Б. Бессонов - И. В. Сталин. Вождь оклеветанной эпохи
Республика Советов является, таким образом, той искомой и найденной наконец политической формой, в рамках которой должно быть совершено экономическое освобождение пролетариата — полная победа социализма. Парижская коммуна была зародышем этой формы. Советская власть является ее развитием и завершением, считает Сталин.
Далее он отмечает, что крестьянский вопрос является частью общего вопроса о диктатуре пролетариата и как таковой представляет один из самых животрепещущих вопросов ленинизма. Пролетариат относится к крестьянству как к своему союзнику, поддерживает трудящиеся массы крестьянства в их борьбе против кабалы и эксплуатации, в их борьбе за избавление от гнета и нищеты. Сталин анализирует проблему крестьянства в контексте истории трех революций в России.
Крестьянство во время буржуазно-демократической революции. Этот период охватывает промежуток времени от первой русской революции (1905) до второй (февраль 1917 г.) включительно. Характерной чертой этого периода является высвобождение крестьянства из-под влияния либеральной буржуазии, отход крестьянства от кадетов, поворот крестьянства в сторону пролетариата. Крестьяне в период четырех дум убедились в том, что им не получить из рук кадетов ни земли, ни воли, что единственная сила, на помощь которой они могут рассчитывать, — это пролетариат, большевики. Империалистическая война также показала им всю тщетность, всю обманчивость надежд получить мир от царя и его буржуазных союзников. Так сложился союз рабочих и крестьян в буржуазно-демократической революции, так сложилась гегемония (руководство) пролетариата в общей борьбе за свержение царизма.
Буржуазные революции Запада пошли по другому пути. Там гегемония в революции принадлежала не пролетариату, который из-за своей слабости не мог представлять самостоятельную политическую силу, а либеральной буржуазии. Там освобождение от крепостнических порядков крестьянство получило из рук буржуазии. Там крестьянство представляло резерв буржуазии. Там революция, ввиду этого, привела к громадному усилению политического веса буржуазии. В России же революция привела к ослаблению буржуазии как политической силы. Буржуазная революция в России выдвинула на первый план не либеральную буржуазию, а революционный пролетариат, сплотив вокруг него многомиллионное крестьянство.
Этим, между прочим, и объясняется тот факт, что буржуазная революция в России переросла в пролетарскую революцию в сравнительно короткий срок. Гегемония пролетариата была зародышем и переходной ступенью к диктатуре пролетариата. Почему? Потому, считает Сталин, что буржуазная революция развернулась в России при более развитых условиях классовой борьбы, чем на Западе; русский пролетариат успел уже превратиться к этому времени в самостоятельную политическую силу, между тем как либеральная буржуазия, напуганная революционностью пролетариата, растеряла подобие всякой революционности (особенно после уроков 1905 года) и повернула в сторону союза с царем и помещиками.
Сталин отмечает, что следует обратить внимание на такие обстоятельства, определившие своеобразие русской революции, как:
а) небывалая концентрация промышленности накануне революции. Например, в предприятиях с количеством рабочих свыше 500 человек работало в России 54 % всех рабочих; уже это одно обстоятельство при наличии такой революционной партии, как партия большевиков, превращало рабочий класс России в величайшую силу политической жизни страны;
б) безобразные формы эксплуатации на предприятиях плюс нестерпимый полицейский режим царских опричников — обстоятельство, превращавшее каждую серьезную стачку рабочих в громадный политический акт и закалявшее рабочий класс как силу, до конца революционную;
в) политическая дряблость русской буржуазии, превратившаяся после революции 1905 года в прислужничество царизму и прямую контрреволюционность;
г) наличие самых безобразных пережитков крепостнических порядков в деревне;
д) царизм, давивший все живое и усугублявший своим произволом гнет капиталистов и помещиков;
е) империалистическая война, слившая все эти противоречия политической жизни России в глубокий революционный кризис и придавшая революции небывалую силу натиска.
