Н. Денисов - Огненный крест
А Бог, он и тут помог: парни даже насморк не подхватили!
Прощай, Каракас.
Я улетал. Впереди были посадки в Санто-Доминго, Гаване, Канаде, Ирландии. А там Москва и – недалеко до Тюмени.
В самолете прочел еще раз письмо Натальи Александровны Ольховской, которое она передала мне в последние часы перед отлетом: «Редко сочиняю. А эти строки вылились прямо из сердца. Правда, понимаю, коряво, но всё от души... На путь далёкий – да хранит Вас Господь! – благословляю.
Он русский. Из далекой, далёкой
Сибири к нам прилетел.
(Как странно, каков наш удел!)
Но чувствуем мы – родным,
Дорогим он нас согрел...
Ты видел наш город Каракас
В прекрасной долине.
Авила царит, красуясь над ней.
А за горным хребтом разлилось
Карибское море – синьки синей.
Пришла пора расстаться...
Прощай, друг дорогой, прощай,
Помни, как пришлось
Тебе кататься:
Валенсия – Каракас – Маракай!
Прошу тебя:
Ты лихом нас не поминай.
Прощай, родной, прощай!»
Разум говорил о невозможном, а сердце надеялось на новую встречу.
1991, 2005 гг. Каракас – Москва – ТюменьПРЕДСКАЗАНИЕ
Свой рассказ о невероятных моментах в моей жизни, когда, кажется, я стоял на краю неминуемой гибели и счастливо избежал её, я хочу посвятить памяти моего старшего брата Иоанна (Максимовича) архиепископа Шанхайского, затем Западно-Европейского, а в конце его земной жизни – Западно-Американского и Сан-Францисского.
Георгий МаксимовичПомню точно: было начало апреля 1941 года. В отделении общей полиции города Белграда, где я к той поре работал, мне дали приказ сделать обыск в доме, в котором предполагали найти шпионский материал. В компании нескольких сыщиков, согласно предписанию, я поехал в ближний от столицы Югославии городок Земун. Взяв понятых, мы пошли по адресу. На мой звонок в дверях возник высокий господин, который, выслушав меня, надменно ответил:
– Я начальник организации «Сокол» и никто не имеет права делать обыск в моем доме!
Решительно оттолкнув хозяина, мы вошли в дом, оставив нескольких сыщиков для наружного наблюдения. Решительности мне придавало то, что в полиции было известно о немецком происхождении хозяина этого дома, переменившего фамилию на югословенскую. Собственно, не «войдя», а вломившись стремительно в жилище, я толкнул в прихожей первую попавшуюся под руку дверь и в комнате, обставленной хорошей мебелью, книжными шкафами, увидел молодую женщину, дочь хозяина, читавшую какое-то письмо. Мгновенно перехватил руку женщины:
– От кого письмо?
– От моего жениха!
Да, письмо было от мужчины, как выяснилось, от офицера авиации из Словении, полное секретных военных сведений.
В комнате женщины мы нашли много фотографий военных построек, другие секретные материалы. И я арестовал женщину, как выяснилось потом в отделении полиции, работавшую на немецкую разведку. Началось следствие.
В воскресенье, 6 апреля 1941 года, рано утром немецкие самолёты начали бомбардировать Белград. Для всех – полная неожиданность! Для армии – тоже. Воздушные атаки повторялись одна за другой. Бомбили военное министерство, казармы, управление полиции, тюрьмы, железнодорожную станцию, базары и другие объекты. Хаос во всем городе. В этой суматохе кто-то выпустил арестованных, и шпионка, задержанная мной несколько дней назад, скрылась.
После пяти дней частичных сопротивлений национальной армии Югославия капитулировала. Немцы оккупировали большую часть страны, другие части достались Италии, Болгарии, Венгрии. В западной местности, где жило много хорватов, образовали «Независимую Хорватию» с тоталитарным правительством. Черногория была объявлена тоже независимой, но фактически оккупирована итальянцами. В Сербии создали правительство, подчиненное Германии, с сербским генералом Недичем во главе.
Первый приказ немецкой оккупационной власти гласил, что все евреи, проживающие в Белграде, должны зарегистрироваться в комендатуре и в канцеляриях местной полиции, и что неисполнение приказа будет караться смертной казнью.
Следом «посыпались» другие грозные приказы. Один из них предписывал всем служащим учреждений, которые занимались поддержанием порядка и безопасности в стране, вернуться на свои рабочие места.
