Александр Калантаев - Морские титаны
Корабли Тихоокеанского флота были разбросаны по региону, и это облегчало японцам выполнение их стратегической задачи. Во Владивостоке базировался крейсерский отряд адмирала Рейценштейна, в состав которого входили четыре корабля первой линии: «Россия», «Громобой», «Рюрик» и «Богатырь»; в Порт–Артуре находилось ядро флота — броненосцы и крейсера под флагом вице–адмирала Старка. По многочисленным китайским портам были разосланы миноносцы и канонерские лодки, выполнявшие роль стационеров (судов, охраняющих интересы своей страны).
Разделенные двумя морями, Японским и Желтым, эскадры России ждали своего часа. Незадолго до начала войны против подобного распыления флота высказывался адмирал Скрыдлов, но спорить с наместником императора на Дальнем Востоке Алексеевым, внебрачным сыном Александра II, разумеется, не решился. Летом 1903 года Владивосток последний раз видел всю морскую мощь России на своем рейде — затем броненосцы ушли, а осиротелые крейсера тоскливо проводили их в Порт- Артур пронзительными гудками корабельных сирен. Еще никто не предполагал, что эскадры более не увидят друг друга.
Крейсер 1–го ранга «Варяг» в силу обстоятельств оказался в стороне от эпицентра надвигавшихся тревожных событий. Когда в 1903 году в Корее восстали тонхаки, в Сеуле началась паника среди многочисленных зарубежных миссий и посольств. Все представительства огласились призывами о помощи и обеспечении их охраны. Посол России в Корее А. И. Павлов исключением не стал, и, чтобы важную персону случайно не подвергли излишнему риску, в порт Чемульпо из Порт–Артура пришли крейсер «Варяг» и канонерская лодка с символичным названием «Кореец». По распоряжению наместника канлодка являлась посыльным судном, олицетворяя, очевидно, некоторое тугодумие этого самого наместника. «Кореец» едва выжимал из своих машин 13 узлов (около 24 км/ч), а наличие основательного парусного вооружения более скоростным этот корабль не делало. Для связи подошел бы любой номерной миноносец, но как‑то это… маловнушительно. Не исключено, что наличие в корейском порту столь мощного по вооружению соединения подчеркивало особые виды России на Корею и остужало ретивые головы остальных «миролюбивых миссионеров», чьи корабли заполнили гавань Чемульпо. Почти одновременно с русскими кораблями в корейском порту бросили якоря французский крейсер «Паскаль», итальянский крейсер «Этна» и американская канонерская лодка «Виксбург». Чуть далее от остальных серой громадой возвышался британский крейсер «Тэлбот», командир которого, сэр Бейли, являлся старшим на рейде и должен был координировать действия международной эскадры в случае непредвиденных обстоятельств.
Пришедший с «Варягом» пароход «Сунгари» высадил для охраны посольства команду матросов с броненосца «Севастополь» и полуроту казаков. К удивлению самих русских моряков и некоторых современных историков, крейсер оказался самым сильным среди прибывших кораблей международной эскадры. Позднее этот факт также инкриминируют наместнику Алексееву; и все же почему в стационеры назначили «самый лучший» (по многим источникам) крейсер мира, объяснить только одним желанием «дальневосточного сатрапа» трудно. Могли отправить «Аскольд», например, или «Новик». Сборную команду защитников миссии эти корабли и без «Сунгари» доставили бы, да и ходоки они были отличные. Однако промолчал и вице–адмирал Старк. И это при том, что незадолго до описываемых событий была проведена оперативно–командная игра, в которой вариант блокирования русских кораблей в Чемульпо предполагаемым противником рассматривался досконально. Алексеев, Старк и младшие флагманы результатами игры остались довольны. На карте ретивый миноносец мгновенно предупреждал об опасности, и сгационеры спешно оттягивались в Порт–Артур. Все вводные игры решались образцово, возможность внезапного нападения не рассматривалась даже теоретически.
Однако вернемся к «самому лучшему» и «самому сильному» крейсеру мира. Последняя фраза, кстати, взята из знаменитого художественного фильма «Крейсер «Варяг»», снятого в 1946 — 1947 годах по личной просьбе И. В. Сталина. В этом потрясающем для своего времени блокбастере снялся другой известный корабль — крейсер «Аврора». Для «символа революции» это была последняя возможность подымить из труб и пострелять холостыми зарядами из своих шестидюймовок, изображая «Варяг». Сразу после съемок крейсер окончательно обрел статус корабля–музея в Ленинграде и встал на вечный якорь.
