Татьяна Колядич - Воспоминания писателей ХХ века (эволюция, проблематика, типология)
Воспоминания П.Боборыкина также можно рассматривать на стыке традиций, идущих из XIX века. +
Однако, опыт писателей старшего поколения — Боборыкина, Вересаева, Горького и Короленко остался практически невостребованным до начала пятидесятых годов. Писатели в первое тридцатилетие отдавали предпочтение формам хроника, дневника, литературного портрета.
Только представители модернистских кругов обратились к пространным биографиям. Своеобразный вариант биографического повествования мы встречаем в творчестве А.Белого. Писатель соединяет реальное с вымышленным, мельчайшие движения внутреннего мира героя с яркими описаниями московского быта того времени. Важно отметить, что несмотря на внешнюю хаотичность потока сознания, организацию повествования на основе звуковых, цветовых и предметных ассоциативных рядов, перед нами встает достаточно целостный образ эпохи. От конкретного рассказа о себе писатель постепенно переходит к форме романа-эпопеи, где в цикле произведений развертывает перед читателем панораму жизни русской интеллигенции на протяжении почти четверти века. _
Тенденция к укрупненному изображению событий собственной жизни в форме биографического повествования получает продолжение в конце 20-х — 30-е годы, когда публикуются воспоминания видных деятелей модернистского движения: «Встречи» (1929) В.Пяста, "Годы странствий. Из книги воспоминаний" (1930) Г.Чулкова, "Юность Маяковского" (1931) и "Путь энтузиаста" (1931) В.Каменского, "Полутораглазый стрелец" (1933) Б.Лифшица, "Литературные воспоминания" (1933) В.Перцова. Известно, что готовилась публикация «фрагментов» из воспоминаний Д.Бурлюка (первая объемная публикация в России состоялась только в 1994), работал над мемуарами А.Мариенгоф. +
В указанных произведениях была воссоздана картина возникновения и развития модернистских течений в русской литературе и культуре начала ХХ века. Располагая материал в виде хроники, вводя в него историю собственного пути в литературе, писатели приходили к произведениям крупной формы, где фактическая основа сочеталась с типизацией описываемых явлений.
Для развития биографии второй половины ХХ века особое значение имели и публикации классических произведений мемуарной прозы прошлого. Это прежде всего издание «Записок» А.Болотова, а также произведений А.Герцена и С.Аксакова. Они побудили многих писателей обратиться к осмыслению своего опыта. Назовем трилогию Ф.Гладкова "Повесть о детстве" (1949), «Вольница» (1950) и "Лихая година" (1954), "Повесть о жизни" (1945–1963) К.Паустовского и мемуарную эпопею И. Эренбурга "Люди. Годы. Жизнь" (1961–1966).
Ф.Гладков продолжил горьковскую традицию, создав историю личности, вышедшей из самых глубин народа, обладающей тонко развитым эстетическим чувством к доброму. В его автобиографическом герое живет чувство гражданина, которому понятно значение культуры, историческая ценность добра. _
Монументальное сочинение И.Эренбурга "Люди. Годы. Жизнь", состоящее из семи книг, можно отнести к жанру мемуарного романа — эпопеи. Главным для автора является не отражение перипетий жизненного пути автобиографического героя, а создание эпического портрета пережитой эпохи.
Эренбург рисует эпоху щедрыми мазками художника — монументалиста, старающегося поместить на полотно как можно больше лиц, событий, фактов своей и чужой биографий. За разнообразными, подчас очень субъективными, зарисовками проступает четкая и вместе с тем противоречивая картина пережитого. "Я не собираюсь связно рассказать о прошлом — мне претит мешать бывшее в действительности с вымыслом… Я буду рассказывать об отдельных людях, о различныхгодах, перемежая запомнившееся моими мыслями о прошлом", — Эренбург, т.1, с.48.
Писатель восстанавливает свою жизнь, начиная с рождения и одновременно осмысливает ее с беспощадностью философа. Он не судит своего героя, а лишь показывает, что в тех или иных обстоятельствах он мог поступить так и только так, как поступил. Эренбург вовлекает в мыслительную работу читателя, предлагая ему самому сделать необходимые выводы. Поэтому в его цикле практически отсутствует прямая авторская оценка автобиографического героя, поскольку "за полвека множество раз менялись оцуенки людей и событий и чуцвства невольно поддавались влиянию обстоятельств"_.
В отличие от других мемуаристов автор — повествователь не сосуществует с героем в одной плоскости. Он наблюдает за биографическим персонажем и одновременно рассматривает его.
