Вл Гаков - Побег из детства (Юные годы писателя Рэя Брэдбери)
А она у Брэдбери, судя по всему, действительно уникальная. "У меня всегда присутствовало то, что я бы назвал "почти полным мысленным возвратом" к часу рождения. Я помню обрезание пуповины, помню, как первый раз сосал материнскую грудь. Кошмары, обычно подстерегающие новорожденного, занесены в мою мысленную "шпаргалку" с первых же недель жизни. Знаю, знаю, это невозможно, большинство людей ничего такого не помнит. И психологи говорят, что дети рождаются как бы не вполне развитыми и лишь спустя несколько дней или даже недель обретают способность видеть, слышать, знать. Но я-то ведь видел, слышал, знал..."
Он отчетливо помнит первый снегопад в жизни. Более позднее воспоминание - о том, как его, тогда еще трехлетнего малыша, родители первый раз взяли с собой в кино. Шел нашумевший немой фильм "Горбун собора Парижской богоматери" с Лоном Чэйни в главной роли, и образ ужасного урода-горбуна поразил маленького Рэя до глубины души. Но самым ярким воспоминанием первых лет жизни был чудесный подарок тети Невы к рождеству (шел тогда Рэю шестой год), книжка в нарядной обложке - сборник сказок, названный так прозаически и так упоительно: "Давным-давно"...
В 1926 году ему исполнилось шесть лет - и сколько же новых потрясений, поворотов, светлых и грустных, уготовила ему судьба в этот год!
Почти одновременно он столкнулся с таинствами рождения и смерти; неудивительно, что в будущих произведениях они частенько пойдут рядом, "рука об руку", как и в жизни. Зимой умирает дедушка, но народу в семье Брэдбери не убавилось: у братьев Леонарда и Рэя появляется сестренка Элизабет... А тут уже налетела новая стихия, ворвавшаяся в его жизнь, как и в жизни большинства сверстников, - школа! Ворвалась, но только на мгновение. Рэй поступает в первый класс, однако и месяца не проходит, как неожиданный круговорот событий вновь резко меняет всю его жизнь.
Новое чудо, доселе не изведанное, чудо из чудес - ПУТЕШЕСТВИЕ: семья Брэдбери переезжает в Аризону, буквально через всю страну.
Но сначала еще был Чикаго... Вероятно, во все свои мальчишечьи глаза смотрел Рэй на гигантский, изменяющийся на глазах и бурлящий в бесконечном водовороте дел город, само олицетворение Мощи, Напора и Движения. Зачарованный, топтал мальчик мостовые и тротуары, где каждую секунду что-то случалось, на каждом метре произрастало Новое и Удивительное и где каждый шаг грозил непредвиденной опасностью. Все было совсем не так, как в тихом, знакомом до последнего булыжника на мостовой Уокигане.
Как знать, может быть, именно в шестилетнем возрасте появилось у Рэя Брэдбери это отношение к Прогрессу, отношение, которое не покидало его больше никогда. Так и видишь широко раскрытые глаза мальчишки, в которых все перемешалось - и восхищение, и недоверие, и ужас...
Из Чикаго - долгое путешествие на дальний Запад, из гудящего городского улья - в мертвую и далекую, выжженную зноем и суховеем Аризону, в городок Таксон, знакомый отцу Рэя по скитаниям в молодости. Это последний оплот цивилизации, приткнувшийся на самой границе "безрадостнейшего места в Соединенных Штатах", пустыни Хила, где никого и ничего нет, кроме стреловидных кактусов и миражей.
Что значит "через всю страну"? А вот что. В годы, когда гражданская авиация находилась в зачаточном состоянии, путь из Уокигана, штат Иллинойс, в Таксон, штат Аризона, вел - по бесконечным кукурузным полям родного Иллинойса, и так до границы штата, до крупного города Сент-Луис; потом на юг, вдоль западного берега величайшей водной артерии Америки, Миссисипи, и далее по южным отрогам плато Озарк - в Техас, пропитанный нефтью и кровью; за Далласом следовало двигаться снова на запад, оставляя севернее далекие вершины Скалистых гор, в направлении пограничного города Эль-Пасо, где мексиканцев уже значительно больше, чем чистокровных янки; и наконец, петляя в мрачных горных ущельях, преодолевая перевалы, вдоль самой границы с Мексикой - прямиком на запад, до самого Таксона*. Дальше пути не было, одна только мертвая, потрескавшаяся земля...
______________
* На деле "прямиком" не получилось: семейству Брэдбери пришлось две недели снимать небольшой домик в Розуэлле, штат Нью-Мексико, - это чуть севернее Эль-Пасо.
Даже мысленное путешествие по страницам географического атласа и то выглядит донельзя заманчивым. А шестилетний Рэй испытал все это наяву.
