Айгерим Альжанова - Западная публицистика о казахах в период царизма
Таким образом, автор выступает как поборник гуманизма и просвещения, как сторонник дружбы между казахским и русским народами. И, несмотря на известную ограниченность своего мировоззрения, К. Губарев сумел дать важные факты, объективно свидетельствующие о глубоких классовых противоречиях в казахской степи.
Как и во многих других работах того времени, очерк К. Губарева посвящен разнообразным сторонам жизни казахов. В нем наряду с приведенными данными указаны и сведения, характеризующие быт, обычаи и нравы кочевников.
В частности, в подтверждение факта растущей дружбы между казахами и русскими автор приводит следующее свое наблюдение. В одном из аулов Прииртышья состоялся праздник (той) по поводу свадьбы молодых. На этот той был приглашен русский – друг хозяина, который прекрасно знал язык, а также обычаи казахов и блестяще провел обряд обручения (неке киу) молодых.
На подобных фактах, умело подмеченных автором, показана характерная линия сближения простых людей двух народов: русского и казахского.
К. Губарев отметил, что ислам прививается среди казахов весьма слабо и у казахского населения «муллы и ахуны не имеют… той святости и непогрешимости, какие приписываются этим лицам».
Взгляды К. Губарева на положение в казахской степи во многом перекликаются со взглядами Ч.Ч. Валиханова. К. Губарев отмечает, что казахи «очень охотно учатся грамоте и вовсе не имеют предубеждения против нея». И далее: «Вообще киргизы, (казахи) очень доступны к цивилизации, потому что они не такие фанатики, как прочие мусульмане» [3, с. 363].
К. Губарев критикует «местное начальство 50-х годов», которое постоянно «стесняло и вмешивалось в самоуправление» казахов, «навязывало своих кандидатов, которые смотрели на своих собратьев, как на крепостных» [3, с. 361-378]. Назначенные царской администрацией местные марионеточные правители соперничали в поборах с заседателями областных управлений.
Демократическая публицистика и журналистика отнюдь не являясь идейно монолитной и во всем последовательной, установила определенный взгляд на действительное положение казахского народа. Они во многом затрудняли систематически повторявшиеся попытки реакционной печати представить царскую колонизацию, насильственную русификацию как сплошное благо, исказить картину жизни на окраинах страны, разжечь межнациональную рознь и пропагандировать великодержавный шовинизм. В то время, когда официальные органы пользовались всяческой поддержкой эксплуататорских классов и представляющей их интересы государственной власти, публицистам демократической ориентации работать было куда труднее. Поэтому роль их не может быть преувеличена и тем более принижена.
Наблюдались интересные факты, когда даже публицисты противоположного лагеря вынуждены были рассказывать и некоторую частицу правды, хотя в главном оставались на своих классовых позициях. В 1891 году на страницах журнала «Русский вестник» с пространной статьей «Итоги 27-летнего управления нашего Туркестанским краем» выступил Ю. Южаков. Позиция публициста, тесно связанного с царскими колонизаторскими кругами Туркестана, характеризовалась стремлением доказать государственную мудрость первых военных губернаторов только что присоединенного края.
С точки зрения буржуазно-колонизаторской публицистики автор в отдельных критических замечаниях по вопросам управления и переустройства жизни национального населения добивался лишь осуществления частных преобразований с целью укрепления царской власти на восточных окраинах. Но Ю. Южаков непосредственно наблюдал практику колонизации, процесс общения русских людей с узбеками и казахами, изучал факты реальной жизни, что и позволило ему выступать не оголтелым поборником самодержавно-колонизаторской политики, а либерально-буржуазным культуртрегером. В результате статья наполнилась фактическим содержанием, позволяющим помимо авторской тенденциозности объективно представить некоторые стороны положения казахского народа.
Довольно точно характеризуется Ю. Южаковым тяжелое положение казахов Южного Казахстана и бывшей Сыр-Дарьинской области. Среди кочевого населения неограниченно «царствовал родовой патриархальный быт». Внешне независимый аул управлялся аксакалами, главой семьи, и фактически находился в полной материальной зависимости от него. Патриархальные устои прикрывали резкое классовое расслоение, о котором не говорил Ю. Южаков, но очевидность которого явствует из всего изложения. И обычное право, адат, и сношения с кокандскими властями, и взимание податей, – все, в конечном счете, использовалось в интересах богатых аксакалов и родоправителей. Спорные вопросы выносились на суд биев, но их решения часто не выполнялись. Возникла родовая месть, барымта, разорявшая аульную бедноту.
