Фрэнсис Ионгхезбенд - Борьба за Эверест
4 мая пришли во 2-й лагерь. Он выглядел очень негостеприимно. Палаток для носильщиков здесь не было, так как предполагалось построить бараки, или «сангары», употребив для них в качестве крыш боковые части от Уимперовских палаток, и эту работу нужно было сделать немедленно. Мэллори и Ирвин тотчас же принялись за работу с тремя или четырьмя носильщиками; остальные, несколько отдохнув, присоединились к ним. Был построен длинный барак, около двух метров в ширину. Потом Мэллори и Оделль обследовали путь вверх по леднику в направлении к предполагаемому 3-му лагерю. Они взошли на уступ, с которого был виден весь ледник, подымающийся к югу; отсюда они наметили сравнительно простой путь вдоль каменистого ущелья, между высокими фантастическими ледяными башнями, образовавшимися от таяния ледника в этом месте.
Ночь 4 нa 5 мая была ужасна, ― очень холодная с сильным ветром и значительным снегопадом. Люди с трудом покидали палатки и неохотно готовили себе пищу. Большое затруднение представляли оставленные позади грузы, так как в них могли быть продукты, Утром пришлось установить, кто в состоянии идти вперед и кто нет. До 11 часов утра все еще никак не могли выступить.
Оказалось, что путь по леднику, который так хорошо был обозначен накануне вечером, закрыт снегом. Ледник, который казался довольно удобным и безопасным в смысле дороги, теперь выглядел уже иначе. Ветер обнажил более высокие места, и они представляли округленные поверхности из твердого гладкого льда, почти такого твердого, как стекло, без малейших следов шероховатости, в то время как между глыбами под их защитой лежал новый мелкий снег. Следовательно предстояло затратить много труда, на выбивание ступеней во льду и на проложение дороги по снегу. Самое ущелье, глубиною около 15 метров, составляло треть пути и было удобно для прохода. Когда они вышли на открытый ледник, дул свирепый ветер. А дальше, когда они обогнули угол Северной вершины, он ринулся на них прямо со льдов Северного перевала.
Носильщики почти выбивались из сил. На них очень сказывалась высота, и продвижение вперед было очень тяжелым. К 3-му лагерю пришли только в 6 ч. 30 м. вечера. Стоял сильный мороз, но было слишком поздно устраивать удобный лагерь; альпинисты и носильщики жестоко страдали этой ночью.
Мэллори понял тогда, что спальные мешки, предназначавшиеся только для больших высот в 4-м лагере и выше, необходимы также и здесь, ― настолько суровее оказался здесь холод, чем ожидали. Но эти мешки находились во 2-м лагере. Поэтому он решил возвратиться на следующее утро и взять их с собою.
Солнце рано осветило палатки 3-го лагеря, и около 7 часов Мэллори уже вышел, распорядившись, чтобы половина носильщиков спустилась ко 2-му лагерю на четверть пути для встречи? других, идущих вверх, и помогла бы им нести более важные грузы. Сам же он задержался в напрасных попытках найти лучший путь по леднику и, к несчастью, не встретил второй партии до ее выхода из 2-го лагеря, а нашел ее уже в дороге. Возвращать ее обратно теперь не хотелось, и Мэллори повел их по направлению к 3-му лагерю. По первоначальному плану они должны были донести свой груз до 3-го лагеря и только тогда возвратиться во 2-й. Однако теперь это было невозможно, так как они перегрузились добавочными одеялами, предполагая в них спать. Но Мэллори не мог согласиться на их ночевку в 3-ем лагере, так как он не был еще устроен. Поэтому он заставил носильщиков выгрузить вещи возможно ближе к 3-му лагерю и отсюда отправил их вниз, сам же поднялся в 3-й лагерь.
Восточный Ронгбукский ледник выше 2-го лагеряЕго первая партия была уже деморализована, он не предполагал, что вторая также выбилась из сил.
Возвратившись в 3-й лагерь, он нашел, что в его отсутствие сделали очень мало. Три новых альпиниста еще не акклиматизировались и так же, как носильщики, очень остро чувствовали влияние высоты и холода. Ни один из носильщиков не мог нести груза, и поэтому никого нельзя было послать за вещами: тогда Оделль и Ирвин спустились к тому месту, где был сложен груз, и принесли самое необходимое, в первую очередь примусы.
Ночью с 6 на 7 мая термометр упал до 29,7 °C. Это был самый большой холод, какой испытывала экспедиция за все время. Он был очень чувствителен для людей, впавших в апатичное состояние и ослабевших от действия высоты в 6 400 метров. Мэллори не страдал особенно от холода ночью, но даже он чувствовал себя утром плохо. Оделль и Ирвин совершенно выбыли из строя. Все носильщики были не в состоянии нести груз, и некоторые из них чувствовали себя настолько худо, что их нельзя было держать дольше в 3-м лагере; их приходилось почти вытаскивать из палатки. Один из них был чуть жив; его ноги так распухли, что обувь надели без носков. Он почти не мог идти, и его нужно было поддерживать. Больных распределили в три партии, связали их веревками и отправили вниз, поручив их унтер-офицерам из полка гурков. Шатаясь от утомления, они плелись по леднику и прибыли во 2-й лагерь совсем ослабевшими.
