Панфилов Валентинович - История Андрея Бабицкого
Венедиктов: Еще цитата Росинформцентра: «Российские граждане должны знать, что РС уже давно вовлечено в войну против них на стороне бандитов и террористов»
Бабицкий: Я российский гражданин, мне жить в этой стране, у меня здесь четверо детей, рядом сидит моя жена, мой сын. И крестьянским умом — я, конечно, присваивая себе крестьянский ум, очевидно, несколько выхожу за пределы мне дозволенного, — я понимаю, что моим детям нужно жить в этой стране при более цивилизованных условиях. Поэтому я делаю то, что я делаю.
Венедиктов: Вы не боитесь лишения аккредитации? Вы не боитесь, что вы туда не улетите, вас снова не пустят, что вам не дадут работать как журналисту?
Бабицкий: Вообще меня уже давно лишили аккредитации со скандалом, с большими проблемами. Нам непосредственно приходилось обращаться к генералу Казанцеву: Маша Эйсмонт на одном из банкетов, просто минуя всю охрану, подбежала к нему, напрямую к нему обратилась, и Казанцев разрешил работать. Правда, это тоже было на время, я думаю, что сейчас его точка зрения изменилась. Что касается возвращения… Здесь есть одна очень большая проблема, связанная с журналистами. Журналисты находятся в очень тяжелых условиях. Сейчас, когда Мария Эйсмонт возвращалась в Москву… Я вернулся неожиданно, раньше, чем меня ожидали, поэтому у меня не было проблем. Но когда Мария Эйсмонт и девушка из Грозного, которую она вывезла, чтобы обеспечить ей мало-мальски человеческие условия существования, чтобы она могла переждать этот тяжелый период, когда они появились в аэропорту Внуково, у девушки сразу оказалось в сумке три патрона, хотя она прошла 2 спецконтроля до этого. Марию Эйсмонт обвинили в том, что она употребляет наркотики. Их спасло только то, что было очень много встречающих — и из агентства «Ассошиэйтед Пресс», и из агентства «Рейтер». И поэтому возле отделения милиции в аэропорту Внуково… Хотя должен сказать, что дознаватели этого отделения ни в чем не виноваты, это дело спецслужб… Разразился дикий скандал. Им пришлось отпустить и журналистку, и чеченку. И еще одна фраза… Когда Маша улетала из Назрани, из Слепцовской, ей сказал один из офицеров ингушского МВД — я не хочу сейчас называть его имени, но готов, если дело дойдет до суда, представить все необходимые доказательства, — что в Назраньи, в Слепцовскую, к моменту нашего выхода из Чечни были присланы два спецподразделения ГРУ с целью физической ликвидации тех журналистов, которые появятся в Слепцовской.
Плющев: Представим, что действительно идет контртеррористическая операция. И вы, журналисты, получается, работаете на территории, контролируемой террористами — с точки зрения федерального центра, по меньшей мере. Я так понимаю, что по-любому, если вы работаете на территории, контролируемой террористами, вы, так или иначе, зависимы от этих людей?
Бабицкий: Я не думаю, что мы зависимы. Это видно на тех кадрах, которые я привез. У меня есть интервью с Басаевым. По отношению к Басаеву это интервью, мягко говоря, очень критическое. Он позволил это записать, позволил увезти эту пленку, и в принципе он понимал, что я могу эту пленку использовать. Я готов предоставить эту пленку, она есть и в агентстве «Рейтер», и на НТВ. Мы достаточно свободны. Связаны мы только одним… Главные жертвы этой войны — это мирное население. Мы связаны ощущением того, что мирное население гибнет тысячами и тысячами, что российские власти рассматривают его как досадную помеху в деле борьбы с тем, кого они считают террористами. На самом деле ситуация в Чечне очень сложная и очень много разных нюансов, разных подразделений. Просто это очень длинная тема, и сейчас, я думаю, просто не хватит времени ее обсуждать.
Венедиктов: Я завершаю первую часть нашего разговора, который касается именно журналистской работы. Все-таки скажите, считаете ли вы правильным, с точки зрения общества — вы знаете опросы общественного мнения, — чтобы российские журналисты, российские граждане… Вы российский гражданин, российский журналист (неважно, работаете ли вы на РС или на «Эхо Москвы»), — чтобы вы передавали с территории врага точку зрения врага. Представьте себе: вы в Берлине 45-го года, и вы передаете речи Гитлера или Геббельса для советских людей. Ваша точка зрения на этот вопрос?
