки и не мог понять: «Если я достиг этого, почему я не прыгаю от радости, почему я не улыбаюсь, а мне почему-то очень грустно?» Мне действительно в этот момент стало очень грустно, потому что я добился мечты, но мечта не сделала меня счастливым. Я-то думал, стану богатым, буду каждый день веселиться, путешествовать, куплю себе шикарную машину, куплю себе красивую одежду, о которой я мечтал, но в голове крутилась одна мысль: «Какая разница? Я же езжу на старенькой машине, что изменится от того, что я пересяду на новую, на более красивую, более дорогую?» Да в общем-то ничего. Я точно так же буду добираться до той точки назначения, куда я доезжаю на своей развалюхе.
И вдруг я понял, что не в деньгах счастье. Конечно, сейчас читатель, у которого нет денег на кусок хлеба, читает эти строчки, злится и думает: «Вот, гад, разбогател и умничает. Сидит, рассуждает о том, что не в деньгах счастье. А в чем же оно, это счастье? За деньги можно купить одежду, еду, можно обеспечить своих детей. Нет проблем – уже счастье!». Конечно, ты прав, дорогой читатель. Но я ждал другой радости, другого счастья.
Дальше я себе представил тот момент, когда у меня денег будет в тысячу раз больше. Тогда у нас еще не было банковских счетов, кредитных карточек, не было чековых книжек – просто были наличные и непонятные денежные переводы. Инфляция была катастрофическая, кредиты были 230-240% годовых. Представляете, деньги дешевели буквально на глазах! Психология и символ денег были совершенно другими, чем сейчас. Я почему-то представил, глядя в окно, как двор нашего дома заполняют грузовики, полностью груженные деньгами. Вот они заполнили весь двор. Затем я посмотрел на два мешка огромных денег, которые я не могу просто потратить, их не на что тратить, мысленно представил, что у меня таких денег огромное количество, весь двор, сотни тонн этих наличных денег. Что изменится? Ничего! На ста машинах не поездишь, и сто костюмов не наденешь, сто жизней не проживешь.
По всей видимости, смысл жизни в другом, и я обязательно буду искать этот смысл жизни, и обязательно его найду. Я обязательно стану самым счастливым человеком в мире, ведь я уже проделал очень приличный путь и у меня уже есть опыт и знания, которых раньше просто не было.
После этого я все деньги направил на создание нашего первенца – установки по производству чипсов, запустил производство и добился колоссальных успехов в этом сложном виде деятельности – в машиностроении.
Но речь в этой главе пойдет о разорениях.
Второе разорение было для меня несоизмеримо больней и страшней, чем первое. Потому что к боли потерь, к боли разрушения прибавилась и боль клеветы и несправедливости.
Второй кризис в моей жизни, второе мое разорение было самым страшным, самым болезненным, но в то же время самым полезным.
Перед кризисом я чувствовал себя королем, я был на высоте! Мы уже стали промышленниками, выпускали и продавали огромное количество хлебопекарен, до 140 штук в месяц. Мы продавали сотни собственных установок для производства чипсов, начали разработку сыроварни и машины по производству пончиков. Мне казалось, что я самый счастливый человек на свете, настолько прочными были наши позиции, настолько непоколебимыми. Прошло всего несколько лет, но из той маленькой компании в полуподвальном помещении, в сарае, в котором мы начинали собирать наши первые машины, мы выросли в молодое динамичное предприятие, снабжавшее своими установками сотни тысяч потребителей.
Мы были известны во всей России и по всему СНГ, мы уже искали партнеров в Европе, в Германии, в Америке, мы уже вели переговоры для получения международных заказов. С нами сотрудничали десятки заводов, у нас работал свой завод в Тольятти, за короткое время нам удалось создать мощную команду – мы процветали.
Единственное, чего нам катастрофически не хватало, так это оборотных средств. Единственное, чего мы не могли выполнить, так это насытить заказами огромный, быстрорастущий рынок. Потребность в нашей продукции была колоссальна, но нам не хватало мощностей, у нас не хватало денег, чтобы купить больше металла, чтобы купить больше станков, и, конечно, мы от этого страдали.
Первый признак успеха в России – это когда люди не просто платят за твою продукцию, но еще и дают взятки, чтобы получить продукцию вне очереди. Первая «взятка», которую получили наши ребята из информационного отдела, была огромной банкой икры. Когда я зашел и они мне рассказали эту историю, мы вместе посмеялись, и я сказал: «Все, ребята! Мы вместе с вами добились успеха. Наша продукция дефицитна, наша продукция востребована, и когда дают в России взятки, ты попал уже в самую цель».
Конечно, выбиться из грязи в князи в машиностроении никому не удается просто так. За этот успех мы заплатили бессонными ночами, нечеловеческой работой, колоссальными усилиями. Мы не знали, что такое выходные, мы не знали, что такое субботы и воскресенья, мы не знали, что такое отпуск, мы пахали как проклятые, и мы победили.
Посчитав, сколько в бывшем Советском Союзе маленьких населенных пунктов, сколько больших городов и сколько в них кварталов, где целесообразней печь хлеб на месте, мы получили цифру – потребность рынка бывшего Советского Союза – сто тысяч хлебопекарен минимум. Эта цифра была написана на плакате и висела в моем кабинете: «Даешь сто тысяч хлебопекарен!» Но где взять деньги, чтобы удовлетворить спрос на рынке, где взять оборотные средства. Мы были известны, наша реклама не сходила с экранов телевизоров, мы рекламировали пиццерии, хлебопекарни, но, по сути, мы были нищими, потому что все деньги, всю заработанную прибыль мы вкладывали в развитие, в оборудование, в материалы и в новые проекты. Нас это нисколько не смущало. Это естественное состояние любого предпринимателя, который поднимается с нуля. Мы все делали на грани невозможного, потому что в то время в этом бурлящем котле перестройки, перемен заниматься машиностроением было безумием. Делая любые расчеты, я понимал, что по всем выкладкам мы не должны быть успешными, я понимал, что мы делаем что-то невероятное. От этого интерес к работе только возрастал. Чем крупнее задача, чем больше трудностей, тем больше энергии, тем больше азарта.
И вот я получаю очередной страшнейший удар судьбы. Первый кризис по сравнению с ним – это просто легкий массаж, а не удар. Помните, как в том анекдоте, когда встречаются два друга, и один другого спрашивает: «Как дела?», и тот отвечает: «Ты знаешь, ушла жена, выгнали с работы, заболел страшной болезнью, от меня отвернулись близкие и родные, в моей жизни наступила настоящая черная полоса». Проходит пять месяцев. Друг решил поинтересоваться, как у его товарища идут дела, преодолел ли он все свои проблемы. Набирает телефон и задает тот же самый вопрос: «Как у тебя дела, друг?» «Помнишь, я тебе говорил, что у меня черная полоса? Так это была не черная, а белая полоса».
Точно так же я ощущал себя и во время моего второго кризиса, моего второго разорения в жизни. Та боль, те страдания, которые я испытывал в первый раз, мне показались просто белой полосой.
Это удар был настоящим.
Причин второго разорения было несколько.
Первая причина. Бешеный рост цены металла. Нержавеющая сталь подорожала в цене в 15 раз за один год. А это был основной материал, из которого мы строили пищевое оборудование.