Тем временем Газарда, который ослабел меньше, чем его товарищи, с несколькими наиболее сильными носильщиками послали вниз, к месту, где лежали грузы, чтобы встретить носильщиков из второй партии, которые должны были придти из 2-го лагеря. Они встретились, и семь больших грузов были доставлены в 3-й лагерь. Но это было уже последнее напряжение. Больше ничего не предпринималось даже для того, чтобы сделать лагерь более удобным. С этого момента в первом отряде исчезли всякие моральные побуждения, «как мыльный пузырь», по словам Мэллори.
Таково было положение, когда Нортон 7 мая прибыл во 2-й лагерь и тотчас принялся исправлять его. Все запасы и палатки, предназначавшиеся для высоких лагерей, немедленно распаковали и распределили между исстрадавшимися носильщиками. Разбили новые палатки, также предназначавшиеся для больших высот, раздали специальные спальные мешки и вскрыли бесценные запасы твердого спирта. Размеры 2-го лагеря были на ночь удвоены, и до некоторой степени лагерь обставили удобствами. 8 мая, когда Мэллори прибыл из 3-го лагеря, а Джоффрей Брус из основного, был выработан определенный план для ближайшего будущего. Разумно было решено оставить больных из первой партии во 2-м лагере, в то время как Сомервелль, прибывший вместе с Нортоном и пользовавшийся большим расположением среди носильщиков, благодаря особому умению обращаться с ними, должен был взять вторую часть носильщиков к месту, где оставались грузы, и отнести в 3-й лагерь достаточные запасы пищи и спальные принадлежности, чтобы сделать лагерь более удобным для жизни в нем. Если бы удалось собрать остатки первой партии, ее можно было бы использовать для постоянного снабжения запасами. 3-го лагеря из 2-го. Для этого вызвали из основного лагеря во 2-й Шеббира, который так хорошо знал туземцев и их язык. Газард должен был заменить Шеббира в основном лагере; ему передали кассу и поручили смотреть за топливом и продуктами. Так смело боролся Нортон против несчастно сложившихся обстоятельств.
Джоффрей Брус привел с собой запасных носильщиков. Со свежими силами они могли нести более тяжелые грузы и своей энергией и бодростью заражали других. 9 мая Нортон, Мэллори, Сомервелль и Джоффрей Брус выступили с двадцатью шестью носильщиками, несшими запасы, часть которых предназначалась для 3-го лагеря, часть для дальнейшего следования.
Казалось, что удалось восстановить нормальное положение. Однако действительность готовила другое. Худшие условия еще были впереди. Вскоре после выхода партии из лагеря начал падать снег; он увеличился к концу дня. Ветер становился сильнее. Ко времени прихода в 3-й лагерь разразилась настоящая буря. Печальную картину представлял лагерь. Хотя он был расположен в защищенном месте, ледяные порывы ветра пронизывали его. Не видно было никакого движения, и лагерь казался безжизненным. Сильная буря, последовавшая непосредственно за страшным утомлением, убила остатки бодрости и энергию у ослабевших носильщиков. Они теснились в своих палатках, и многие из них были так апатичны, что не хотели даже приготовить для себя пищу, хотя примусы и горючий материал находились внутри палаток. К счастью, восемь бодрых, из числа запасных, носильщиков, которых Джоффрей Брус взял с собой, могли готовить пищу и заботиться об остальных. Но ничего другого нельзя было делать, так как ужасный ветер не давал возможности быть на воздухе снаружи палаток, и после поспешной еды каждый забирался в спальный мешок, где можно было хоть немного согреться.
Буря продолжалась всю ночь с неослабевающей силой. Легкая снежная пыль проникала в палатки и покрывала все слоем до 5 сантиметров. Было очень неприятно: при каждом движении небольшие порции снега попадали внутрь мешка и таяли там, образуя холодные мокрые струйки.
На следующий день, 10 мая, снег перестал, но ветер усилился и вздымал свежевыпавший снег непрерывными вихрями. Было очевидно, что держать альпинистов в 3-м лагере сверх необходимого минимального количества нельзя, так как они потребляли запасы и топливо, а сами слабели. Ввиду того, что Мэллори и Ирвин так долго находились в тяжелых условиях и очень устали, их отослали вниз во 2-й лагерь, где дни могли иметь более спокойную обстановку и где находились Битгам и Ноэль.
