Газета Завтра Газета - Газета Завтра 297 (32 1999)
Вероятно также, что захват боевиками этих двух районов является отвлекающим маневром, призванным сковать большую часть находящихся в Дагестане боеспособных частей федеральных войск, в то время как боевики, у которых еще остались немалые человеческие резервы, готовят мощный удар по Кизляру и Хасавюрту, захват которых открывает им прямой путь на Махачкалу, защищать которую остаются бригада морской пехоты, дислоцированная в городе- спутнике дагестанской столицы Каспийске, местный ОМОН, немногочисленные московские спецназы ("Вымпел", "Альфа") и даргинское ополчение Саида Амирова.
Положение федеральных войск осложняется тем, что наиболее короткая дорога из дагестанской столицы в мятежные районы непроходима, так как идет по территории столь любимого бывшим премьером Степашиным Карамахинского анклава, находящегося под властью "исламских джамаатов".
Следовательно, подразделениям 102-й бригады внутренних войск для того, чтобы попасть на место событий или вернуться обратно, необходимо сделать огромный "крюк" через половину республики.
Из всего вышесказанного следует, что ситуация в Дагестане и в целом на Северном Кавказе близка к критической и не может быть "стабилизирована" иначе, как путем длительной и кровопролитной войны. Но готово ли к этому постоянно "обновляющееся" российское руководство?
А. БОРОДАЙ
Игорь Стрелков ТЕХНОЛОГИЯ ПРЕДАТЕЛЬСТВА
Еще совсем недавно впадавшие в истерику из-за любых попыток ограничить экспансию "мирных ваххабитов" московские телекомпании "вдруг" заметили, что "радикальные исламисты" и впрямь представляют серьезную угрозу для территориальной целостности России, прав и свобод ее граждан. Подоплека нынешней позиции СМИ ясна как Божий день. Есть "заказ на войну". Уплачено! И война — началась.
Единственным выходом для желающих остаться у кормила власти "олигархов" является отмена выборов под любым предлогом. Заправилы со Старой площади и их "спонсоры" из "дружественных" банковских структур ищут экстремистов. Революционеры нынче (вот беда!) пошли хилые. На одном "Реввоенсовете", да паре вооруженных кухонными ножами придурков далеко не уедешь. При всех потугах прессы их действия едва-едва тянут на внеочередное звание для какого-нибудь младшего опера заштатного УВД. Поэтому ("гулять так гулять!") из потайного ящика извлечен старый (еще Коржаковым сработанный) вариант "военной опасности". Благо, многолетними стараниями эта опасность создана и взращена до вполне удовлетворительных размеров.
КАРАЧАЕВО-ЧЕРКЕСИЯ
По развитию ситуации в этом регионе можно защищать диссертацию на тему: "Карачаево-Черкесия как модель применения подрывных политических технологий". Из тихой, спокойной республики, где межнациональная напряженность не выходила (и не собиралась выходить) за рамки мелких базарных стычек, за считанные месяцы создан бурлящий котел.
Когда генерала Владимира Семенова (карачаевца, женатого на чеченке) увольняли с поста главкома Сухопутных войск, компетентные люди хватались за головы, понимая, что через пару-тройку лет Россия получит в его лице "второго Дудаева". В администрации президента придерживались того же мнения — и задолго до выборов перешли к прямой финансовой и политической поддержке генерала. Как-никак, у администрации много друзей среди ненавистников России: Эдуард Шеварднадзе, Гейдар Алиев, Леонид Кучма, Руслан Аушев, Минтимер Шаймиев, Мадлен Олбрайт и прочие абрамовичи. Чем же Владимир Семенов хуже? На средства, вложенные в его предвыборную кампанию, можно было бы решить все экономические проблемы маленькой республики на годы вперед. Куда было состязаться с такой мощью убогому "водочному магнату" Станиславу Дереву? Но самое интересное даже не в этом. Населению был искусно предложен выбор между двумя ярыми национал-экстремистами: карачаевским и черкесским. Само собой, что обе титульные национальные группы предпочли "своего" националиста “чужому”, хотя при ином раскладе большинство охотно голосовало бы за "нейтрального" кандидата, даже русского. Но таковых перед решающим туром выборов не оказалось.
Дальше дело пошло по накатанной схеме: поджоги, угрозы, фальсификации, протесты, пикеты, митинги,— стандартный "кавказский" набор. Стоило Семенову одержать "убедительную победу", как российские СМИ с редким единодушием кинулись брать интервью у проигравшего кандидата и с бурным возмущением рассказывать обывателю о "грубейших нарушениях законодательства" при проведении голосования. У проигравшей стороны создали впечатление поддержки ее требований на самом высоком уровне. Иначе — пошумели бы "деревцы", побунтовали... да и договорились со счастливыми победителями. Мафии ведь всегда найдут общий язык. В конце концов, дал бы Семенов своим черкесским оппонентам пару-тройку должностей, договорился бы о переделе сфер влияния...