Первый раз в жизни у него появилась возможность поглазеть по сторонам, рассмотреть Америку во всем ее разнообразии - всю Америку, а не один только маленький Уокиган. Он часто будет это делать в дальнейшем: ездить по стране и смотреть, смотреть, смотреть. Из окон поездов или высовываясь из старого, обшарпанного "форда", на котором семейство Брэдбери перевозило свои нехитрые пожитки за тысячи километров.
Провожая взглядом степенно проплывающие вдали леса, равнины и горные цепи, заглядывая вниз на мелькающие в пролетах мостов бурные и тихие реки, пересекая гудящие города-муравейники, богатые ранчо и одинокие фермы, такие же старые и молчаливые, как их хозяева, просыпаясь средь ночи, особенно жуткой и беспросветной в пустынях и степях дальнего Запада, или выходя поразмять ноги на безымянном полустанке, он еще не понимал, не мог понять, что все это - "материал", податливая масса впечатлений и образов, из которых ему, наследнику дела Торо* и Уитмена**, предстоит вылепить "свою" Америку.
______________
* Генри Дэвид Торо (1817-1862) - американский писатель и мыслитель, автор знаменитой книги "Уолден, или Жизнь в лесу" (1854). В этом романтико-утопическом произведении Торо описал свою добровольную "робинзонаду" на лоне природы и развил идею "возвращения к природе", где, как он считал, человек может спастись от современной автору "цивилизации потребления".
** Уолт Уитмен (1819-1892) - выдающийся американский поэт.
Позднее он напишет: "Маленькие города проносятся, мелькают и катятся в ночную тьму, освещенные и темные, унылые и приветливые, крепко спящие или бодрствующие, мучимые какой-то скрытой болью, а я из окна своего вагона читаю, ощущаю страницы их жизни и желаю им добра... Хорошие люди, главным образом хорошие люди, не слишком счастливые и не слишком несчастные..."
Америку Брэдбери не увидишь с высоты, в иллюминатор самолета. Хорошо осматривать эту страну из окна поезда, с неспешным перестуком ползущего из одного ее конца в другой.
И опять лучше всего предоставить слово самому Брэдбери:
"Мы летаем высоко и с высоты ничего не видим, а потом еще удивляемся, отчего люди живут в таком отчуждении.
Нет уж, дайте мне поезд, чтобы я мог увидеть, узнать, глубоко почувствовать и пережить историю нашего народа.
...Сидя в поезде, вы можете мысленно участвовать в прокладке дорог, заводить фермерское хозяйство, возделывать землю, рубить для изгородей лес, строить стены из камней, разгонять мрак ночей, зажигать лампы в одиноких хижинах или вдруг воздвигать большие и малые города и затем по сторонам глядеть на все это, ощущая волнующее чувство гордости.
За свою жизнь я создавал такую страну тридцать или сорок раз. Благодаря поездам я изучил пути, по которым наша нация шла с момента своего рождения до зрелых лет, и они знакомы мне, как извилины на моей ладони".
Много лет спустя, в 1964 году, документальная лента "Американское путешествие", снятая по сценарию Брэдбери, стала едва ли не главным "гвоздем" национального павильона на Всемирной выставке в Нью-Йорке. И тем же летом вместе с двумя дочерьми Рэй Брэдбери совершил трогательное путешествие в Уокиган, город своего детства.
Но все это будет позже, пока же, в мае 1927 года, - еще одно путешествие: вместе с семьей Рэй возвращается обратно в Уокиган.
Снова грустное и радостное перемешано друг с другом: умерла от пневмонии годовалая сестренка Лиз и чуть было не утонула в озере Мичиган двоюродная сестра (в раннем рассказе "Озеро" Брэдбери опишет и этот эпизод), - но год принес с собой и новые радости, непременные спутники беззаботной мальчишеской жизни: игры, тайны, "зарытые сокровища" и "стычки с индейцами", бесконечные "прерии" и "труднопроходимые джунгли". Как все это легко представить себе в семилетнем возрасте, лазая по городским пустырям и окрестным рощицам!
Так быстро и нескучно проходит осень, за ней - тягучие и темные зимние месяцы. Мальчик где-то прихватил коклюш, и на три недели его уложили в постель. Долгими вечерами, когда так не хочется спать, мать читает при свечах жуткие истории Эдгара По, а Рэй слушает затаив дыхание. Перед глазами его - серые подземелья, в которых едва слышны стоны замурованных узников, нетопыри, сомнамбулы, орудие пытки - маятник с острым лезвием на конце. А какие названия, как сладостно одно произнесение их вслух! Бочонок Амонтильядо, Маска Красной Смерти, да еще зловещий Дом Эшеров, погружающийся в темные, как ночь, воды озера... Будущему писателю надолго запомнились эти зимние вечера в отблесках свечей, и в его рассказах мы не раз встретим и самого "господина По", и многие порождения его темной, болезненной фантазии.