Бронепалубный крейсер 1–го ранга «Варяг» заказали в США у фирмы «Крэмп и сыновья», в городе Филадельфия, специально по программе усиления Дальневосточного флота Тут же, кстати, строился еще один красавец, и для этих же нужд — эскадренный броненосец «Ретвизан». С фирмой Крэмпа русское правительство сотрудничало давно и плодотворно, постоянно размещая заказы на новые суда Задолго до «Варяга» и «Ретвизана» верфи Филадельфии сдали России великолепные крейсера «Европу», «Азию» и «Африку». «Варяг», по замыслу морского ведомства, являлся улучшенным вариантом крейсеров типа «Паллада». Именно к этому типу относится и скандально знаменитая «Аврора». Усилению подвергли артиллерийское вооружение и значительно увеличили скорость хода Американцы строили настолько качественно и быстро, что русские наблюдатели невольно были восхищены, — правда, это не мешало им постоянно нервировать Крэмпа, внося изменения в готовый и утвержденный проект. Окончательная стоимость крейсера с броней фирмы Карнеги, но без вооружения, составила (по В. Катаеву) 4 233 240 рублей.
Примечателен интересный факт: почти одновременно с постройкой кораблей русские эмигранты с разрешения властей Филадельфии заложили здесь фундамент Андреевского собора Русской православной церкви. Храм возводился так: же быстро, как и строившиеся корабли. Когда наступил торжественный момент спуска «Варяга» на воду, берега реки Делавэр заполнила многотысячная толпа, причем большей частью это были русские! Здесь же присутствовали представители американского правительства, посол и военные атташе России в США. Заложенный в мае 1899 года (по некоторым документам — в декабре 1898 года), в январе 1901–го крейсер уже вступил в строй. 10 марта того же года Филадельфия тепло попрощалась с русским красавцем, который номинально значился как один из самых быстроходных кораблей этого класса в мире. Еще бы! Проектная максимальная скорость — целых 23 узла (42,6 км/ч)! Увы, расхожее мнение о том, что «Варяг» являлся не только самым сильным, но и самым быстроходным крейсером мира, абсолютно несостоятельно. Для примера, только в российском флоте второй и третий корабли после «Варяга» — «Аскольд» и «Богатырь», разрабатывавшиеся по одному техническому заданию, развивали идентичную скорость («Богатырь» умудрился на приемных испытаниях разогнаться до 23,5 узла). В июле 1900 года американцы разогнали крейсер аж до 24,59 узла, но на очень короткое время. Дальше начались неприятности.
В ходе испытаний на «Варяге» были пережжены котлы, после чего он едва давал 19–20 узлов (35–37 км/ч), да и те держал нестабильно. Так что рысак изначально оказался стреноженным. С безнадежно испорченными машинами, о чем, кстати, упоминает военный историк С. Семанов в книге «Последние адмиралы», проку при эскадре от крейсера было мало, и ему нашли самое разумное применение — показ флага и стационирование в корейском порту Чемульпо. (Так что Алексеев, а с ним Старк и другие старшие офицеры, принимали не только гибельные для флота решения.) Странно, что об этом «скоростном неприличии» корабля мало кто упоминает, кроме нескольких авторов, но зато настойчиво выдвигается версия о «подставе лучшего из лучших». К слову, о «мучениях» с машинами и котлами Никлосса рассказывает и писатель Виктор Катаев в своей замечательной монографии «Крейсер «Варяг». Легенда российского флота».
Имел крейсер и ряд серьезных конструктивных недостатков. О чем думали в морском ведомстве, заказывая корабль с 36 орудиями калибра от 152 до 75 и 37 мм, абсолютно не предусмотрев защиту их прислуги, непонятно. Ведь прошедшие совсем недавно Американо–испанская и Японо–китайская войны отчетливо продемонстрировали страшную разрушительную силу скорострельных пушек. Конечно, наличие бронепалубы и боевой рубки, обшитой стальными плитами толщиной 15 см, давало экипажу некоторую уверенность. Радовали моряков и шесть торпедных аппаратов, но вот орудия… Прикрыть их пусть не башнями, но хотя бы щитами можно было? Комендоры двух носовых и шести кормовых 152–мм пушек, разнесенных по бортам, встречали град осколков грудью, что позднее и привело к высоким, неоправданным потерям. Так что «самый мощный» оказался скорее самым красивым. Для корабельной архитектуры начала прошлого века крейсер выглядел шикарно, не перегружая свой силуэт массивными надстройками и выдающимся далеко вперед, по моде того времени, шпироном — тараном. Палево–белая окраска при черно–оранжевых симметрично установленных четырех трубах делала,«Варяг» всеобщим любимцем эскадры и многочисленных фотографов. Снимки потрясающе красивого корабля обошли тогда весь мир. Остальные крейсера на его фоне смотрелись явно неубедительно. «Аскольд» просто вызывал недоумение, вздев к небу кроме двух мачт еще и целых пять (!) тонких, будто отощавших, труб. Правда, этот корабль имел великолепные германские машины и, в отличие от нашего героя, проблем с ходом не имел. Надо признаться, что и «родственник» «Варяга» броненосец «Ретвизан» тоже был по–корабельному до неприличия красив и лаконичен. Променад порт–артурских обывателей всегда состоял из дефиле по набережной и небрежного лорнирования трех флотских жемчужин: «Варяга», «Ретвизана» и «Цесаревича».