"Ну, уж нет!"— решили закулисные кукловоды. И вот уже Верховный суд РФ признает результаты выборов недействительными. Теперь на площадях и дорогах бунтуют разгневанные толпы "семеновцев", искусно направляемые хорошо обученными "штабами" и подкармливаемые из "внебюджетных фондов".
"В чем же смысл?"— спросите вы. Ответ прост: нужно довести дело до вооруженных столкновений. Кто посчитал, сколько экстремистских лозунгов и оскорблений в адрес противоположной национальности вылилось с обеих сторон в ходе "послевыборной эпопеи"? Сколько мелких драк и стычек прокатилось по градам и весям маленькой республики? На Кавказе долго помнят обиды и почти никогда их не прощают. Не хочется пророчить беду, но, похоже, скоро в Карачаево-Черкесии начнут стрелять.
ОСЕТИНО-ИНГУШСКИЙ КОНФЛИКТ
Следующим по степени напряженности регионом является осетино-ингушская граница. Напомню, в октябре 1992 года в Пригородном районе Северной Осетии-Алании произошел вооруженный конфликт, в результате которого сотни людей погибли, а десятки тысяч ингушских беженцев покинули места своего проживания. Чтобы предотвратить дальнейшую межнациональную войну, на границу между республиками выставлено больше войск, чем на любую внешнюю границу Российской Федерации (не считая чеченского рубежа). Работала дюжина комиссий, представительств, комитетов и совещаний, которыми исписаны десятки тонн бумаги. В "процесс мирного урегулирования" угроханы десятки, а то и сотни миллионов "уе". И что же? А ничего! Воз и ныне там. Такое впечатление, что Москва по-настоящему и не хотела примирения, а лишь стремилась "законсервировать" конфликт до поры до времени (авось, пригодится!). Противостояние погромыхивало время от времени терактами, убийствами да перестрелками вдоль границы, а также кормило тучу чиновников и обеспечивало расквартированным здесь войскам удвоенный оклад и выслугу. Война ждала своего часа.
Посмотрев правде в глаза, необходимо отметить: конфликт принципиально невозможно разрешить к обоюдному удовлетворению враждующих сторон. И осетины, и ингуши считают и будут считать Пригородный район своей исконной землей, ссылаясь на различные периоды истории, вплоть до раннего средневековья. Характерно, что никто не вспоминает о русском казачьем населении, компактно проживавшем здесь до 1920 года и поголовно вырезанном или изгнанном ингушами в ходе революции и гражданской войны. О нем напоминают сейчас лишь старые названия населенных пунктов: Камбилеевское, Ольгинское, Сунжа...
На словах президенты Дзасохов и Аушев всемерно стремятся к примирению. Дзасохов, надо ему отдать должное, под давлением Кремля (испытывающего необъяснимую любовь к усатому генерал-президенту Аушеву) пошел на крайне непопулярную меру — приступил к возвращению ингушских беженцев. Невдомек ему, наверное, было, что он таким образом собственными руками задействовал излюбленную технологию "поджигателей войны". Получив надежду на скорое возвращение в родные края, беженцы не стали оседать и расселяться в иных местах, пользуясь для этого предоставленными Федеральным центром денежными средствами. Основная часть ингушей-выходцев из Пригородного района осталась "на чемоданах", обеспечивая надежную "козырную карту" в руках Аушева в споре за территорию. Последний сделал, впрочем, все для того, чтобы не допустить расселения беглецов из Осетии. Они нужны ему в качестве компактной и озлобленной массы, а не в качестве законопослушных оседлых граждан. Снова и снова ингушский президент громогласно заявлял, что Пригородный район — неотъемлемая часть Ингушетии, сводя на нет все попытки оппонентов добиться примирения путем постепенных уступок. Заодно генерал придерживал и деньги, щедро выделенные беженцам на обзаведение новыми домами и хозяйствами взамен разрушенных. Большая часть их поныне "крутится" в московских банках. Что же касается беженцев, вернувшихся в родные места, то части из них пришлось вновь испытать все "прелести" межнационального конфликта. В ходе целого ряда беспорядков осени-зимы 1998-99 гг. сотни их домов и вагончиков вновь были сожжены осетинами. Большая часть, впрочем, не пострадала, охраняемая милицией и подразделениями внутренних войск. И если раньше "линия фронта" конфликта проходила по линии осетино-ингушской границы, то теперь она пролегла через каждое село, где совместно проживают граждане осетинской и ингушской национальности. Как только противники сблизились, усилиями экстремистов с обеих сторон резко выросло число похищений, поджогов, убийств и обстрелов. Чего и добивались "кукловоды".