Ясно, что крестьянство в этих условиях могло надеяться только на пролетариат. Оно убедилось, что либеральная буржуазия — это враг; эсеры, конечно, «лучше», и программа у них «подходящая», но они слабы в городе… Вот почему крестьянство, отчалив от кадетов и причалив к эсерам, пришло вместе с тем к необходимости подчиниться руководству такого мужественного вождя революции, как русский пролетариат.
В период же от Февральской революции 1917 года до Октябрьской 1917 года крестьянство фактически уже отходит от эсеров, поворачивается в сторону тесного сплочения вокруг пролетариата, заявляет Сталин. Этому способствовало, отмечает он, следующее обстоятельство; после Февральской революции основным вопросом развития революционного процесса стал вопрос о ликвидации войны. Но чтобы вырваться из войны, необходимо было свергнуть Временное правительство, власть буржуазии, а также власть эсеров и меньшевиков. Период керенщины был величайшим предметным уроком для трудовых масс крестьянства. Затягивание войны подхлестывало революцию и подгоняло миллионы масс крестьян и солдат на путь прямого сплочения вокруг пролетарской революции. Без наглядных уроков коалиционного периода диктатура пролетариата была бы невозможна.
Далее Сталин рассматривает положение и позицию крестьянства после укрепления советской власти. После Гражданской войны и упрочения советской власти на первый план выступили задачи хозяйственного строительства. Развить национализированную индустрию; связать для этого индустрию с крестьянским хозяйством через торговлю, регулируемую государством; заменить продразверстку продналогом, с тем чтобы потом, постепенно уменьшая размеры продналога, свести дело к обмену изделий индустрии на продукты крестьянского хозяйства; оживить торговлю и развить кооперацию, вовлекая в эту последнюю миллионы крестьянства; вот задачи, которые прежде всего нужно было решать после победы Октябрьской революции, подчеркивает Сталин.
Сталин опровергает тех скептиков, которые считали, что социалистическое кооперирование крестьянства невозможно, ибо крестьянин по сути своей мелкий производитель. Полемизируя со скептиками, Сталин отмечает, что, во-первых, нельзя смешивать крестьянство Советского Союза с крестьянством Запада. Крестьяне Запада получили землю из рук буржуазии. Наше крестьянство, прошедшее школу трех революций, боровшееся против царя и буржуазии вместе с пролетариатом, получившее землю и мир из рук пролетарской революции, конечно же, отличается от крестьянства Запада. Его характеризует политическая дружба и политическое сотрудничество с пролетариатом. Сельское хозяйство в России будет развиваться по пути вовлечения большинства крестьян в социалистическое строительство через кооперацию, по пути постепенного внедрения в сельское хозяйство начал коллективизма сначала в области сбыта, а потом — в области производства продуктов сельского хозяйства. Разумеется, кооперация — еще не построение социалистического общества, но это все необходимое и достаточное для его построения. Вот, подчеркивает Сталин, суть ленинизма, суть ленинской позиции по отношению к крестьянству.
И, конечно же, составной частью ленинизма является национальный вопрос, подчеркивает Сталин.
Он заявляет, что национальный вопрос в период II Интернационала и в период ленинизма далеко не одно и то же. Напротив, он решался прямо противоположным образом. Раньше национальный вопрос замыкался обычно кругом вопросов, касающихся главным образом «культурных» национальностей. Ирландцы, венгры, поляки, финны, сербы и некоторые другие национальности Европы — таков тот круг неполноправных народов, судьбами которых интересовались деятели II Интернационала. Десятки и сотни миллионов азиатских и африканских народов, терпящих национальный гнет в самой грубой и жестокой форме, обычно оставались вне поля зрения.
Ленинизм вскрыл это вопиющее несоответствие, разрушил стену между белыми и черными, между «культурными» и «некультурными» рабами империализма и связал, таким образом, национальный вопрос с вопросом о колониях. Тем самым национальный вопрос был превращен в мировой вопрос об освобождении угнетенных народов зависимых стран и колоний от ига империализма.
Раньше, продолжает Сталин, принцип самоопределения наций истолковывался обычно неправильно, суживаясь нередко до права наций на автономию, на культурную автономию, то есть на право угнетенных наций иметь свои культурные учреждения, оставлял всю политическую власть в руках господствующей нации.