Других дел у меня не было и я вернулся в управление сербской полиции Белграда. Да, теперь город из столицы растерзанной на части Югославии превратился в столицу Сербии.
Вскоре я встретил на улице сыщика, который был раньше моим подчиненным и присутствовал при аресте той злополучной женщины-шпионки. Он мне сказал, что она работает теперь секретаршей шефа белградского гестапо. И что его уже в гестапо допрашивали, пристально интересовались и мной. Он солгал немцам, что не знает обо мне ничего, а в тот день он просто случайно оказался при обыске в известном мне доме...
– Поберегитесь, старайтесь избежать встречи с этой секретаршей гестаповской! – сказал мне на прощание бывший подчинённый.
Как-то по службе я должен был ехать пароходом в Панчево небольшой городок километрах в двадцати от Белграда. На пристани, где пассажиры ждали пароход, я увидел «нашу» шпионку, она стояла недалеко от меня и смотрела на реку. Я быстро отвернулся, тотчас скрылся в толпе. Поехал в Панчево другим пароходом.
После нескольких перемещений по службе – в июле 1941 года – я занимал должность заместителя начальника первого участка управления полиции Белграда. Начальник почти всё время болел, так что фактически я исполнял его обязанности. И как-то в мою канцелярию пришла одна госпожа со своей приятельницей – с прошением о разрешении на поездку в Хорватию. Госпожа была сербка, её приятельница хорватка. В Хорватию, где жили родственники женщины-хорватки, поездки были очень ограничены, хлопотать о разрешении приходилось долго и не всегда успешно. Госпожа очень просила за приятельницу. И я пообещал сделать всё возможное. И сделал. Помог один мой приятель, он работал в отделении, которое занималось выдачей этих разрешений.
Получив на руки документы, я почему-то надумал сам их отнести и передать женщинам, благо это было недалеко от управления полиции. А честно сказать, дамы были интересны, симпатичны: почему бы и не пообщаться с ними молодому человеку, каковым я и был в ту пору! Женщины очень обрадовались и не знали как меня отблагодарить. Прощаясь, сербка сказала, что была бы очень рада, если бы как-нибудь я зашел навестить её. Мне это не составило труда, и я вновь оказался в гостях. У приятельницы всё сложилось благополучно, она уехала к родственникам. И мы приятно поговорили за чашкой чая. В разговорах я обнаружил, что был знаком с братом сербки, который раньше работал в белградской полиции. И что муж её, офицер, попал в плен к немцам. Потом разговор перешел на другие темы, и мы опять с приязнью обоюдной выяснили, что оба интересуемся парапсихологическими проблемами, модными уже в те времена среди просвещенной публики.
Женщина задумалась, пытливо посмотрела на меня, сказала:
– Знаете, а ведь я имею дар предсказывать будущее... Но я пользуюсь этим в очень редких случаях. Родственникам предсказывала, и то не всем... Представьте, если бы я использовала этот свой дар открыто, мне б не дали покоя, всем ведь обычно хочется знать, что их ожидает... Для вас, если пожелаете, могу сделать исключение. Но с одним условием, чтобы вы никому об этом не рассказывали...
– Хорошо! – кивнул я. – Согласен.
Мы сидели за столом, над которым, на стене, висела икона Божией Матери.
Женщина встала и прошла в другую комнату. Вернулась с чашкой, полной белой фасоли, и поставила её на стол. Затем повернулась к иконе и стала молиться. Молилась очень долго. Закончив, взяла чашку с фасолью, перевернула, рассыпав зерна на столешнице, начала говорить. Сначала она говорила о событиях в моей жизни минувшего и того, «текущего», времени. Слушая, я был удивлен и даже немного испуган: с какой точностью она повествовала о моих самых интимных чувствах и переживаниях, о которых я никогда никому не рассказывал!
Потом она сказала:
– В течение войны Вы будете много раз в очень опасных положениях – на миллиметры от смерти. Но есть один очень близкий Вам человек, который находится далеко отсюда, он днём и ночью молится Богу о Вас и это спасёт Вас от всех опасностей, которые Вам встретятся. Вы не получите ни одной царапины от войны. А когда она кончится, Вы уедете далеко, в страну, которая ни в чём не будет похожа ни на одну из стран, в которых Вы жили раньше. Всё будет иначе: климат, люди, растения, земля. Когда Вы приедете туда, в скором времени получите работу в очень красивом месте и там найдёте Ваше новое счастье. В этой стране Вы проживёте много лет...