Бабицкий: Я очень подробно готов это объяснить. Мы ретранслируем не точку зрения врага. Мы продолжаем, даже в этих обстоятельствах, ретранслировать нашу собственную точку зрения. И чеченцы это понимают. И после некоторых усилий, после того, как мы расчищаем себе площадку для работы, фигурально выражаясь, они отступают в сторону и оставляют нам это свободное пространство для выполнения наших профессиональных обязанностей. Конечно, это непросто, конечно, приходится вести очень длинные разговоры, что-то объяснять. И от этого очень сильно устаешь, потому что с утра до вечера разговоры, разговоры и еще раз разговоры, и каждый день по 150 человек рассказывают тебе одни и те же истории, задают одни и те же вопросы и сами на них отвечают. Но тем не менее все равно это удается. И чем дальше мы двигаемся, тем лучше это удается. Потому что и мы понимаем ситуацию больше, и они начинают нас понимать лучше. Это наша точка зрения на то, что происходит. В нашей группе нас было трое: я, корреспондент агентства «Рейтер» Мария Эйсмонт, корреспондент агентства «Ассошиэйтед Пресс» Юрий Багров, и еще пятерых журналистов, из них четырех иностранцев, мы забрали с собой из селения Чири-Юрт. В Грозном мы разделились на 3 группы и каждая из этих групп работала на своих участках: кто-то работал с мирными, кто-то с вооруженными чеченцами, кто-то работал по каким-то социальным структурам… В общем, каждый выбирал себе сам тему для репортажей.
(…)
Венедиктов: Вы собираетесь обратно?
Бабицкий: Да, я завтра же полечу обратно рейсом Москва-Владикавказ…
Венедиктов: Вы специально это объявляете?
Бабицкий: Да. В 10.50 вылетает самолет…
Венедиктов: Вы делаете это для того, чтобы вас не выпустили, чтобы вас туда не впустили? Для чего это объявляете в эфире?
Бабицкий: Я не думаю, что меня не впустят.
Венедиктов: Почему?
Бабицкий: Потому что уже привлечено очень большое внимание к тому, что происходит. Я уверен, что я попаду в Грозный…
27 января, отвечая на вопросы корреспондента агентства «Интерфакс», Сергей Ястржембский отметил, что не располагает информацией о судьбе корреспондента РС Андрея Бабицкого, пропавшего в Чечне. Помощник президента сообщил, что интересовался этим вопросом, но «никаких новых сведений пока нет». Директор московского бюро РС Савик Шустер заявил: «Мы знаем, что Бабицкий покинул Грозный, но мы не знаем, где он находится. Мы официально обратились в ФСБ, Минобороны и в Росинформцентр с просьбой помочь нам установить, где находится А. Бабицкий, и если он задержан — способствовать его освобождению. Пока мы ничего не знаем».
Агентство «Интерфакс», 27 января:
Руководитель службы мониторинга Фонда защиты гласности Олег Панфилов считает вероятными две версии того, почему Бабицкий после 15 января ни разу не вышел на связь. Возможно, журналист ранен, сказал Панфилов в интервью «Интерфаксу» в Москве в четверг. Вторая и, по мнению Панфилова, «более логичная» версия — это «задержание Бабицкого федералами где-нибудь на линии фронта вокруг Грозного». По словам Панфилова, руководство федеральных сил было недовольно репортажами Бабицкого, которые он вел непосредственно из зоны боевых действий в Чечне. Панфилов допускает, что представители силовых ведомств говорят неправду, заявляя, что им ничего не известно о местонахождении Бабицкого.
Вечером 27 января корреспондент Северо-Кавказского бюро РС Хасин Радуев сообщил, что «пропавший в Чечне корреспондент РС Андрей Бабицкий задержан федеральными войсками и содержится в подвале одного из домов в Урус-Мартане».
28 января 2000 г
Агентство «Интерфакс», 28 января:
«Союз журналистов России обратился с требованием к командованию Объединенной группировки федеральных войск в Чечне с призывом немедленно освободить корреспондента РС Андрея Бабицкого, пропавшего в Чечне около двух недель назад».
Однако Министерство обороны не подтвердило эту информацию, заявив, что «пока не располагают информацией о судьбе журналиста РС Андрея Бабицкого, пропавшего в Чечне». На пресс-конференции в Москве первый заместитель начальника Генштаба Вооруженных Сил России Валерий Манилов поспешил убедить, что, «как только Бабицкий будет найден, ему будет незамедлительно оказано содействие со стороны федеральных сил». Это было сказано утром, а вечером источники «Интерфакса» в спецслужбах сообщили, что «корреспондент РС Андрей Бабицкий обвиняется в участии в вооруженном формировании, не предусмотренном федеральном законом. 27 января и. о. прокурора Чеченской Республики вынес постановление об аресте корреспондента РС. Ему предъявлено обвинение по ст. 208, часть 2 (участие в вооруженном формировании) УК РФ. В настоящее время Бабицкий находится «в нормальных условиях в камере под охраной, с ним проводятся необходимые в этом случае следственные действия». Вместе с тем источники в спецслужбах опровергли утверждения о том, что корреспондент РС находится в подвале в районном центре Урус-Мартан (Чечня). При этом они отказались назвать его нынешнее местонахождение.