Публицистическая тенденциозность Ю. Южакова, не склонного вскрывать теневые стороны царской колонизации, особенно ясно обнаруживается в панегирическом восхвалении цивилизующего влияния русской буржуазии на социально-экономическое развитие народов Центральной Азии, прежде всего, казахского и узбекского народов.
Ю. Южаков в либеральном духе подвергал критике принцип соединения военной и гражданской власти в одних руках, что, по его мнению, оправдывалось в первые годы управления Туркестанским краем, но не отвечало задачам последующих лет, и подвергал критике проект положения 1868 года об управлении степными областями. Введение самоуправления «через своих выборных по всем делам, не имеющим политического характера» вызвало коренную ломку национальной жизни и фактически отстранило народные массы от участия в нем. «…Вместо ожидаемого цивилизующего влияния на общественный быт, – писал он, – вместо правильного развития общественной жизни, выборы в настоящем их виде внесли в их жизнь лишь порчу нравов, разврат и разорение»
[4, с. 584-600].
Опасаясь пробуждения народной активности, царская администрация допускала для участия в выборах только привилегированную часть населения казахских аулов и узбекских кишлаков. Возникла борьба за выборные должности, сопровождавшаяся подкупами, интригами, взаимными клеветническими доносами, а нередко и ожесточенными драками.
Когда дело доходило до конструктивных выводов и предложений, либерализм и некоторый объективизм наблюдений Ю. Южакова оборачивались самой настоящей монархической благонамеренностью. В противовес принципу царских колонизаторов – «разделяй и властвуй», казахские просветители убеждали народ в необходимости сплочения для отпора всем, кто жил за его счет. Поэтому на вопрос, как же избавить казахов от раздоров, взяток, поборов, притеснений, связанных с выборами волостных, либеральный буржуазный публицист и подлинные выразители народных интересов давали принципиально противоположные ответы [5, с. 84].
Ю. Южаков выступал защитником отживающего родового жизнеустройства. Ему представлялось, что до основания разрушенный выборной системой родовой строй можно совместить с новыми государственными началами, «несколько согласовать выборы с родовым бытом, примирить эти два, хотя в существе своем противоположные, начала» [4, с. 750-776].
Основной смысл рассуждений и предложений Ю. Южакова, в конечном счете, сводился к доказательству необходимости усиления русификаторской политики, чтобы разбить замкнутость мусульманского Востока и активизировать развитие буржуазных отношений.
Приведенные два примера – публицистика К. Губарева и Ю. Южакова явно противоположные друг другу. Если первый критиковал царскую политику в казахской степи, то второй наоборот поощрял всякие усиленные действия царской России. Он считал полезным оставить казахский народ в положении пассивного и покорного объекта самодержавно-колонизаторских притязаний, использовать родовые начала для укрепления царской власти на местах. Публицистическая позиция Ю. Южакова вообще характерна для буржуазной колонизаторской идеологии.
Но какими ни были их мотивы, ясно одно – казахская тематика в русской публицистике поднималась, развивалась.
Казахская публицистика запечатлевала движение современности и одновременно служила оружием политической борьбы за интересы народа, за идеалы русско-казахского содружества.
Первые казахские публицисты находили главные ориентиры в своей борьбе за разрешение первостепенных задач национального прогресса. В процессе формирования казахской демократической публицистики возникали идейные искания, рождались творческие силы, оплодотворенные тесным русско-казахским содружеством на новом историческом этапе.
Появление и развитие казахской демократической публицистики можно расценивать как одно из действенных средств, способствовавших процессу начавшегося формирования казахской буржуазной нации. Прогрессивная публицистика стремилась ставить и решать актуальные вопросы, связанные с общенародными интересами. Но вместе с тем казахская публицистика на начальном этапе далеко не всегда оценивалась по достоинству.