В последней, седьмой книге воспоминаний происходит слияние двух ипостасей авторского «я», что обуславливается отсутствием временной дистанции. События последней книги — конца 50 — х — начала 60 — х годов практически совпадают с временем ее написания (прошло не более пяти лет), и автор стремится не столько рассказать о пережитом, сколько поразмышлять над всем известными фактами, уже ставшими историей. Он ведет открытый, очень откровенный разговор с читателем. "Нужно было время для того. чтобы кое что разглядеть и понять. Последнее десятилетие многое изменило в жизни мира и в моей внутренней жизни, мне есть о чем расказать." Эренбург, т.3, с.263.
Сопоставительный анализ позволяет прийти к выводу, что как в русской прозе в России, так и в русском зарубежье, после войны началось создание произведений крупной формы. Процесс происходил практически одновременно, поскольку к подобным произведениям обратились прежде всего писатели, чья творческая биография началась одновременно с ХХ веком, пережившие значительные и масштабные явления эпохи.
Период 50–60 — х годов отмечен появлением крупных произведений и в мемуаристике русского зарубежья: произведения Дон-Аминадо "Поезд на третьем пути" (1954), "Курсив мой" (1969) Н.Берберовой. «Москва» (1939, переиздавалась в 1960 и 1973 — м) и «Далекое» (1965) Б.Зайцева, "Петербургские зимы" (1954)" Г.Иванова, Другие берега" (1954) В.Набокова, "Портреты современников" (1955), "На Парнасе серебряного века" (1962) С.Маковского, "На берегах Невы" (1967) и "На берегах Сены" (1989) И.Одоевцевой, «Встречи» (1953) Ю.Терапиано.
Писатели не только рассказывали о своем пути, выстраивая общую канву жизни, но и делились своими размышлениями о прожитом, творческой историей создания своих произведений, соединяя личный и общественный опыт, а также высказывал мнение в виде рассуждений о судьбе искусства, месте художника в обществе.
В них ярко передана судьба поколения определенного времени, описывались важнейших исторических, социальных и общественные явлений ХХ века. Так, например, Берберова замечает: "Моя задача написать о жизни осмысленно… Я хочу писать, осмысляя то, что было (и самое себя), то есть давая факты и размышления о них. В этом двойном раскрытии мне представляется пережитое". Берберова, с. 29. Заметим, что независимо от жанра конкретного произведения на первом плане в нем находится личность самого автора. Н.Берберова прямо пишет о том, что толчком для написания ее воспоминаний стала монументальная книга И.Эренбурга. Вместе с тем она не скрывает, что главное для нее — собственная личность — "читатель смотрит в себя+ читая меня".
Следовательно, если для Эренбурга же главным является раскрытие сложности пережитой эпохи через индивидуальную биографию, вплетенную в события времени, Берберова побуждает читателя к "пробуждению сознания". Она понимает, что писатель не мог сказать обо всем: "Наше дело — осознать правду целиком, сделать вывод, построить его силлогизм". Берберова, с.603, 605. Эренбург создает общественную биографию, Берберова — личную.
Намеченные два направления определили своеобразие развитие мемуаристики последующих десятилетий. Обширный корпус подобных произведений, например, появляется в конце 60 — х — начале 70-х годов и в русской литературе — книги В.Каверина, В.Катаева, М.Исаковского, Л.Мартынова, В.Пановой, М.Шагинян. Их авторы также стремились разобраться в прожитом и определить свое место в произошедших событиях, не только вспомнить о том, что было, но и донести картину этого прошлого до следующих поколений, ибо "память проступает как связующее дыхание во всем, что мы сейчас создаем, и она животворит наш взгляд на прошедшее". Шагинян, с.7.
Подобный подход и проявляется в полифоничности названных произведений. Пытаясь конкретизировать проявление в них открытой авторской позиции, отдельные исследователи говорят о соединении в них автобиографического и мемуарного начал, определяя в целом подобные произведения как мемуарно автобиографические. _
Действительно, на первый взгляд термин мемуарно — автобиографические произведения не вызывает возражений, поскольку отражает главное свойство произведений — воспоминание о собственном пути (в форме автобиографии). Но вместе с тем им могут быть обозначены различные по структуре произведения "Былое и думы" Герцена, трилогия Л.Толстого, "История моего современника", "Семейная хроника" С.Аксакова, автобиографическая трилогия М.Горького. Поэтому, на наш взгляд, необходима более тонкая дефиниция.
